Согласно Иоанну Сакробоско, как Вселенная в целом, так и земная и водная поверхности — сферичны. Вслед за Альфраганом он утверждает, что о кривизне земной поверхности (tumor terrae) свидетельствует различие во времени затмений на Востоке и на Западе, а также разница в видимости звезд. Кривизну же водной поверхности доказывает тот факт, что человек, стоящий у основания корабельной мачты, не видит объекты, видимые человеку, находящемуся наверху этой мачты. К тому же, поскольку вода — однородное вещество, каждая ее частица должна обладать свойствами целого, и, следовательно, так как водяная капля — круглая, то и вся водная масса должна быть сферической. Земля неподвижно располагается в центре универсума: Иоанн, во-первых, косвенно заимствуя доказательство Аристотеля, заявляет, что это обусловливается ее весом (она самый тяжелый из элементов, а всем тяжелым телам свойственно стремиться к центру Вселенной); а во-вторых, по-своему интерпретируя рассуждения Птолемея, указывает, что если бы Земля была не в центре, из ее областей, расположенных ближе всего к небесному своду, было бы невозможно видеть его середину (medietas caeli, medietas firmamenti), т.е. небесный экватор, и шесть знаков зодиака, которые, однако, видны с любой точки земной поверхности. Последнее, по мнению Иоанна, свидетельствует также и о незначительности земных размеров по сравнению с размерами небесных тел, среди которых, как заявлял Альфраган, самая маленькая неподвижная звезда больше Земли, чья величина в охвате — со ссылкой на Амвросия Медиоланского, Макробия и Эратосфена (краткое описание метода измерения длины земной окружности которого приводится в трактате) — определяется Иоанном равной 252 000 стадиев. Он также описывает метод, как с помощью астролябии может быть измерен 1 градус земного меридиана.
Не оригинальный по содержанию трактат «О сфере» Иоанна Сакробоско был в то же время и отнюдь не безупречным с точки зрения имеющейся в нем информации: так, в 1570 г. Федерико Бароцци обнаружил в его тексте целых восемьдесят четыре ошибки; однако все это не помешало его чрезвычайной популярности (о чем свидетельствуют, в частности, сотни сохранившихся манускриптов данного труда). На протяжении четырех последующих столетий именно трактат Иоанна использовался как авторитетное базовое сочинение при изучении астрономии практически во всех европейских университетах (сначала в Парижском, а затем и в Болонском, Оксфордском, Венском, Эрфуртском и др.), где без знания его содержания невозможно было получить звание бакалавра искусств. После публикации неоконченной стихотворной «Астрономики» («Astronomica», 10—15) в пяти книгах античного астролога Марка Манилия трактат Иоанна «О сфере» стал второй появившейся в печати астрономической работой (Феррара, 1472), выдержавшей как минимум восемьдесят четыре издания за два следующих века; при этом он был переведен на итальянский, французский, немецкий, испанский и даже русский языки. Комментарии же к нему принадлежат перу Михаила Скота (до 1232/36), Иоанна Пеккама (до 1279), Бернарда Трилийского (1263/66), Иоанна Кампана из Новары (1265/92), Роберта Английского (1271), Чекко д’Асколи (до 1324), Уго де Кастелло (1337), Власия Пармского (Бьяджо Пелакани, до 1400), Просдочимоде Бельдоманди (1418), Франческо Капуано ди Манфредониа (ок. 1475), Педро Санчеса Сируело из Дароки (1498), а также Якоба Фабера, Гаспарино Борро, Фаусто Андрелини, Эразма Освальда Шреккенфухса и др.; наиболее авторитетным из них считается комментарий иезуита Христофора Клавия («In Sphaeram Ioannis de Sacro Bosco commentarius», 1570).
