— Тссссс, не надо об этом…
Она потихоньку вывела Аулу из шумного, многолюдного зала в полутёмный арочный коридор, который вёл в библиотеку, но там также была ещё боковая дверь, ведущая в довольно просторное помещение, где девушки «наводили красоту» перед вечерами и праздниками. Она оказалась открытой, и Гелла с Аулой вбежали туда, окунувшись в атмосферу девичьего «творческого хаоса» и изысканных тенгинских ароматов. Там уже поджидала их Лория Этон, сидя в роскошном бело-розовом платье на длинном широком пуфе, заваленном будничными платьями и разным имуществом пансионок.
— Прости нас, Аула, но мы всё-таки решили тебе что-то сказать, чтобы другие нас не слышали, — начала Гелла. — Только ответь на один вопрос, не впадая в обиды и прочее — ты всё ещё думаешь о том несчастном семинаристе из Лиерама?
Аула нахмурилась, но затем выдавила из себя улыбку.
— Иногда. Первое увлечение забыть не так просто, особенно если оно было таким сильным… но время залечивает раны, по крайней мере, теперь я не страдаю и страсти утихли.
Чём все они были единогласны — так это в том, что, если увлечение или страсть не поддерживать и ничем не подогревать, то со временем она затухает и её место занимают более насущные мысли, чувства и заботы. Тем более, Этт за всё время ни разу не отправлял ей посланий и даже во сне появлялся теперь гораздо реже, чем раньше. Выходит, его страсть тоже прошла, он одумался и решил-таки пойти своим прежним путём, а значит, перестал её беспокоить своими мыслями и чувствами, которые она ощущала почти так же остро, как и слова, сказанные вслух, написанные на бумаге или переданные через маленьких летучих вестников.
— Так это же прекрасно! — улыбнувшись, ответила Лория. — Со временем всё проходит и оставляет лишь воспоминания. Теперь можно начать новую жизнь. Ты уже знаешь, что бал, посвящённый окончанию этого года, будет проходить не здесь, а в Арохене?
— В Аро… что? — сделав недоумённый вид, спросила Аула.
— Ну ты же знаешь… — ответила Гелла, ласково приобняв её, — в этом году ты на втором месте среди лучших учениц десяти пансионов госпожи Наофин, и поэтому наш пансион тоже оказался на втором месте после Арохенского, а на третьем находится учебный корпус в Сильфироне. Так что твои почётные таблички нам очень на руку — скоро мы отправимся в Арохен всем конкором.
— А почему не всем курсом? — почти обидевшись, спросила Аула.
— Потому что так заведено уставом — в столицу отправляется конкор, в котором учится победитель. А так как в этом году ты одна победила всех, кроме Гиэры Фелиус, то наш конкор отправляется в гости в Гиэре вместе с конкором из Сильфирона. Остальные отметят праздник на своих местах.
— Глупые правила! — возразила Аула. — Никогда не любила правил, которые идут вразрез с нашими желаниями и порывами души.
— Это традиция, а не правило, — объяснила Гелла. — И она существует с самого первого дня основания десяти пансионов. Традиции нужно чтить и уважать.
— Да… конечно.
Аула промолчала насчёт того, что существует также традиция обета безбрачия среди жрецов и ещё уйма всяких глупых, на её взгляд, традиций и обычаев, которые бы она, став законной правительницей Аманты, с лёгкостью бы изменила. А так, пока их никто до сих пор не менял, приходится с ними мириться, чтить и уважать.
— Ну вот и хорошо, — вновь похвалила её Лория, вставая с пуфа. — Церемония награждения и бал состоятся через десять дней, а значит, нам всем нужно потихоньку готовиться к поездке в Арохен. Ты была там хотя бы раз, Аула?
— Нет. Но видела на рисунках и слышала о том, что это огромный и очень красивый город.
— Ну вот видишь. Заодно полюбуешься нашей столицей. В Арохене живут мои родственники, поэтому я бываю там дважды в год — в середине зимы и летом. А когда я стану женой Тодена Ривуса, то поселюсь там окончательно. Поверь, Аула, это не только очень красивый город, там есть много такого, о чём ты ещё не знаешь, даже есть пристанище звёздных кораблей недалеко от города.
