— Что ж, теперь я знаю, что для тебя все это тоже не важно. Думаю, нам стоит прекратить любое общение.

Он шутливо поклонился и пошел прочь. Я моргнула несколько раз, свыкаясь с последними брошенными словами, потом окликнула его:

— Стой.

Он развернулся и, не замедляя шага и не боясь сбить спиной других студентов, подмигнул и бодро произнес:

— Ах, да, спасибо за ночь. И хорошо, что она ничего не значила. Пока!

— Да что б тебя… — процедила я и тоже отвернулась, сжимая кулаки.

И почему в последнее время все идет наперекосяк? Может, меня действительно прокляли? Хотя в ссоре с Рейваном была моя вина, несмотря на избыток самолюбия, я это признавала, но как теперь решать этот конфликт — не знала. Наверное, проще отпустить. В любом случае первые отношения всегда обречены.

Стараясь не думать о Рейване, я принялась спрашивать, где находится кабинет Леоноры, а когда нашла его, то стучала до тех пор, пока женщина мне не открыла. Она была недовольна, что ее побеспокоили, но, увидев меня, удивленно спросила:

— Коралина? Почему ты здесь?

— Мне надо с вами поговорить.

— Это срочно? Я погрязла в бумагах, мне не до разговоров.

Я понимающе улыбнулась и произнесла:

— Конечно, понимаю. Я хотела поговорить о Лине, малисах и монстрах, живущих под академией, но раз вы заняты, спрошу кого-нибудь другого.

Леонора побледнела и даже схватилась о косяк двери, словно боясь упасть.

— Тише. — рявкнула она и, осмотревшись по сторонам, пробормотала. — Заходи.

Я прошла в небольшой и чистый кабинет, наполненный светлой мебелью и грудой книг с тетрадками, от которых ломились стол и полки шкафов.

— Откуда ты знаешь о существах в подземелье? — спросила она, сверля меня взглядом, при чем с таким негодованием, будто это я туда этих существ посадила.

— Я там была. И еще, не знаю, что это за монстры, но моя мама среди них, да?

Била я наугад, но попала в яблочко. Леонора еще пуще побледнела и опустилась на кресло прямо на стопку тетрадей, не обращая на них никакого внимание. В моих глазах тоже потемнело. Конечно, я была почти уверена в собственной догадке, но ее подтверждение подкосило.

— Пожалуйста, мне нужна правда. Вы ведь все знаете, не скрывайте от меня ничего. Я и так слишком далеко зашла. — Для убедительности я вытащила из сумки малисы и высыпала половину прямо на пол.

Леонора поморщилась, но удивленной не выглядела.

— Как ты выжила? Я так пониманию, ты побывала в подземелье. Как ты обошла защитное заклинание?

— Сначала ваш рассказ, потом мой.

— Хорошо, — согласилась Леонора, — раз нужна правда, то пожалуйста, однако ты понимаешь, насколько опасна эта информация? Кто-то, кроме тебя, в курсе существ?

— Нет, не в курсе. Я никому не говорила.

— Хорошо… — Леонора немного успокоилась. — Но прежде мне надо выпить успокоительное. — Она открыла ящик и вытащила оттуда бутылку крепкого алкоголя. — Тебе налить? Нет? Ну и зря.

Я ошарашенно смотрела, как взрослая преподавательница наливает полный бокал, потом устраивается в кресле поудобнее, сбрасывая тетради на пол, и опустошает его почти наполовину.

— Лина была не только моей любимой ученицей, но и подругой. — вздохнула Леонора. — И то, что с ней случилось, гложет меня и по сей день.

Женщина печально замолчала, скребя ногтями по коленке и оставляя полоски на ткани. Мне не терпелось узнать продолжение.

— Что именно случилось? Вы провели эксперимент над людьми?

— Нет, — она покачала головой, — вовсе нет. Студент из того же выпуска, что и Лина, работал над дипломным проклятием, которое вышло из-под контроля. Оно было основано на старом заклятии спасения души, кажется, ты писала о нем доклад. Действовать проклятие должно было схожим образом, однако была допущена ошибка, и студент попал под влияние собственного проклятия, которое начало передаваться и другим вместе со слюной или кровью. Люди превращались в монстров, которых ты увидела.

Голова шла кругом.

