Леди-туристка. Как вы смеете? Нет, вы только подумайте… подумайте!.. (Уходит в негодовании.)

Жрица. Еще одна победа, Пра?

Молодая женщина. Его зовут Пра?

Жрица. У него много имен. Но он откликается и на Пра, когда его зовут так.

Молодая женщин а. Ну как это вы так говорите? Ведь человек не собака.

Жрица. Он внушает собачью привязанность женщинам. Я сама прошла через это, так что знаю.

Жрец. Не надо быть такой злопамятной, Прола. Я ведь не нарочно делаю это. (Снова садится, на этот раз по левую ее руку.)

Жрица. Нет, ты делаешь это инстинктивно. Это тоже несколько собачье свойство.

Жрец. Это не имеет значения. Я скоро выведу эту бедную леди из собачьей стадии.

Чиновник (не в силах отвести глаз от жрицы). Вас зовут Прола?

Жрец. У нее много имен. И некоторые ужасны. Но она откликается, когда ее зовут Пролой.

Молодая женщина. На вашем месте, юноша, я не решилась бы называть ее Пролой. Зовите ее Вамп.

Жрица. Разве мои глаза, юноша, похожи на Хешбонские озера?

Чиновник. Я никогда не видел Хешбонских озер, но ваши глаза вызывают у меня именно такое чувство.

Молодая женщина. Я чувствую в этой пещере какие-то опасные чары. Вы не обидитесь, если я распрощаюсь с вами? Я всегда говорю: отдайтесь на волю жизни, но я чувствую, что здесь она как-то уж чересчур на меня наступает. (Встает.)

Жрица. Подождите, мы можем поделить его.

Молодая женщина. Ну! Это уж… (Потрясенная, падает обратно на скамью.)

Жрица. Смотрите!

Леди-туристка снова возвращается и идет к жрецу.

Леди-туристка. Простите. Нельзя ли мне сказать вам несколько слов наедине?

Жрец (поднимаясь). Пожалуйста. Идемте.

Они уходят в пещеру.

Чиновник. А вы как думаете насчет того, чтобы поговорить со мной наедине, Прола?

Молодая женщина (с нарастающим возмущением). Ну, знаете!..

Жрица (чиновнику). Вы еще недостаточно возродились. Кроме того, я жрица, а не вампир.

Молодая женщина. Берегитесь, юноша! Мне кажется, у вас что-то вроде маленького солнечного удара. Здесь, в тропиках, надо быть очень осторожным.

Из-за ниш выходит англичанин-турист. Это мужчина среднего возраста, приятной аристократической внешности и манер.

Турист. Простите, пожалуйста, я потерял свою жену. Леди-англичанка. С путеводителем. В очках; двояковыпуклые.

Молодая женщина. Ее муж! Подумайте!

Чиновник (почтительно поднимаясь). Она только что ушла отсюда, сэр Чарлз.

Турист. Алло, мы как будто встречались с вами, не так ли?

Чиновник. Да, когда вы изволили прибыть, сэр Чарлз. Я чиновник эмиграционной службы.

Сэр Чарлз. А, да, конечно. Вы знаете леди Фаруотерс в лицо. В какую сторону она пошла?

Чиновник. Очень сожалею, но я не обратил внимания.

Сэр Чарлз (в беспокойстве). Удивляюсь, куда она пропала? Молодая женщина. Я тоже.

Сэр Чарлз. Простите?

Молодая женщина. Прощаю.

Жрица (поднимается и подходит к нему). Не хотите ли, сэр Чарлз, я покажу вам храм? Туда же, вероятно, прошла и ваша супруга.

Сэр Чарлз (который еще не успел разглядеть ее). Нет, благодарю вас. Нет, нет.

Жрица. Это очень интересно. Я не гид по профессии. Я жрица. Я позабочусь о том, чтобы нас ничем не беспокоили. Мне кажется, что вам стоит пойти со мной.

Сэр Чарлз. Нет, я… (Глядит на нее и сразу меняет тон.) Да, конечно, если вы так любезны… Разумеется. Буду вам очень благодарен.

Они скрываются в нише.

