Вера в Эн-но Гёдзя и множество других божеств сюгэндо (независимо от их конфессионального происхождения) давала ямабуси огромную силу. Они могли связывать духов, исцелять от болезней, управлять природными стихиями, а с помощью особых физических и умственных тренировок поддерживать отличное здоровье до весьма преклонного возраста. За некоторые из этих талантов когда-то отправился в изгнание Эн-но Одзуну. Но, хотя ямабуси были фактически дикарями, жили вдали от цивилизации, они никогда не считались злыми, а в литературе зачастую представали как последняя надежда аристократов, страдающих от наложенного на них проклятия или тягостных обязательств. Эн-но Гёдзя тоже появляется в позднейшей японской литературе как персонаж таинственный, но благожелательный. Начиная со Средних веков в разных повестях он приходит к героям, чтобы дать совет-загадку или помочь кому-нибудь из ямабуси спасти какого-то несчастного. Времена Древнего царства, когда его сочли врагом двора и сослали, давно миновали.

Император Камму (прав. 781-806) в одеянии в традиционном китайском стиле

A. Mee, J.A. Hammerton & A. D. Innes, Harmsworth History of the World, 1907

Как и в случае с принцем Сётоку, сегодня не многие поклоняются Эн-но Гёдзя. Кое-кто еще практикует сюгэндо, а дорога к старинному святилищу Кумано стала вновь популярна после включения его в список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО. Однако настоящие ямабуси остались далеко в прошлом, да и было их не слишком много. Святилища Ёсино и Кумано теперь привлекают туристов, а образ средневекового ямабуси вошел в круг персонажей художественной литературы, манга и аниме. В отличие от принца Сётоку, Эн-но Гёдзя гораздо меньше знаком жителям современной Японии. Сегодня многие знают, что это некое божество, но мало кто осведомлен о реальном человеке, чья жизнь стала основой для мифа, и уж совсем немногие могут объяснить, почему Эн-но Гёдзя стали поклоняться.

В конце 781 года император Камму

(736–806, прав. 781–806) взошел на престол в Наре. Ему, последнему правителю периода Нара, суждено было стать одним из самых знаменитых императоров в японской истории. Получив власть, он решил перенести столицу подальше от Нары. Точные причины этого неизвестны, считается, что одним из существенных факторов было желание Камму держаться подальше от старых аристократических кланов и великих буддистских храмов, поскольку и те и другие получили слишком сильное влияние при дворе. Для новой столицы Камму выбрал место под названием Нагаока, на полпути между современными Осакой и Киото. Нагаока находилась на реке Ёдо, одном из главных торговых маршрутов между Внутренним морем и остальными внутренними провинциями. Началось планирование города, и в 784 году состоялся переезд, ознаменовавший конец периода Нара[64].

О рубеже VIII–IX веков нам рассказывает официальная хроника «Нихон кёки» («Поздние хроники Японии», 840), продолжившая «Сёку нихонги». И хотя текст, к сожалению, сохранился лишь во фрагментах, они содержат достаточно сведений, позволяющих более или менее точно реконструировать события тех дней.

Одним из открытых противников переноса столицы был сводный брат императора Камму принц Савара

(750?–785), весьма влиятельный человек при дворе. Поскольку Савара громко высказывался против перемещения, на него легко было свалить любые неудачи. В 784 году, за несколько месяцев до официального переезда в новую столицу, был убит один из глав совета по строительству нового города. Судя по всему, принц Савара не стоял за этим убийством, но Камму все равно обвинил его и казнил за измену в начале 785 года.

Переезд в Нагаоку прошел как планировалось. Но два года спустя выдалась исключительно дождливая весна, и река Ёдо затопила большую часть города. Год спустя наводнение повторилось, причинив еще более серьезный ущерб. Сегодня мы можем сказать, что город построили на заливной равнине, в узком пространстве между рекой и невысокой горой, но в те времена события объясняли действиями разгневанного ками. Гадатели усердно потрудились, чтобы выяснить, какой именно бог стоит за всеми бедствиями и чего он хочет. Провидцы установили, что виноват во всем призрак принца Савары: он не мог успокоиться из-за ложного обвинения в убийстве, а потому теперь вредил великому проекту Камму — и, похоже, успешно.

В 788 году тяжело заболел наследник Камму, будущий император Хэйдзэй

(773–824, прав. 806–809). Тогда Камму решил сделать что угодно, чтобы умиротворить мстительного призрака своего сводного брата. Начал он с публичного признания принца Савары невиновным. Другой императорский указ задним числом назначил Савару наследником престола и посмертно — императором Сюдо. Эти указы Камму призваны были изменить историю так, чтобы дух Савары не остался в хрониках как предатель, а получил высочайшие почести. Призрак, вероятно, поуспокоился, потому что сын императора выздоровел. Однако Нагаока оставалась несчастливым местом, так что Камму взялся за поиски другого края. В 794 году, через десять лет после неудачного переезда, столицу снова перенесли, на этот раз в Хэйан-кё, который стал современным Киото.

История о принце Саваре поучительна: если вы ложно обвиняете родственника в преступлении, опасайтесь его замогильной мести. Ранний двор эпохи Хэйан всерьез выучил данный ему урок, и это изменило течение японской истории. Однако принц Савара не был уникальным прецедентом. Камму проредил императорский клан, чтобы обеспечить надежную передачу власти своим потомкам, он уничтожил немало отдаленных родственников, и некоторые из них тоже превратились в разгневанных духов. Бедствия, преследовавшие Камму и его сыновей в последующие десятилетия, считались кознями родственников императора, казненных в 780–790-е годы. Начиная с IX века проблема мстительных призраков стала одним из ключевых сюжетов художественной литературы и исторических хроник Японии.

В отличие от других примеров, приведенных в этой главе, принц Савара никогда не был объектом почитания в качестве божества. Его не включают и в современные списки императоров, сегодня это просто любопытная маргинальная история. Однако его легенда остается важной по двум причинам. Во-первых, проклятие Савары стало причиной основания Киото. Во-вторых, этот миф представляет собой самый ранний и самый знаменитый пример посмертного превращения человека в разгневанного ками.

Принц Савара появляется в нескольких произведениях поп-культуры, в том числе в некоторых фильмах в жанре исторического фэнтези. Хотя в наши дни он не нагоняет того страха и трепета, который вызывал у аристократов эпохи Хэйан, обиженный принц, ставший мстительным духом, все еще способен вызвать взволнованные возгласы.

Сугавара-но Митидзанэ

(845–903) родился в блистательной семье интеллектуалов-аристократов. Хотя они и не входили в круг высшей знати, клан Сугавара был хорошо известен тем, что поставлял императору усердных и способных администраторов. Митидзанэ был гением даже по высоким стандартам своего клана. В 870 году он с отличием окончил государственную академию и получил шанс занять должность чиновника среднего уровня, которая ожидала молодого придворного[65]. Его отметили и за выдающиеся литературные способности, особенно за умение писать классические китайские стихи (яп. канси). Митидзанэ поручили участвовать в дипломатических переговорах с корейскими и китайскими послами. Благодаря литературной одаренности он был весьма востребован — часто писал тексты от имени высокопоставленных придворных. Его звезда всходила быстро, и столь же быстро росла зависть окружения.