— Да. Его звали Кэрон. Он был молод, но в те времена никто бы не поверил, что люди способны убить даже молодого дракона. Ты видел того человека, что это сделал?

— Да, — кивнул Ливий. — Двух людей.

Огромный мускулистый мужчина с топором и седой бородатый маг были теми, без кого атака на дракона не сработала бы. Именно эти двое сделали основную работу: маг удерживал дракона на земле, а силач нанес добивающий удар.

— Ты знаешь, как их называли люди? — спросил Дхэра.

— Нет, конечно.

— Сильнейший. И Мудрейший.

Неожиданный ответ драконида оказался на удивление понятным.

Как назвать самого сильного человека? Сильнейший. А самого мудрого? Мудрейший. Далеко ходить не надо. Вот только Ливий осознал, что нитей, связывающих древнее прошлое и настоящее, гораздо больше, чем он думал.

— Я ученик Сильнара. Школы Сильнейшего. Выходит, это звание пришло из древних времен?

— Да, Ливий. Самый сильный воин всегда становился Сильнейшим. Правда, одной силы было недостаточно. Сильнейший должен вести людей вперед, возглавлять войны и готовить человечество к будущему.

Вспомнились северные поселения, где правили двое — вождь, самый сильный воин селения, и шаман, самый мудрый человек.

— С ума сойти. А Мудрейший? Я никогда не слышал о Мудрейшем.

— Странно, ведь он однозначно должен существовать, — кивнул головой драконид. — Думаю, ты просто не знаешь о нем.

— Но как Сильнейший…то есть, глава Сильнара мог быть самым сильным человеком? Да, я не думаю, что он проиграл бы главе любой школы из большой десятки. И в равном бою, если бы не пришлось защищать Сильнар, Сильнейший победил бы Хаоса. Но я видел Бессмертных. Они сильнее, разве нет?

— Не стоит думать об этом сейчас, Ливий. Мы говорим о смертных. Продолжу рассказ. Как только люди убили Кэрона, они стали намного опаснее. Из костей дракона сделали оружие, из его чешуи — доспехи. Все остальное стало основой развития, ведь дракон содержит в себе огромное количество энергии. Прошло совсем немного времени, и люди стали грозной силой. Драконы решили убить их.

— Из-за силы или из-за того, что люди убили Кэрона?

— И то, и другое, — кивнул драконид. — Хотя первое было важнее, месть не так важна для драконов. Ты увидишь все сам. Примени Волю.

Настала очередь нового видения.

Ливий вновь видел поле боя чужими глазами. Теперь тело, в котором он очутился, было сильнее. «Ранний Столп», — подумал Ливий мимоходом, старательно наблюдая за битвой.

Посмотреть было на что. С неба атаковали драконы — всего шесть штук. И не только они: вместе с драконами на людей нападали и виверны, которых было в несколько раз больше. По земле наступала сотня драконидов, а встречала их целая армия людей. Человечество смогло собрать несколько тысяч человек. Все они были идущими, кто-то сильнее, а кто-то слабее. Особо выделялись командиры, ведь они были одеты в доспехи из драконьей чешуи. Впрочем, командиры — очень условное название. Скорее вожди, которым пришлось вступить в схватку лично.

Спереди сражался тот самый человек, который одолел Кэрона. Своим новым топором — скорее всего, из драконьей кости — он одну за другой отражал атаки драконов.

Среди людей Ливий заметил десятки магов. Они без остановки колдовали, а руководил магами уже знакомый Мудрейший — правда, выглядел он даже хуже, чем после битвы с Кэроном.

Человек, в котором оказался Ливий, бросился в бой…и видение закончилось.

— Кто победил в той битве? — спросил Волк, когда вновь очутился в широком кресле.

— Драконы.

— Значит, на этом закончилась история первого Сильнейшего?

— И первого Мудрейшего. Но началась история нового Сильнейшего и нового Мудрейшего. Ты видел виверн, верно?

— И драконидов, — кивнул Ливий.

— Драконы создали виверн для сражений с людьми. Для того, чтобы выслеживать тех, кто шли по пути идущего. Война продлилась семьсот лет. Это долгая история, Ливий. Ее уже нет смысла рассказывать. Было много перемирий и предательств. Кто-то из людей служил драконам, а кто-то успевал поменять сторону несколько раз. Но война закончилась. Настала пора взглянуть еще раз.