Молодая женщина (вставая из-за стола). Нет, скажите, что вы думаете об этом приюте любви? Леди Фаруотерс, беленькая, как кентерберийская телка, падает жертвой темнокожего епископа! А ее супруг, белейший из вест-эндских белых, увлечен в пещеру смуглой заклинательницей змей! Давайте-ка сбежим отсюда, пока еще мы невредимы.

Чиновник. Я чувствую себя совершенно невредимым. Благодарю вас. Я подвергся очищению. А вы — нет.

Молодая женщина. Что вы хотите этим сказать? Что я — нет?

Чиновник. Я хочу сказать, что вы были совершенно правы, когда возмущались мной полчаса тому назад. Ваши оскорбительные замечания были вполне основательны. Но теперь роли переменились. Я, правда, не прошел сквозь огонь, но я прошел сквозь воду, и вода прошла сквозь меня. И теперь моя очередь возмущаться и делать вам замечания.

Молодая женщина. Посмейте только, получите по физиономии.

Чиновник (хватает ее за руку и за ворот платья). Иди-ка ты очистись, отвратительный чертенок! (Тащит ее к обрыву.)

Молодая женщина (визжит). Не-ет!

Чиновник. Да! (Спихивает ее вниз.)

Вопль, затем всплеск. Чиновник усаживается за стол и с жадностью набрасывается на еду.

Лужайка перед красивым зданием на северном побережье тропического острова в Тихом океане; отсюда открывается прекрасный вид на океан; виден мол, который замыкает гавань, достаточно обширную, чтобы приютить целый флот, но сейчас пустынную. У западной стороны дома терраса, к ней ведут ступени. На лужайке к ступеням примыкают две каменные скамьи, образующие полукруг и отделенные друг от друга газоном, который обрамляет круглый каменный водоем с низким мраморным парапетом. На парапете, как и на каменных скамьях, разбросаны шелковые подушки.

За этим полукругом лужайка, раскинувшись по склону, переходит в цветник, укрытый от ветра кустарником. На запад от цветника лужайка спускается к морю, но она не доходит до пляжа, и отсюда видна только верхушка маяка. Всюду тенистые деревья.

Однако самое интересное место представляет собой цветник. Там, как бы по четырем углам квадрата,— четыре ниши. В двух, которые впереди, восседают скрестив ноги две девушки богини; в двух других, более отдаленных, — два юных бога в той же позе. Возраст их примерно от семнадцати до двадцати лет. Они волшебно красивы в своих индийских мягко сверкающих одеяниях, перед которыми тропические цветы сада кажутся грубыми. Их лица спокойны, пристальны и непроницаемы. Они сидят спиной к морю, смотрят на юг. У богини с восточной стороны — волосы черные как вороново крыло, смуглая кожа, а одежда тысячи алых оттенков. Она представляет собой контраст с другой — более юной, восхитительно белокурой богиней, на которой прозрачное, белое с золотом одеяние. Такой же контраст и между двумя юношами: тот, что с западной стороны, моложе и более хрупкого сложения; тот, что слева, старше и мужественней.

Эти четыре фигуры придают саду какой-то священный отпечаток, что, по-видимому, производит впечатление на молодого английского священника, который появляется на лужайке с северо-западной стороны, осматриваясь с любопытством и робостью, как человек, попавший нечаянно в чужие владения. Когда он замечает эти четыре фигуры, то, вздрогнув, останавливается, снимает шляпу, затем на цыпочках приближается. Это маленький, круглолицый человечек с детским румянцем на лице и ребяческим выражением, доверчивым и обезоруживающе заискивающим. Ему самое большее двадцать четыре года. В это время на ступенях появляется Пра. Он лет на двадцать старше того, каким мы его видели в последний раз, но чудесно сохранился. Он подходит с достоинством, учтиво, но без особой приветливости. Он, по-видимому, желает выяснить, что нужно незнакомцу в этом саду.

Священник (судорожно комкая шляпу в руке). Я очень прошу извинить меня. Кажется, я попал в чужое владение. Я, видите ли, чужестранец и не мог найти дороги с берега. Я думал, здесь можно пройти. (Показывает на фигуры.) Но, уверяю вас, я и представления не имел, что нахожусь на священной земле.

Пра. Вы не на священной земле, если только не вся земля священна.

Священник. Ах, простите, пожалуйста! Я думал, что это идолы.

Пра. Идолы?

Священник. Нет, разумеется, не идолы… Я хотел сказать — божества…