— Еще раз услышу от вас претензии, а в особенности слова о жестоком обращении, кожу буду лоскутами спускать, и мне неважно, есть там у вас блокировка боли или нет.

— Вы пришли, чтобы сообщить нам об этом? — к моему удивлению, второй не показал никаких эмоций, лишь проследил траекторию полета коллеги.

— Не совсем, у меня есть ряд вопросов, и от ответа на них зависит ваше будущее.

— Есть шанс, что вы нас отпустите? — с удивлением спросил сидевший, при этом бросив взгляд на стонавшего в углу.

— Отпускать я вас не буду, а вот не убить могу, если вы, конечно, поможете, — я сделал паузу, — в достаточной степени. Мы покинем базу и оставим вас здесь, думаю, ваши, так сказать, соплеменники не будут уничтожать объект, вызволив вас.

— Вызволят трупы, — усмехнулся он, — мы еще вчера выпили последнюю воду, еды уже два дня не видели, гадим вон в угол, вы считаете, что это приемлемо?

— Лучше не спрашивайте, что я считаю, вам не понравятся ответы, но все, кроме вашего отхожего места, можно решить. Я надеюсь, вы понимаете, почему вы отсюда не можете выйти, пока мы на базе?

— Понимаю, будет то же, что с остальным персоналом, но мы готовы купить свою жизнь. Очевидно, что вам нужно время, дабы те, кто у нас гостил, — он при этом ухмыльнулся, отчего мне захотелось размозжить ему голову, но я удержался, — должны восстановиться, для этого, я думаю, вам нужно около недели, с учетом прошедшего времени — четыре, максимум пять дней. Дольше вы тут все равно находиться не будете, если ваша численность сильно не изменилась, то на больший срок провианта тут нет, да и при регенерации ваш брат ест в разы больше. — Он замолчал, а я призадумался, его осведомленность меня удивляла, обычно руководство о таких мелочах не думает, но здесь налицо явно заготовленная информация, причем она почти сходится с моей. Продукты мы все уничтожим через четыре дня, находиться здесь после этого смысла не будет, так что указанные им сроки совпадают с нашими расчетами.

— К чему вы ведете? — спросил я.

— К тому, что я хочу жить, и вот что я вам предлагаю: вы вернете мне доступ к консоли, — он указал на группу мертвых мониторов у стены, — я свяжусь с базой, думаю, что они уже вовсю занимаются проработкой плана по вашему выкуриванию отсюда. Просто не хотят сильно портить объект, я обговорю с ними возможность вашего отхода, пока они не начали, а в том, что они начнут штурм через день или через два, я не сомневаюсь.

— И это все? — я невольно усмехнулся.

— Мы можем предложить еще и компенсацию в виде потрохов местных мутантов, вы их цените, в особенности жемчуг, нам это известно.

— Я бы не сказал, что я и моя команда в нём нуждаемся, мы вполне способны добыть его для себя, даже с избытком.

— А белый? — спросил он с таким тоном, как будто я сейчас же буду готов ради него на всё. Да, его ценность неоспорима, да, мне он нужен, тем более после моих последних выкрутасов со спеком и живцом, но ради него прощать то, что творили тут с иммунными, я не собирался.

— И откуда же он у вас?

— Лет десять тому назад, когда мы еще собирали и отправляли экспедиции в отдаленные сектора, наша разведка обнаружила мутанта, которого мы еще не встречали. Это был огромный червь, просто гигантский, примерно двести метров в длину и три, может, четыре метра в диаметре. Первая попытка атаковать его провалилась, мы предполагали, что с воздуха тварь станет легкой добычей, но этот червяк плевками липкой субстанции за несколько минут уничтожил всех тяжелых дронов. Потери были колоссальные, но в те времена такое считалось за норму, тем более что именно тогда началось почти промышленное производство экстрактов, — он остановился, поняв, что встал на скользкую дорожку. — В общем, на новую тварь возлагали особые чаяния, и даже провал второй наземной операции не умерил пыл. Самым странным было то, что эта тварь каждый раз, как мы её атаковали, уходила в мертвые сектора, в черноту и возвращалась уже с зажившими ранами, отчего наши научники были просто в восторге. Ведь остальные мутанты стараются не заходить в черноту без особой нужды, да и наша техника там умирает почти моментально, в общем, все видели перспективу. В очередной раз червя удалось заманить на заранее подготовленную позицию, где мы уложили фугасы, — он улыбнулся, — рвануло так, что всех впечатлило.

