— Переводчик тебе не потребуется, — начала Ки сразу, как только молниеносно встала на две конечности, — но, если у тебя проблемы со слуховыми проходами, могу помочь, — и ошарашенные первой частью её фразы, они даже не успели отреагировать, когда она достала нож, продемонстрировав, как будет расширять им слуховой проход.

— Кто там с тигром в камере сидел, выйди, — позвал я. Но на сей раз вышел только один, на что я спросил, — а где остальные?

— Ушли есть, мы тут, — он махнул рукой в сторону двери, — организовали что-то вроде столовой, а еще те самые, с оружием, пайков принесли, но их решили не трогать.

— Правильно решили, они потребуются в пути, а эти, я так понимаю, именно по этой теме бузу подняли?

— Ага, требовали, чтобы им, как раненым, пайки выдали или еду сюда принесли, но желающих нести не нашлось, — пояснил он.

— Вообще-то раненых, что по камерам остались, нужно покормить.

— Кормим, вот только эти сами по своей вине пострадали, помогать они не хотели, права качали, мутные они.

— Согласен, пусть получат пайку в последнюю очередь, — сказал я, а сам смекнул, что мужик дело говорит, уже не только мне понятно, что они мутные.

Мы двинулись в сторону тюремной части, я обратил внимание, что даже те переборки, которые были закрыты ранее, уже таковыми не являлись, в тех, что повредил я, были вырезаны проходы, остальные, видимо, открыл хакер. Яся встретилась по пути, она как раз организовала питание и сейчас возле того, что все называли кухней, стояла очередь, ей же снесли сюда все, что было в двух других пищеблоках, правда, готовкой занимались другие. Было не до шика, сейчас важно организовать усиленное питание, чтобы как можно больше людей встало в строй, не думаю, что серые нам тут дадут долго безнаказанно сидеть.

— Шустряк, — окликнула меня Яся, — тебя этот молодой искал, они где-то рации раздобыли, — я кивнул головой и направился к лестнице на следующий ярус.

Мужичок, что привел нас к своей камере, сразу ушел. Как я понял, он еще не ел, и это его заботило гораздо больше, чем полумертвый тигр, но я успел поинтересоваться, почему клетка в такую мелкую сетку. Мужик ухмыльнулся, сказав, что тигр с даром, и, мол, рассыпается на множество тигрят, правда, сам он не видел, его уже позже подселили. Тигр внушал, я не эксперт по кошачьим, но мне показалось, что он массивнее Ки больше, чем в два раза, глянул на неё и понял, что она тоже впечатлилась, сам же объект нашего созерцания продолжал лежать в огромной продолговатой клетке, тяжело дыша.

Ки медленно обошла клетку по кругу, тигр, не проявляя агрессии, сопровождал её взглядом, даже попытался поднять голову, но не смог, Ки же, в свою очередь, прямо у него на глазах поднялась на задние лапы, встав во весь рост. Вот тут-то хищник зарычал, а она, осмотрев его сверху, опустилась обратно и вернулась ко мне, сделав полный круг.

— Слишком большой он для тигра, — подытожила она, добавив, — с хвостом метра три в длину и весом за четыре сотни килограмм.

— Да вижу, что в разы больше тебя, и что делать будем?

— Лечить и кормить, подожди, я сейчас, — сказала она и пулей, как умеет, рванула в коридор.

Ки не было несколько минут, но вернулась она, к моему удивлению, с куском хорошего жареного стейка, мы их недели три тому назад по случаю набрали, и я уже давно думал, что они кончились, а тут на тебе, держи. Ки распрямилась, указав взглядом на задвижку с замком, и я понял, что она хочет сделать, но, не найдя вокруг ничего подходящего, просто отстрелил хлипкий замок. Ки, продемонстрировав тигру мясо, подошла, а я заметил, что у неё в руке заготовлен шприц с спеком, половину которого она в него и вогнала. Пациент, ожив через пару минут, недовольно приподнялся, при этом у меня сложилось впечатление, что задние лапы у него парализованы, хотя хвостом он дергал.

Кусок принесенного мяса пропал в огромной пасти, даже не зацепившись за зубы, мда, такой и человека может сожрать, не подавившись. Ки аккуратно вытащила из него капельницу, которая уже была пустой, отшвырнув ту в угол, после чего в миску вылила внушительное количество своего живца. И от этого зверь тоже не отказался, хотя доверия в его глазах не просматривалось. Ки вышла, я выдохнул, а тигр лег обратно, тяжко вздохнув.