— Я читала, что в мире Элайи пока ещё не строят звёздные корабли, — стараясь скрыть немалое удивление, ответила Аула. — Наш мир пока что дикий.
— Да, я согласна. Но в нашем Королевстве и в других, а также в Тенгине есть площадки, на которые иногда высаживаются корабли из соседних с нами миров и порой даже с очень далёких звёзд. И ещё я знаю, что некоторые из элайцев служат в звёздном флоте, корабли для которого строят в других мирах, не столь диких, как этот.
В глазах Аулы мелькнул неподдельный интерес, и она оживилась.
— Что-то я об этом слышала, — сказала она. — Но не хочешь ли ты сказать, Лория, что пойдёшь показывать нам звёздные корабли?
— Если нам повезёт, мы сможем увидеть их над Арохеном, — ответила Лория таким тоном, будто речь шла об обычных воздушных кораблях или речных трайлах, которые можно было увидеть в большом количестве не только в Арохене, но и в Оттари и даже в таком захолустье, как Лиерам.
— Ты говоришь так, как будто видишь их каждый раз, — не унималась Аула.
— Да, ты права, я часто их там вижу и даже несколько раз видела над небом Оттари. Да, да, для тех, кто любит смотреть в ночное небо, это не так удивительно, как встретить человека по имени Вероис Сенам. А уж для того, кто не любитель таких созерцаний…
— Но я люблю с детства созерцать ночное небо! — резко возразила Аула. — Но видеть там какие-то корабли… кажется, я что-то видела тоже, но думала, что это так ночью выглядят наши летающие мешки со звёздным газом. Хотя иногда мне казалось… А кто такой Вероис Сенам?
Лория улыбнулась и обняла её.
— Ты только не сердись. Он до недавнего времени служил капитаном на таких кораблях и был в числе Стражей Миров. Он был уже здесь однажды.
Аула высвободилась и, округлив глаза, опустилась на пуф.
— Надо же… уж не тот ли обольстительного вида субъект с золотыми волосами и в голубом шефроне со звёздами, которого вы пригласили на праздник встречи весны два года назад?
Она в мгновение ока вспомнила, как это было. Устроив, как всегда, пышное празднество в последний зимний день, которое отмечали, как правило, на улице, а в данном случае — на городской площади перед вратами пансиона, девушки, по обыкновению, пригласили студентов из разных учебных заведений и просто образованных горожан, с которыми можно было бы от души повеселиться. На том празднике, собственно, Гелла и Эйра нашли себе достойных женихов, а Ауле представили молодого капитана, прибывшего, по их особому приглашению, из Арохена. Ему было на вид около тридцати с небольшим лет. Он был красив: волнистые светло-золотистые волосы, аккуратно зачёсанные назад, лучистые серо-голубые глаза с каким-то нездешним разрезом, смотревшие на всё спокойно и благожелательно, красивый рот и утончённые, благородные черты в целом, свойственные, по мнению Аулы, лишь особам из королевских династий. Голос его приятным, говорил он размеренно и спокойно, немного коверкая амантийское наречие, и тогда Аула поняла, что он чужестранец. Но кем он был и откуда приехал, перебравшись в Арохен, она так и не успела выяснить. В целом, ему почти удалось очаровать Аулу, станцевав с ней несколько партий под незабываемые фианеты знаменитого классика Вильгальбиуса Манвинтарского. Однако в самом конце их встречи, не успев ни о чём договориться с капитаном и даже не спросив его имени, Аула «внезапно вспомнила» о том, что забыла покормить кинов, охранявших вход в кладовые замка. На самом деле это был, конечно, удачный способ отвертеться от дальнейшего развития событий — четвероногие сторожа были давно уже накормлены двуногими, а Аула скрылась в замке, успевая от волнения таскать с праздничного стола всё, что попадалось ей под руку. Она бы могла, конечно, взять часть лакомств с собой, чтобы угостить капитана и своих подруг, однако вместо этого она предпочла остаться в нижней гостиной и наблюдать из окна. Когда же опасность миновала (новый ухажёр отправился гулять по городу в сопровождении двоих молодых студентов местной Боевой Академии, она вернулась в общество своих подруг и преподавательниц, которые с сожалением отметили, что капитан самовольно ушёл с праздника.