Ливий кивнул и применил Волю.

Тысячи людей выстроились стройными рядами в ожидании грядущей битвы. В нескольких километрах впереди стояла армия врагов. Дракониды, эльфы, прогарцы и такие же люди. В небе кружили драконы. Брошенного наверх взгляда хватило, чтобы понять: драконов — не меньше пятидесяти. А виверн — так и вовсе несколько сотен.

Это была финальная битва.

В этот раз Ливий видел поле боя глазами сильного идущего. Не Мастер и даже не Великий Мастер. Тот, чьими глазами смотрел Ливий, был самым сильным идущим в войске людей.

Ливий смотрел глазами Сильнейшего.

Драконы одновременно атаковали с неба. Но люди оказались быстрее. Изо всех сил они закричали, выпуская ярь, их крик обратился в магию силой Мудрейшего — и она отразила атаку драконов.

Видение закончилось.

— Кто победил в этот раз?

— Никто, — ответил Дхэра. — Люди выставили все свои силы. Выжила только двадцатая часть. Эльфы больше никогда не выходили из своих лесов, а дракониды — не объединялись в армии. В этом бою сражались пятьдесят два дракона. Выжили только двенадцать. Заявить о победе никто не смог, но эта битва поставила точку в долгом конфликте. Стороны остались без сил. Драконы перестали контролировать людей. Война закончилась.

Драконид говорил почти без эмоций. Но последнее предложение было сказано иначе, на выдохе. Ливий понимал, о чем говорит Дхэра. Был ли драконид в том сражении? Далеко не факт, Дхэра мог еще не родиться в то время. Но истории о том великом сражении были для него необычайно важны — достаточно было взглянуть на мозаику на входе в библиотеку, чтобы это понять.

— Выходит, люди пожертвовали почти всем, чтобы выбить для себя право развиваться.

— Да, Ливий. Они заслужили это право. Люди сражались, не пытаясь сохранить свои жизни. Они применяли запретные техники и темные ритуалы. Молясь своим богам, люди получали силу. Сам Бог Войны воплотился перед финальной битвой людей и драконов. А еще тогда наследие, которое получили люди от других рас, было необычайно сильно. В твоем поколении кланы людей едва способны использовать десятую часть тех сил, что люди могли использовать тогда.

«Наши предки были сильными», — подумал Ливий.

Даже если собрать лучших мастеров Централа — разумеется, не считая Бессмертных — то противостоять армии драконов будет невероятно сложно. Победил бы Централ сейчас? Ливий очень в этом сомневался. И дело было вовсе не в силе. Суть заключалась в полной отдаче, желании победить любой ценой.

— Убивать драконов…Мы шагнули назад, — сказал Волк.

— Ты умен, Ливий. Люди растеряли силу и знания. Прошло немало веков, прежде чем люди смогли выйти на прежний уровень. Но врага в лице драконов уже не было. Поэтому люди начали убивать друг друга. Война дает прогресс боевым искусствам. И его же война пожирает. Ты видел три видения, Ливий. Все три раза ты смотрел от лица одного человека.

«Третье тоже?», — удивился Ливий. Можно было предположить, что первые два видения — от лица одного человека. Но третье…

— Он прожил больше семи сотен лет?

— Да, Ливий. Третий Сильнейший. Ты видел, когда убили первого. Второй пробыл Сильнейшим тридцать лет — его убили дракониды. Третий же вел людей всю оставшуюся войну. И погиб он только в последней битве, лично убив семь драконов.

— А кто стал следующим Сильнейшим?

— Это неважно, Ливий. Важны лишь первый и третий. Я рассказывал тебе о потенциале созидания, которого опасались драконы.

— Первый и третий Сильнейшие были такими же, как охиронцы? — предположил Ливий.

— Только первый Сильнейший. Третий был обычным человеком. Талантливым, сильным. И мудрым. В юности он увидел силу первого Сильнейшего и понял, что без таких людей человечество не победит. Поэтому третий Сильнейший никогда не шел на сделки с другими расами, которые пытались получить людей с потенциалом созидания в обмен на перемирия. До самой своей смерти третий Сильнейший покровительствовал этим людям. Они ответили ему своей верностью — и забрали немало жизней драконов и драконидов.