А представьте, какими станут человеческий мозг, людские возможности и способности через сто миллионов лет, каких высот достигнет тогда человеческая цивилизация. Трудно представить? Немыслимо! Нет еще у сынов Земли опыта миллионов веков. Имеется за плечами лишь груз времени в стократ меньший, причем на историю собственно человеческого общества приходится еще сотая часть от этой сотой части. Ну а цивилизация змееящеров располагала запасом времени в двести пятьдесят миллионов лет, которые отделяют эпоху появления первых разумных драконов от нашей эры.
Как распорядилась эволюция этой вереницей миллионов? Природе не пришлось изощряться в поисках оптимальных систем кровообращения, дыхания, пищеварения и размножения. В результате долгого и кропотливого отбора у змееящеров все уже было наилучшим образом приспособлено для жизни в водной среде. Разумеется, и в условиях мировой катастрофы, когда над землей грянуло новое оледенение, эволюция могла пойти обычным, традиционным путем и в результате жесткого естественного отбора и массовых вымираний неприспособленных открыть дорогу для развития тех мутантов и видов, которые могли выжить и существовать в суровых условиях ледниковой эпохи.
Однако, если эволюция задалась целью создать разумную форму жизни, она должна была отступить от собственных суровых предписаний: заставить отказаться от пассивного выжидания и перейти к активному сопротивлению, а от него — к открытому наступлению. На первых порах, правда, необходимы некоторые, хотя бы элементарные задатки. У обезьян, предков современных людей, такими задатками явились две свободные руки, способные преобразовывать окружающую действительность и создавать орудия; у змеевидных ящеров, предков разумных змиев, таким задатком явилась способность аккумулировать электрическую энергию и целенаправленно использовать ее для изменения природы.
В начальных точках развития сознания люди и разумные змии имели неравные возможности. Обезьяны, от которых произошел человек, относятся к высшему отряду млекопитающих; их мозг необычайно развит. Змеевидные электроящеры пермского периода, от которых произошли мудрые драконы, были сродни современным змеям и черепахам; и по умственным способностям, и по примитивному устройству мозга они первоначально мало чем отличались от обыкновенных пресмыкающихся.
Ну так что ж. Обезьяне для того, чтобы стать человеком, потребовался один миллион лет. Змееящеры для достижения того же уровня просто затратили большее количество миллионов. Но ведь они имели в запасе эти миллионы, десятки и сотни миллионов лет — и для того, чтобы достичь высочайшего развития интеллекта, и для того, чтобы в волю использовать все блага и преимущества высокоразвитой цивилизации.
Странная это была цивилизация. Диковинны и необычны были существа, создавшие ее. Не рыбы — но плавающие и ныряющие на любую глубину; не птицы — но свободно летающие по воздуху; не звери — но обладающие многими достоинствами млекопитающих; не люди — но далеко превосходящие человека умом и знаниями. Драконоподобный вид разумных змиев, возможно, не слишком подходил для обладателей высочайшего из интеллектов и мог повергнуть в ужас самого отважного героя. Но, как знать, не разбегутся ли в паническом страхе от человеческого вида те разумные создания, которых люди надеются встретить в просторах галактик.
Нельзя измерить человеческими мерками ни мысли, ни чувства, ни страсти мудрых змееящеров, как нельзя беспристрастно рассудить, когда была права природа: вкладывая ли разум в голову человека или же — в голову змея. Это было общество своего рода реалистов и прагматиков, которым была совершенно чужда вера в сверхъестественное и мистическое. Обладая многими чувствами, неприсущими человеку, змееящеры на протяжении тысяч и миллионов лет сумели развить в себе поразительную способность непосредственного видения и познавания.
Они мыслили понятиями и категориями, во многом отличными от человеческих, и совсем не знали абстрактных и умозрительных наук, таких, как математика, философия. Наблюдательная астрономия тоже почти не занимала океанских интеллектуалов. Но фундаментальные закономерности, лежащие в основе мироздания, были им прекрасно известны.
