Ки ходила не меньше получаса, после чего вышла с другой стороны все увеличивавшейся толпы тех, кто хотел посмотреть на странную кошку и, глядя мне в глаза, подмигнула. Молодец, что не сказала, а то, думаю, тут был бы полный фурор, я позвал её, сам направившись в сторону дронолёта. Вызвав Зуун, я получил заверение, что она будет через пару минут и, слегка замедлив шаг, продолжил идти. Зуун появилась не одна, за ней шла странно оглядывавшаяся девочка лет шестнадцати, еще одна, что была помладше и парень, возрастом где-то между ними, на вид четырнадцать, может, пятнадцать. Младшая уже хлюпала носом, вот-вот готовая разреветься, но, увидев морду Ки, почему-то прекратила. Зуун, прорвавшись через окруживших людей, собрала в кучу всех детей, а я, глядя на неё, спросил:

— Все?

— Нет, это те, у кого родители в адеквате, — почти прорычав, выдала она.

— Хотела бы я знать, как ты их уговорила, — поинтересовалась Яся.

— Продемонстрировала щит и гончара, ну, и напоследок фокус с пистолетами.

— А остальные что? — продолжила Яся.

— Есть еще пара взрослых, к одному подошла, но меня обозвали уличной иллюзионисткой с отсылкой в цирк, дальше тратить время я не стала. Еще пара родителей так же поступила, но и тех, кого удалось спасти, не сразу уговорила, показала пару кадров на коммуникаторе.

— Ну что, у нас всё, взлетаем? — спросил я.

— Нет, я обещала, что мы дождемся, когда начнется хаос, — пояснила Зуун, — вон, видишь, стоят группой, — она указала на нескольких людей, лица которых разительно отличались от суетящихся вокруг.

Я вышел из салона, попросив Ки дождаться меня у входа, а сам направился к тем, на кого указала девушка. Встретили меня слезящиеся глаза трёх женщин и пара крепившихся отцов.

— Моя напарница дала вам обещание не взлетать, пока не нагрянут твари, и я готов его выполнить, но тогда пока мы будем лететь, ваши дети увидят много того, что им видеть не стоит. — Одна женщина попыталась что-то сказать, но я прервал её, — мы не можем взять вас на борт, по факту и детей нам брать не с руки, но пройти мимо мы не смогли, взяв всех, кого отдали. Если вам нужны еще доказательства слов напарницы, то пойдемте к двери, заодно и попрощаетесь, время пока есть.

Все согласились, и когда мы подошли к открытой двери, я попросил Ки проводить по очереди родителей. Напарница меня поняла правильно, взрослые отшатнулись, когда она встала и, протянув руку, предложила подняться женщине. Дети же, наоборот, подуспокоились, а старшая из них даже ахнула, когда Ки заговорила. Прощание затянулось еще на полчаса, щедро сдобренное женскими и детскими слезами, в то время как я уже по десятому кругу объяснял двоим мужчинам, что для них шансов выжить нет. И вдруг ко мне подошла Яся, шепнув на ухо, что есть же две белых, отчего у меня прошёл мороз по коже. Ведь эта мысль приходила и мне в голову, но два на пять ровно не делится, я бы лучше схватил из толпы еще двух детей, сделав их иммунными, но я понимал, что спасти всех нельзя.

Оба отца предоставили максимум времени женщинам и стояли сейчас понуро у раскрытых дверей, а вот вышедших из толпы представителей местного закона и порядка я пропустил. Те осторожно, даже робко двигались к открытой двери и тут я, не заметив их, быстро сообщил: “Дамы, нам пора, иначе все провалится”, Сарыч аккуратно выпроводил причитающих женщин, отчего дети еще сильнее разрыдались. Как только все три женщины покинули салон, а полицейские, завидев их заплаканные, перепачканные тушью и губной помадой лица, насторожились и даже начали угрожать в громкоговоритель, я скомандовал: “Ки, взлетай”, зашвырнув обоих мужиков в салон. Хлопнувшая дверь моментально отрезала гомон толпы, рыдание матерей и звук взревевших двигателей.

Яся, поняв всю ситуацию верно, тут же активировала скрыт, в то время как Ки поднимала в воздух явно перегруженную машину. Один из мужиков завозился и агрессивно посмотрел в мою сторону.

— Что вы творите? — возмутился он, а кулак, что он сжимал, намекал на потасовку.