В трактате «О летоисчислении» Иоанн Сакробоско исследует правила деления времени в зависимости от движения и взаимного положения светил: так, в первой его части изучается влияние солнца на длину дней, месяцев и годов, а во второй — влияние луны на длину тех же отрезков временного цикла; при этом устанавливаются законы добавления дней в високосные годы и правила определения дней переходящих праздников, в особенности Пасхи. Более того, замечая, что юлианский календарь уже на десять дней отклонился от нормы, Иоанн, дабы устранить все нарастающую ошибку, предлагает ввести соответствующую поправку, состоящую в обязательном изъятии из календаря одного дня в каждые будущие двести восемьдесят восемь лет. В то же время, однако, именно из его книги широко распространилось ложное утверждение, будто бы император Октавиан Август (27 до Р.Х. — 14) отнял один день от февраля и добавил его к «своему» августу. Интересно также, что в качестве автора предисловия к, возможно, первому изданию сочинения Иоанна от 1545/49 г. выступил Филипп Меланхтон.
Кроме того, перу Иоанна Сакробоско, видимо, ошибочно приписываются трактат «Об астролябии» («De astrolabio»), «Краткое изложение права» («Breviarium juris»), несколько комментариев к работам Аристотеля, а также иные труды («Algorismus de minutiis», «Arithmetica communis», etc.).
53.
Оптика Витело
Витело (лат. Witelo [Witello, Witelon], Vitelo [Vitellio, Vitellius, Vitulon], Witelo de Vitonia [de Viconia], Vitello Thuringopolonus[-is]; пол. Erazm Ciolek): род. ок. 1230/37, вероятно, Легница (Лигниц) - ум. 1280/1314, вероятно, премонстратский монастырь в Витуве близ Пётркува-Трыбунальски (Петрикау) около Лодзи. Философ, естествоиспытатель (преимущественно оптик), физиолог и психолог, чей отец был немцем из Тюрингии, а мать — представительницей польского рыцарского рода: «Thuringorum et Polonorum filius», как называл себя сам Витело. При этом имя его, вероятно, представляет собою производную форму от Wito (или Wido) и, следовательно, не происходит от латинского «vitellus» («теленочек», «бычок»), которому соответствует польское «сіоіек».
Параллельно с мнением о рождении Витело в самой Легнице существует версия, что он появился на свет близ нее — в деревне Борув (Borow), или Борек (Borek). Получив первоначальное образование в монастырской школе Легницы и, возможно, в соборной школе Вроцлава (Бреслау), Витело, - судя по всему, уже постригшись в монахи, — учился затем в Парижском университете (ок. 1250—1260), где стал магистром искусств. Осенью 1262 г., сопровождая Владислава Силезско-Легницкого, младшего сына польского князя Генриха II Набожного (Благочестивого, 1238— 1241), а впоследствии архиепископа Зальцбургского (1265— 1270), Витело уезжает в Италию, где продолжает обучение на юридическом факультете Падуанского университета (1262—1268), специализируясь по каноническому праву. В 1268—1274 гг. он работает вместе с Виллемом из Мёрбеке при дворе папы Григория X (1271—1276) в Витербо, изучая труды греческих и арабских ученых: интересно, что чуть позже именно Витербо станет также местом работы Петра Испанского (Иоанна XXI, 1276-1277) и Иоанна Пеккама (1277-1279). Вернувшись в 1274 г. в Силезию, Витело становится каноником капитула кафедрального собора Св. Иоанна Крестителя (Ecclesia Sancti Johannis Baptistae) на острове Тумский (Доминзель) во Вроцлаве с бенефицием в близлежащем селе Журавина (Zоrawina), или Ротзюрбен (Rothsiirben). В том же году он участвует в работе II Лионского собора, далее исполняет различные дипломатические миссии восточноевропейских правителей: сначала делая это по поручению вроцлавского князя Генриха IV Пробуса (1270-1290), ставшего в 1288 г. еще и князем Краковским, а затем служа также капелланом чешского (богемского) короля Пржемысла Отакара II (1253-1278). Оставив дипломатическую работу, Витело становится приходским священником церкви свв. Петра и Павла (Ecclesia Sanctorum Petri et Pauli) в Легнице. После 1280 г. о его судьбе ничего не известно кроме того, что в 1314 г. в вышеупомянутом Вроцлавском кафедральном соборе была отслужена месса за упокой его души, что косвенно свидетельствует в пользу версии о его смерти в основанном в 1179 г. премонстратском монастыре Витув (Vitonia, Мазовия) близ Пётркува-Трыбунальски; поэтому предположение о его кончине в также премонстратском монастыре Ла-Виконь (Ѵісопіа, Пикардия) близ Амьена весьма маловероятно.