Международное научное сообщество постепенно сходится во мнении, что болезнь Альцгеймера относится к спектру аутоиммунных заболеваний наряду с рассеянным склерозом, астмой, ревматоидным артритом, язвенным колитом и многими другими. Это болезни, при которых иммунная система вырабатывает антитела против собственного организма. При аутоиммунных заболеваниях происходит стирание границ между своим и чужим — инородным веществом, которое необходимо атаковать.

Последнее время российские исследователи называют патологический процесс, который развивается при болезни Альцгеймера, «аутоиммунной агрессией»⁶. Канадские врачи обнаружили, что у членов семьи пациентов с болезнью Альцгеймера часто встречаются другие аутоиммунные заболевания, что указывает на общую предрасположенность⁷. Воспаление ткани головного мозга при болезни Альцгеймера, которое группа итальянских ученых назвала возрастным воспалением, успешно замедляется теми же противовоспалительными препаратами, которые используются при лечении артрита. Испанские исследователи обнаружили в ткани головного мозга пострадавших пациентов особые компоненты иммунной системы, в том числе специальные иммунные клетки и химические вещества⁸. Ученые выявили уникальные антимозговые антитела, которые вырабатывает сбитая с толку иммунная система. Австрийские исследователи считают, что «нет никаких сомнений в том, что иммунная система играет важную роль в нейродегенеративном процессе, который развивается при болезни Альцгеймера»⁹.

Все аутоиммунные заболевания влекут за собой дисбаланс в системе регуляции стресса организма на физиологическом уровне, в частности гормональный каскад, который запускает гипоталамус. Когда всплеск гормонов достигает своего пика, надпочечники высвобождают кортизол и адреналин. Многие исследования показали, что при болезни Альцгеймера происходит нарушение физиологических реакций на стресс, в том числе наблюдается выработка гипоталамусом аномального количества гипофизарных гормонов и кортизола. У людей, страдающих болезнью Альцгеймера, и у животных с различными формами деменции происходит чрезмерная выработка кортизола, которая соответствует степени повреждения гиппокампа.

Доктор Кай Сонг — всемирно известный ученый из Университета Британской Колумбии и соавтор недавно опубликованного учебника «Основы психонейроиммунологии». «Я уверен, что болезнь Альцгеймера — это аутоиммунное заболевание, — говорит доктор Сонг. — Вероятно, его причиной является хронический стресс, который воздействует на стареющую иммунную систему».

Как мы уже видели, эмоциональные центры мозга оказывают сильное влияние на неврологические и гормональные процессы при реакции организма на стресс. Подавление негативных эмоций — например, горя, гнева и ненависти, которые в результате депривации в раннем детстве неосознанно переживал Джонатан Свифт, — представляет собой постоянный и значительный источник разрушительного стресса. Исследователи из Университета штата Огайо предполагают, что при болезни Альцгеймера, как и при других аутоиммунных заболеваниях, негативные эмоции являются главным фактором риска последующего развития болезни¹⁰.

Рональд Рейган — самый известный в мире человек с болезнью Альцгеймера. Когда в возрасте 83 лет Рейгану впервые поставили этот диагноз, спустя шесть лет после окончания его второго президентского срока, в своем прощальном обращении к американскому народу он остроумно написал: «Теперь я отправляюсь в путь, который ведет меня к закату моей жизни». Это было долгое и печальное увядание.

Рейган, как и Свифт, в детстве получил травму. Его отец, Джек, был алкоголиком. «В четыре года он вряд ли понимал, что его отца арестовали за пьянство в общественном месте, — утверждает Эдмунд Моррис в своей неординарной биографии «Голландец: мемуары Рональда Рейгана». — Голландец, мечтательный и кроткий мальчик, не обращал внимания на то, как дорого обходится алкоголизм его отца. Он не понимал, почему ему и Нилу [его брату] во время бейсбольных матчей велели надеть на шеи связки с мешочками свежей кукурузы и „идти и продавать их в парке развлечений“»¹¹.

