— Хорошо, я буду учитывать твои пожелания в следующий раз.

— Вот, теперь лежи тут, не вставая, хотя бы сутки, — рявкнул я, заливая гелем пластырем все конечности, изображая что-то вроде тапочек. — Ты наказана.

— Наказана? Я виновата? — спросила она, при этом покосившись куда-то назад в сторону хвоста.

— Да, за глупость, за то, что о себе не думала, — проследив её взгляд, улыбнулся и продолжил, — ты уже сама себя наказала, будешь лежать, пока все не заживет.

— Не понимаю, почему сделала правильно, оптимально и эффективно, лучше, чем кто-либо, при этом наказана неправильно, — выдала Ки, и я почувствовал в её тоне обиду.

— Не переживай, — сказал подошедший Грэй, — я уже понял, что тебе трудно нас понять и нам тебя тоже, но ты скоро станешь понимать нас лучше. Он, — Грэй ткнул в меня, — злится на тебя, потому что переживает, он не хочет остаться один, ты важна для него. Так что просто прими сейчас это все как данность и послушай, что тебе говорит Шустряк.

— А есть можно? — спросила Ки, когда Грэй отошел.

— Да, сейчас будем завтракать, — ответил я

— Нужно много еды, я сильно потратила ресурсы, много движения, больше половины предела.

— Половины? — удивленно выдал я, глядя, как Грэй так же удивленно уставился на неё. — Ки, прекрати шокировать людей такими заявлениями. Мясо нужно?

— Не понимаю, но мясо нужно, много, если в банках, как мы едим, то десять будет нормально.

— Ну и аппетит у твоей киски, — заметил уже выходивший Грэй, и добавил уже из-за дверного проёма, — сейчас всё будет.

Вскоре одна из местных девушек принесла эмалированный тазик с куском говядины килограмма в три на вид. Я вспомнил, что вчера Грэй упоминал, что им удалось взять целый ларь мяса, хоть и разморозившегося, но вполне съедобного. Вот они и сварили его, чтоб хранилось дольше. Еще через несколько минут нарисовался и десяток консервных банок с рыбой и разным мясом, а мне поставили тарелку с яичницей. Я, правда, не удержался и отрезал ножом кусок вареного мяса у Ки, при этом переживая, что нож, который она использовала для отрезания кусков, отсечет мне кисть, но все обошлось. Закончив с мясом, она почти полностью приговорила все консервы, после чего, отвалившись набок, растеклась по моему ложу.

— Книги можно? — спросила она.

— Сейчас принесу, — ответил я, допивая чай.

Надолго Ки не хватило. В тот момент, когда меня в очередной раз вызвали в узел связи, и я узнал о том, что замковые хотят поговорить, она нарисовалась рядом. Я недовольно поцокал, но видя, что она старается ходить аккуратно, чтобы не повредить вспенившийся бинт внешников, смирился и продолжил разговор. Замковые требовали, чтобы переговоры вел я, максимум, взяв с собой кошку. Это только усилило мои подозрения о том, что те задумали организовать какую-то гадость, точнее, я даже понимал какую. Они просто хотят избавиться от нас. Тамошние стратеги сложили два плюс два и поняли, что все их проблемы начались в тот момент, когда двое неизвестных совершили посадку на боевом вертолете в их владениях. А поскольку Беркут не проявлял особой активности, пытаясь решать мелкие проблемы, они сделали вывод, что во всем виновен именно я. Они правы, если бы не то оружие, что удалось у них отбить, им бы до сих пор никто не оказывал сопротивления, а теперь даже отряды боятся в кластеры направлять.

Вот только я не такой дурак, чтобы дать себя убить и вообще мне совершенно не хочется вступать с ними в переговоры. С другой стороны, я не вижу других вариантов, кроме как мне воевать с ними, надеяться на мирный исход не приходится. В том, что я бы смог перебить всех или большую часть замковых вплоть до их капитуляции, не сомневался. Хотя рассчитывать на то, что там тоже имеется склад, забитый реактивными минами, не приходится. Но проблема не в том, как это провернуть, а в том, как мне попасть на остров. Призраком я ни при каких условиях не смогу миновать столько воды, да и мой призрак проваливается сквозь воду, не выйдет по воде, как Иисус, ходить. На лодке тоже не вариант, по ней еще на подходе откроют огонь, быстро исчерпав количество доступных мне активаций смены пространств. Да и та же проблема с водой остаётся актуальной. Отмерзну над водой и что дальше? Проплыл до края и новая пуля в голову. Ну уж нет! Самому лезть — это форменное самоубийство.