— Хочешь поднять? — спросил я напарницу.

— Хочу.

— Объяснишь, хотя у меня есть мысли по этому поводу?

— Даже не думай, — при этом Ки попыталась сделать улыбку, которая, как всегда, была больше похожа на ехидный оскал, — просто у него во взгляде есть что-то такое, он хочет жить и, возможно, мстить, не знаю, — стушевалась она.

— Так и скажи, что тебе скучно, — сказал я, потрепав её по голове, — но это неважно, все равно бы постарался его поднять, вопрос в том, останется ли он с нами?

Следующие сутки пришлось заниматься насущными проблемами, среди которых главной было расселение. Никто не хотел ночевать в камерах, а в казарме и офицерских комнатах, одну из которых заняли мы, мест на всех не хватало, так что все же тем, кто не решился лежать на полу, пришлось идти в камеры. Некоторые из бывших заключенных организовали спальные места из столов и прочих подручных материалов, что удалось найти.

Вечером второго дня Хакер по рации доложил, что объявился курьерский дрон, запрашивавший информацию с главного сервера базы, но передать что-то можно, лишь имея ключ некого Лотова, или того, кому тот оформил временный ключ шифрования на период своего отсутствия. Не получив ответа, дрон улетел. Сначала мы хотели активировать внешнюю систему безопасности, но она могла начать атаку не только дронов, но и всех платформ, что стоят в зоне её сенсоров, что грозило аукнуться уже нам. Поняв это, я попытался выбраться наружу, чтобы перехватить посланника, но, увы, выйдя на улицу, лишь услышал, как тот улетает, скрывшись за деревьями. Попытавшись нащупать его в призраке и подстрелить, так сказать, на ощупь, дал несколько очередей, которые успеха не принесли.

О том, что мы захватили базу, в любом случае стало бы известно, хотя в данном случае чем позже, тем лучше. За сутки многие из тех, кто был лежачими, встали, но о длительной прогулке, да еще и в окружении тварей, им думать было рано. Тратить на них остатки спека я не собирался, мало ли, как все повернется, и того хватит, что Ки усиленно тигра колет, попутно вливая в того раствор гороха. Кстати, запасы уксуса и соды мы нашли, немного, но на неделю для всех тяжёлых хватит, видимо, местные эскулапы знали, как нужно приводить свой материал в чувство. Я, конечно, видел другую, правильную подоплёку в том, что все стремились максимально набрать форму, ведь они понимали, что вряд ли кто их потащит на себе, а о том, что идти нам не один день, с учетом такой оравы — не одну неделю, всем было ясно и так.

Утром появился еще один дрон, занявшись уже наглым облётом территории, и я его сбил, чем вызвал массовую реакцию ракетных платформ. Те имели запрет на атаку ракетными гарпунами на территории, что им совершенно не мешало попытаться достать меня своими турелями. А после того, как через час прилетел еще один дрон, и вовсе расположились на ключевых точках, контролируя все выходы из фермы. В том, что командованию основной базы стала ясна суть произошедшего, было понятно, теперь все упиралось в два вопроса: когда и как они будут нас атаковать. До вечера второго дня больше дронов не появилось, но Хакер сказал, что имеется постоянный устойчивый сигнал подключения к удаленной базе, от греха подальше я выбил оба найденных дрона-передатчика, а то, что они будут поддерживать сеть ретрансляторов, стало очевидно.

Еще одним глобальным событием стало разделение всех, кто был на базе, на три фракции, первую возглавляли мы, и как это ни странно в данной ситуации, были самыми малочисленными, но при этом самыми вооруженными. Вторую фракцию возглавляли те самые возмутители спокойствия, коим я прострелил конечности, эта фракция была самой многочисленной, так как вся пятерка их лидеров беспрестанно орала о том, что этот мир они знают, как свои пять пальцев. Ясю сложившаяся ситуация крайне раздражала, она даже пыталась разъяснить лживость крикунов, вступая периодически с ними в перебранку, но вскоре я и Ки смогли убедить её не заниматься ерундой. Мне было, как любит выражаться сама Яся, глубоко фиолетово, на то, сколько уйдёт с нами, а сколько нет, и погибнут ли они, поскольку довести всех я не мог. Понятно, что такой подход лишь позволяет сбросить с себя груз ответственности, но какого-то другого выхода из сложившейся ситуации я пока не вижу.