В этом случае проницательный биограф Моррис ошибся или был прав только отчасти. Маленький ребенок не способен умом понять, что происходит в его семье, но эмоционально он впитывает в себя все негативные психологические переживания, вызванные напряженными семейными отношениями. Отключение эмоций, отказ от реальности — самый доступный способ защиты его мозга. В результате Великий Оратор говорил на языке сантиментов, а не подлинных эмоций. «„Этого не описать словами“, — стало для Рейгана мантрой, его стандартным клише для выражения требуемых эмоций», — пишет Моррис.

Если отключение эмоций происходит в достаточно раннем возрасте, во время критических периодов развития мозга, то способность признавать реальность происходящего может быть нарушена навсегда. На протяжении всей жизни Рейган с трудом отличал правду от вымысла. «Он был не способен отличить факт от выдумки», — вспоминает его бывшая невеста. Это говорит о том, что сначала в детстве, а затем и во взрослом возрасте его сознание заменяло болезненные факты вымыслом. «У Рейгана была избирательная память», — пишет издатель и редактор Майкл Корда в автобиографии «Другая жизнь», опубликованной в 1999 году:

Он был известен тем, что путал реальность с вымыслом. Есть забавная история, когда он рассказывал военнослужащим, которым вручалась медаль Почета, про пилота-бомбардировщика 8-й воздушной армии США. Его В-17 был подбит зенитным орудием, и он приказал экипажу покинуть самолет. Когда настала очередь пилота выпрыгнуть с парашютом из пылающего самолета, он заметил, что стрелок, получивший ранение, не в состоянии выбраться из люка над турелью. Летчик снял свой парашют… и лег на пол, чтобы просунуть руку в турель и взять за руку умирающего парня. «Не переживай, сынок, — сказал он стрелку, — мы погибнем вместе», и самолет рухнул на землю.

На глазах Рейгана и военнослужащих, удостоенных медали Почета, проступали слезы. Единственная загвоздка заключалась в том, что, как вскоре обнаружила пресса, этого никогда не происходило. Это была сцена из фильма, которую президент невольно перенес в реальную жизнь¹².

Подобных анекдотических случаев с Рейганом известно предостаточно, как и историй о его плохой памяти на лица. «Папа, это же я. Твой сын Майк», — как-то раз обратился к нему его первенец, когда Рейган, недоумевая, не мог найти его в группе сокурсников.

Однажды будущий президент сравнил себя с «невозмутимой сердцевиной урагана». Моррис пишет, что характер Рональда Рейгана всегда отличался «невероятной замкнутостью… уже в детстве он обладал странным спокойствием… парализованной чувствительностью». У этого защитного самопроизвольного паралича есть понятная задача. Как сказала другая женщина, которая отвергла ухаживания молодого Рейгана, «я знала, что Голландца это не ранит».

Голландца — прозвище, которое Рейган получил во время работы радиоведущим, — это могло задеть. В глубине его души скрывались боль и гнев. Наиболее отчетливо его подавление эмоций прослеживается в том, как Рейган описывает один случай из детства. Как-то раз по возвращении домой, тогда ему было одиннадцать лет, он увидел пьяного отца, лежащего на улице. «На снегу с распростертыми руками плашмя лежал Джек. Он был мертвецки пьян. Я стоял над ним минуту или две… Меня переполняло чувство жалости к отцу. Я не чувствовал никакой обиды, видя, как он, похрапывая, лежит с разведенными руками, будто его распяли, — впрочем, так оно и было, — и пропитанными тающим снегом волосами».

«Я не чувствовал никакой обиды» указывает на злость, которую молодой человек питал к отцу. В психотерапии часто встречается такого рода «утверждение путем отрицания»: говорящий самопроизвольно сообщает, что не испытывает определенных эмоций, обычно гнева, о которых его изначально не спрашивали. Такое высказывание больше соответствует действительности, чем он сам себе представляет. Он и правда мог не чувствовать обиды, но только потому, что его понимание собственных чувств было уже давно нарушено. Он рассказывает, не подозревая, что его злость лежит за пределами сознания. Отрицательное утверждение «я не чувствую никакой обиды» свидетельствует о внутреннем конфликте между яростью и мощным подавлением эмоций.