— Сарыч, ребят подержи, пока мы где-нибудь на крыше не приземлимся, — попросил я, заняв место возле Ки.

— Как? — задал я вопрос, не требовавший пояснений, на что она указала в сторону табло, где горела неприятная пиктограмма. Еще бы, помимо детей прибавилось два взрослых мужика, а это не меньше чем полторы сотни килограмм перегруза, хотя точно больше.

Дронолёт шёл тяжко, а заряд накопителя таял на глазах. Ки, прикинув показатели, сообщила, что расстояние полёта сократилось, считай в три раза, да еще и бог знает, как это отразится на двигателях и остальных системах. Я уже не помышлял о продолжении полета, даже Ки самостоятельно взяла курс на Бастион, ведь там, куда мы собирались, некому доверить детей и возможных свежаков.

Выработав накопитель почти полностью, мы сели на первое попавшееся здание, а я вновь обратился к отцам, которые сидели уже в обнимку со своими чадами, лишь самая старшая девочка так и продолжала жаться в кресле, изредка поглядывая на огромного тигра.

— Так, мужики, нам нужно выйти и поговорить без детей, — начал я, как только Ки посадила транспорт.

— Все-таки высадишь? — поинтересовался тот, что был помоложе.

— Хотел бы, не стал бы забрасывать в салон, — ответил я и приглашающим жестом поманил их наружу.

Чтобы отвязаться от детей, потребовалось усилие всех трех моих напарниц, но все же мы оказались за закрытой дверью, которая очень хорошо отсекала все звуки, так что можно было не переживать за то, что кто-то из детей услышит наш разговор.

— Итак, когда я говорил, что средства от заразы нет, — начал было я, но вдали что-то очень внушительно громыхнуло, а когда мы туда повернулись, в небе уже пылал яркий огонь.

— Это у нас в городе? — спросил тот, которому было за пятьдесят.

— Больше негде, — подтвердил я.

— Мой нефтезавод, — пробормотал второй и тут же добавил, — не в прямом смысле мой, я там работал.

— Не важно, слушаем то, что я говорю, и не отвлекаемся на посторонние мысли. Когда я сказал, что средства против той заразы, что в вас, нет, я лукавил, — в этот момент оба подобрались, и я увидел, как они, словно две пружины, сжимаются, — оно есть, но его редкость такова, что у него даже цены нет. Вашим детям повезло, причем дважды. В первый раз, когда они оказались иммунными, второй раз, когда вы оказались их родителями, даже на той площади можно было спасти еще кого-нибудь, но, увы, никто не поверил тем доказательствам, что предъявила Зуун.

— Кто? — поинтересовался молодой.

— Так зовут мою напарницу, но сейчас это неважно. Так вот, это средство у меня есть, и его хватит на вас обоих…

— А как же Марта?! — резко перебил меня молодой, после чего двинулся ко мне, а я, понимая, что дальнейшего конструктива может не выйти, дождался, когда он замахнется, чтобы ударить меня, и схватил его за руку. Повторяя без остановки всего одно слово “Марта”, он дергался и я, перехватив его, поднял, благо рост сделать это позволял. Только тогда он обмяк, морщась от напряжения мышц в одной руке, но взгляд его был направлен на меня. Отбросив его слегка назад, я продолжил, — так вот, у меня имеется две дозы такого средства. Если ли бы ты был в курсе, на что идут те, кто хочет им обладать и какую цену они готовы платить за него, ты бы сейчас руками не махал. Но есть и осложнение, за обеими этими дозами тянется нехороший след, если коротко, то мы их забрали у тех, кто их украл. Опять же, как я уже говорил, из-за ценности этого средства потерявшему его будет без разницы, каким образом оно ко мне попало. Если вы его получите, то вам придется не просто молчать об этом, но и всячески скрывать данный факт, о том, как и почему, мы поговорим позже, сейчас вопрос в том, сможете ли вы взять на себя такую ответственность, причем именно за свои жизни и жизни ваших детей.

— А как кто-то может узнать о том, что мы приняли средство? — спокойно и рассудительно поинтересовался старший из мужчин.

— Это не столь важно, важно то, что если станет известно, как вы получили это средство, вас ждет очень печальная и долгая смерть, и ваших детей так же. Вряд ли удастся что-либо объяснить этим людям, да и они слушать ничего не будут. Мы попытаемся организовать вам защиту, легенду и прочее, но спасти вас от вашего языка я не смогу, именно поэтому я не стал озвучивать это при ваших детях.