По человеческим понятиям, они были искусными химиками, физиками, биологами. По сей день бороздят океаны гигантские киты и кашалоты, искусственно выведенные и одомашненные змееящерами. А где сами создатели, — спросите вы. Их нет. Так всегда: творцы гибнут, творения остаются жить.
Человек, когда он только еще становился человеком, вступил в противоборство с природой, вооруженный лишь мускульной силой рук, пятью органами чувств, да безграничной возможностью познавать. Все остальное пришлось добывать в долгой изнурительной борьбе. В этом отношении змееящеры имели несомненное преимущество. Полученная от рождения способность аккумулировать и разряжать электрическую энергию в течение тысячелетий эволюции развилась до непостижимых масштабов.
Любой из драконов мог почти мгновенно сконцентрировать колоссальный электрический заряд и целенаправленно разрядить его. Одного разряда молниевой энергии вполне хватало на то, чтобы издалека парализовать или уничтожить целое стадо самых крупных животных, превратить в груду песка гранитную скалу и растопить в пар огромную глыбу льда или айсберг. Сама природа наделила разумных змиев тем, что человеку удалось открыть и освоить лишь на очень высокой ступени развития науки и техники. Нашим предкам пришлось пройти через каменный, бронзовый, железный век, пережить эру механики, пара, прежде чем люди достигли в познании тех глубин, которые позволили подчинить электричество, атом, ядро.
Змееящеры начинали прямо с глубин и уже на заре цивилизации сделались подлинными властелинами электромагнитного поля, которое давало все — силу, энергию, свет, тепло, связь. Покорение электромагнитного поля явилось первой вехой на пути завоевания природы. Вслед за электричеством были обузданы ядерные и внутриядерные силы. Но вершины могущества цивилизация драконов достигла, когда подчинила гравитационное поле. Научившись управлять тяготением, драконы сделались практически всесильными.
* * *
И все же, достигнув небывалых высот в научном и техническом прогрессе, при всей развитости и совершенстве интеллекта змееящеры в биологическом отношении до самого конца оставались теми же, какими создала их природа: холоднокровными пресмыкающимися, — безнадежно уступая в биологии и физиологии последней теплокровной зверюшке.
Активность жизнедеятельности змееящеров зависела в первую очередь от температуры окружающей среды. Драконы не могли существовать в условиях холодного климата. Незначительное похолодание означало для них приближение гибели. Поэтому все достижения цивилизации разумных змиев подчинялись единственной цели — борьбе с суровым климатом Земли, менее всего подходящим для столь несовершенно устроенных существ.
То была великая, ни на минуту не затихающая битва за жизнь. Во всех местах обитания змееящеры создавали искусственный микроклимат для защиты от превратностей капризной природы. Драконы научились бороться с холодными временами года. Внутриземное тепло направлялось на согревание морей и океанов. Создавались мощные устройства для улавливания и накопления солнечной энергии, строились сложнейшие технические системы для регуляции температуры воды и воздуха, поддержания ее на постоянном уровне. И все же наступали в истории Земли такие периоды, когда на карту ставилось существование всей цивилизации змееящеров. То были эпохи великих оледенений. В борьбе с ледниками пермского периода зародилось и сформировалось необыкновенное сообщество драконоподобных гигантов, — в борьбе с последним страшным оледенением четвертичного периода оно и погибло.
Случалось, и до того обрушивались на Землю ледовые катастрофы, но все они были значительно меньших масштабов и не шли ни в какие сравнения с четырьмя невиданными по мощности и суровости волнами оледенений, которые наступали на Землю в эпоху плейстоцена. Когда подкрались и грянули морозы первого из оледенений четвертичного периода, морские драконы не были застигнуты врасплох. Однако со столь ужасным похолоданием они столкнулись впервые. Таких холодов никогда еще не видывала Земля. Ледники двинулись разом, наступая с обоих полюсов. Одновременно повсюду на горах и равнинах возникали очаги мощных оледенений, которые, с неумолимой жадностью разъедая и пожирая материки, все ближе и ближе подползали к теплому океану.