— И что, много полезного с него добыли? — поинтересовался я, уже подустав от описательной части.

— Для разовой добычи много, но по консистенции нужного ничуть не больше, чем с развитых мутантов, а потери и затраты на добычу такой твари весьма солидны. Из полезного нашли белый жемчуг, с такой разновидностью мы не встречались, но её ценность поняли, когда демонстрация одной из них объекту номер пять закончилась её мгновенным проглатыванием.

— Что за объект номер пять?

— Мы его захватили в изолированной области на западе, у него был новый тип дара, наши научники его изучали, вы таких лекарями зовете, ну, а потом со временем он стал работать на нас, уж больно быстро он поднимал пациентов после извлечения органов. Да, и помогал отделять опасных инфицированных от тех, кто не сможет оказать особого сопротивления.

— И где он сейчас?

— До вашего нападения был здесь, у него комфортная камера в четвертом блоке, — ответил тот.

О знахаре, что работал с внешниками, я слышал не раз, в лицо его тоже почти все знали, но мы облазили все закоулки этой фермы, так и не найдя его, что меня беспокоило. На очередном собрании была принята версия о том, что его либо разобрали, либо увезли и на этом я посчитал вопрос исчерпанным, а сейчас выходит, что нет. Помимо всех проблем, что у нас есть, добавилась еще одна в виде знахаря, который каким-то совершенно непонятным для меня образом оставался незамеченным, но своей обеспокоенности я не показал.

— Видимо, его убили при захвате, — соврал я, — ради мести, а вообще, сколько вы ему скормили белых?

— Одну, обещали, что все оставшиеся отдадим, но выдавали только обычные черные и красные.

— Сколько их у вас?

— Осталось четыре, если, конечно, их не применили для усиления нашей специальной команды, но мне о таком неизвестно.

— Хорошо, белый жемчуг, пять дней нам на сборы, и чтобы никого, кроме одного разведдрона, я в соседних кластерах не видел, разведка у нас там имеется. В качестве компенсации мы еще ожидаем от вас весь остальной жемчуг, горох и прочее, что у вас есть из потрохов, пусть доставят транспортником в небольших контейнерах к ремонтному ангару. Еще мне нужна мобильная зарядная батарея, не знаю, как у вас она правильно зовётся, но вы поняли, о чем я говорю, — тот понимающе кивнул, — десяток автоматов, к каждому по десять обойм и четыре запасные батареи, двадцать пистолетов с пятью обоймами к каждому, десяток экспериментальных винтовок, десяток костюмов вашей брони и десять зарядных шнуров для всего этого добра.

— Не выйдет, — прервал он перечисление моих желаний, — экспериментальных винтовок столько нет, последние две здесь на объекте, думаю, вы их нашли, по оружию не уверен, что на это согласятся, но я попробую настоять. Почему вы не спросили про боеприпасы?

— Так они вон там, — я ткнул пальцем в потолок и ухмыльнулся, — стоят, бери не хочу.

Закончив переговоры, я покинул дурно пахнущий бункер, в очередной раз подивившись тому, что мощные защитные ворота есть, а уборной нет, глупость несусветная. За весь разговор третий участник беседы не вымолвил ни слова, лишь похрипывая, ворочался у стены, либо я его капитально со злости приложил, либо сказать тому было нечего. Вызвав Хакера, дал ему задачу, и он гарантировал, что мы увидим и услышим все, а будет нужно, оборвем связь в любой момент. Насчёт его присутствия на сеансе связи я сомневался, но и без Хакера все провернуть не мог, так что решил, что в любом случае откуплюсь от него жемчугом. Но на всякий случай вернулся к главному и очень настойчиво того попросил белый запросить завуалированно, а иначе пообещал мятеж и не факт, что выполню свои обещания.