Как ни крути, но согласиться на переговоры все же придется. Нужно сделать так, чтобы меня позвали к себе, как только ступлю на их берег, сразу смогу действовать спокойно. Обдумав всё, вернулся в рубку связи и попросил передать тем, кто пришёл, что переговоры будут, пусть ждут меня завтра, я свяжусь с ними на первом канале, когда прибуду к прибрежному поселению.

До вечера я обдумывал все, не найдя ни одного оптимального решения. Первой мыслью было поставить условие о проведении встречи на берегу, где я бы спокойно мог один противостоять всем им, ликвидировав их лидера в случае чего. Вот только имелась одна загвоздка во всем этом. Никто из заводских или из людей Грэя не знал в лицо Снайка, да и вообще никого из верхушки замковых в лицо никто не видел. Значит, на встречу может явиться кто угодно, представившись Снайком. Остаётся вариант с голосом, который я слышал в рации, но не факт, что это был именно он, ну, или они так могут заявить. Во-вторых, то рычание, что я слышал тогда, очень трудно перевести в нормальное звучание. Так что тоже сомнительный вариант. Как не крути, но в переговорах на берегу будет мало толку, я только раскрою перед ними свои карты, ликвидировав фактически у них на глазах высланный отряд, раскрыв свои козыри.

Ки, получив от меня все вводные, сделала вывод, схожий с моим, заявив, что с максимальной вероятностью главная их цель — это ликвидация меня, а вторичная — определение моих возможностей, так что наличие засады гарантировано. В общем, она согласна с моим мнением и тоже считает, что необходимо попасть на остров, где мы с ней сможем действовать быстро и свободно.

— Никаких вместе, — оборвал я рассуждения Ки о стратегии проникновения в логово замковых.

— Почему не вместе?

— Ки, я уже устал тебе отвечать на этот вопрос. У меня есть дар, который может меня спасти практически от чего угодно и не раз, а тебя, при всей твоей реакции, может убить шальная пуля.

— Я быстрая.

— Не начинай этот разговор опять, — прервал я её, — а располагать тебя со снайперской винтовкой на берегу бессмысленно, вряд ли они будут встречать меня снаружи, скорее всего, пригласят внутрь за стену и от тебя будет толку ровно ноль.

Ки притихла, но по её взгляду было видно, что она продолжает что-то обдумывать, главное, чтобы эта несносная животина не рванулась все делать сама, а то у неё проклевывается геройская жилка, собирай её потом по кускам.

— Решено, прикинусь троянским конём, — сообщил я, еще раз пройдясь по всем имевшимся фактам.

— Троянский конь? — переспросила Ки, не поняв сути выражения.

— О, извини, — протянул я, — объяснять очень долго, но, если когда-нибудь мне на глаза попадётся эта книга, я дам тебе её прочитать, — поймав её взгляд, добавил, — ты не участвуешь ни при каких обстоятельствах.

Ки промолчала, но при этом фыркнула, явно выразив своё недовольство. Вот и сказалось общение с местными, стала вести себя как обычная женщина, ладно, не обычная, но женщина. Тоже мне, самка геройского внеземного леопарда.

Выдвинулся я на рассвете, позаботившись о транспорте еще вчера. Дорога почти везде по пути асфальтированная, поэтому с машиной я не заморачивался, взяв первую попавшуюся легковую машину, что смог завести. Тварей, способных догнать машину, тут тоже было немного, и поэтому ехал, практически не скрываясь, лишь изредка замечая бегунов, выскакивавших вслед за мной на дорогу.

Поездка закончилась за полтора часа, хотя пешим ходом сюда не меньше двух дней ходу. Еще до обеда въехал на тот самый знаменательный холм, что довелось недавно штурмовать на грузовике под обстрелом. Таиться не стал, включил рацию и несколько раз вдавил клаксон, подавая длительные сигналы, разрушавшие тишину вокруг.