— Но при чем здесь моя мама?

Леонора снова наполнила бокал и зажмурилась от терпкости напитка.

— Руководство академии скрыло проблему, поручив искать ее решение ограниченному кругу специалистов, в которых входили мы с твоей мамой, впрочем, нас было трое. Третий это директор академии. Мы пытались снять проклятие и спасти людей. Под него попали четырнадцать человек, которых заразил первый студент, потерявший контроль перед тем, как его поймали. Пятнадцатой была твоя мама. После потери Лины руководство решило запереть существ в подземелье.

— Но это же просто ужасно… — я поежилась, будто тоже оказалась в мрачном подземелье. — Почему не сообщили императору?

— Потому что император потребовал бы головы тех, кто был в ответе за эту ситуацию. — Леонора поморщилась. — И он, не раздумывая, убил бы существ, невзирая на то, что они были людьми.

— Но откуда такая уверенность?

— Потому что лучше пожертвовать пятнадцатью людьми, чем оставлять риск эпидемии.

— Но почему вы сдались? Почему не стали искать решение дальше!?

— Твоя мама близко подошла к разгадке. — возразила Леонора. — Она сказала мне, что нашла способ снять проклятие и решила опробовать его на превращенном. Меня не было рядом, и я не могу сказать, как монстру удалось вырваться из пут и напасть на Лину. Но что случилось, то случилось. Не нужно было отпускать ее одну…

Грудь сдавило от страха и отчаяния. Перед глазами возникла Лина, которая противостояла жуткому чудовищу, пыталась спасти его, но так и не смогла.

— Почему вы снова не попытались опробовать этот способ? Лина же рассказала о своих догадках?

— Все наработки остались в ее дневнике. — сказала Леонора. — Но это лишь догадки, а риск продолжать был слишком велик. Лина не справилась, и руководство приняло правильное решение запечатать проклятие под землей.

Это трусливое решение. Директор академии просто боялся за собственную шкуру, но озвучивать я это не стала, лишь спросила:

— При чем здесь малисы?

— Было установлено, что они снижают действие проклятия и успокаивают существ, поэтому их начали активно выращивать в закрытых садах академии, потом малисы дошли до студентов и стали наркотиками. Мы знаем… — она вздохнула, — какое безобразие происходит под академией, но наши руки связаны, потому что это улей проблем. Если ткнуть в одну его часть, зашумит весь. У нас и так еле получилось выбить разрешение на содержание химеры. Она же входит в категорию разумных существ, поэтому ее пленение противоречило закону.

— Как химера связана с проклятием?

— Химера подавляет существ своим присутствием, рядом с ней они как вялые куклы, и их можно перемещать.

Теперь картина прояснилась, только легче от этого не стало.

— Почему Лина ничего не сказала отцу?

— Во-первых, это была строжайшая тайна. — Леонора всем видом выражала, насколько абсурдным был мой вопрос. — Во-вторых, Альберт бы не позволил Лине рисковать, да и мог вмешаться в ситуацию и привлечь общественность.

— Пропало пятнадцать человек, разве это не привлекло внимание?

— Кому-то мы организовали похороны. — как ни в чем ни бывало сообщила женщина. — Считается, что кто-то сбежал, как и твоя мама. К счастью, многие были одинокими молодыми людьми, поэтому исчезновения замялись.

— Вы были обязаны сообщить моему отцу правду.

— Нет, не обязана. И я надеюсь, что тебе хватит ума ничему ему не рассказывать. Твоей матери это не поможет, а лишние проблемы добавятся. Я не должна была тебе ничего говорить, однако ты сунула свой любопытный носик туда, куда не следовало.

Я пропустила нравоучения Леоноры мимо ушей.

— Почему не попытаться снова снять проклятие?

— Потому что есть большая вероятность, что новые попытки приведут к очередной трагедии. — Леонора посмотрела на меня в упор. — Мне жаль, Коралина, я тебе сочувствую, но сделать ничего нельзя.

Я опустила голову и принялась гипнотизировать ножку стола, у которой скопилась пыль, сединой украшая ковер. Каково тем людям, что теперь гниют в подземелье, потеряв себя? Может, они еще что-то чувствуют, понимают? Были ли в маминой голове мысли, когда она увидела брошь?