Супруг снова был в подобии военной формы, только теперь не в парадной, а в полевой. Куртку он держал в руках, на нем была чёрная футболка и серые брюки со множеством карманов. Обут был в ботинки на шнуровке.

Герард взял меня за руку и заверив, что никакие чемоданы собирать не нужно, потянул из наших апартаментов по коридорам. В этой части дворца я ещё не была, но рассматривать особо нечего было, поэтому я бросала взгляды на мужа. Всё же хорош муженек у меня, ничего не скажешь. Особенно, когда власть рыжей заразы над ним ослабла, Герард будто освободился от сковывающих его движения пут. Сейчас он был собой, он был жив и вдыхал эту жизнь полной грудью, смотрел широко раскрытыми глазами и пробовал на вкус заново. Он, почувствовав моё внимание, глянул на меня и показал язык. Я, вместо того, чтоб ответить соответствующе, счастливо улыбнулась.

— Гера, а на чем мы поедем?

— Ну наконец-то- Гера, я уже и не надеялся, — он улыбался беззаботной мальчишеской улыбкой, которая ему невероятно шла.

— И всё-таки?

— На самоходах.

И тут мы как раз выходим в просторный зал, заставленный… вполне обычного вида автомобилями. Небольшие поправки на иномирность были, но во всем остальном это несомненно были они.

— А ты думала на чем? — спросил оторопевшую меня муж.

— Ну там кони… кареты… верблюды могут быть…

— Так вы ездите на животных? А если очень дальнее расстояние?

— Да вот как раз на самоходах мы и ездим… Удивительно! — я покачала головой и пошла за Герардом, уверенно шагающим к машине с самыми большими колёсами.

Самый натуральный внедорожник внутри был оборудован мягкими сидениями, а впереди вместо привычной торпеды были шкафчики для мелких вещей. "Заводился" он от кулона, который муж снял с шеи и воткнул в соответствующий разъём — ключ он и вдругом мире ключ. Машина мягко завибрировала и Герард провел рукой по панели назад, давая задний ход. Когда мы выехали с парковочного места, он выкрутил самый банальный руль и провел рукой по панели, заменяющей коробку передач, вперёд.

Мы выехали из здания парковки на улицу и подъехали к воротам, которые неторопливо открылись и выпустили нас на широкую дорогу вдоль моря, сопровождаемую высокими раскидистыми деревьями. Лучи солнца сквозь кроны деревьев рисовали на мощении камуфляж, ветер из окон приятно гладил кожу, а море приветливо серебрилось искрящейся рябью. Жизнь была прекрасна и я ею наслаждалась на всю. Сама не заметила как начала напевать незатейливую летнюю песенку — грешу я этим иногда, особенно в душе. Но соседи уже привыкли. Пришло время шокировать Хранителя.

Я лишь спустя несколько минут обратила внимание на тишину с его стороны, затем поняла, что напеваю "Забери меня туда, где оранжевые сны в ярком танце до утра шепчут о любви", а, повернув голову, увидела заинтересованность и улыбку на лице Герарда.

— Ты здорово поёшь! Не останавливайся. Необычная песня, но мне нравится.

Он сам не знал, на что подписался. Когда я счастлива, я пою. А если меня ещё об этом и попросили… В общем моего репертуара хватило где-то на две трети пути, а затем эстафету перехватил мой супруг, чем поразил меня до глубины души. Не представляла я ранее Хранителя голосящего частушки, сидя за рулём.

Тем временем море давно скрылось из виду, а дорога серпантином уходила в густые леса, покрывающие впечатляющие масштабами горы.

Мы подъехали к небольшому деревянному домику с гравийной площадкой перед ним. Дом сзади был утоплен в казавшуюся непроходимой чащу леса. Оглушительно пели птицы, стрекотали насекомые, а обоняние просто было в шоке от обилия запахов трав, хвои, цветов, сырости, грибов и ещё бог знает чего. Я вылезла из машины, не дожидаясь руки спешащего ко мне Герарда, и задрала голову ввысь на подпирающие небо стволы похожих на огромные сосны деревьев.

— Тебе нравится? — муж притянул меня к себе за талию и заглянул в глаза.

— Да я не видела ещё красивее леса.

— Идем ещё что-то покажу, — Хранитель взял меня за руку и повел к кустам сбоку от дома. Там обнаружилась тропинка, которая спустя несколько шагов вывела на обрыв, с которого как на ладони была видна горная гряда, дорога-серпантин и на горизонте сливалось синевой с небом море.

— Я хочу это забыть и увидеть снова. Герард, это потрясающе.

От нахлынувших чувств у меня покатились слёзы. Вообще-то я, как бухгалтер, человек довольно чёрствый, рациональный и стрессоустойчивый. Разного рода проверки и горящие отчёты закалили нервную систему до уровня дамасской стали. Но увиденное чудо совершенно выбило из колеи и вытряхнуло из панциря девочку Злату, которая будто в детстве чувствовала каждой клеточкой прекрасное и не могла сдерживать эмоций по этому поводу.

Муж обнял меня сзади обеими руками, и так мы стояли и молчали вдвоём, наслаждаясь мгновением, и чувствуя сердца друг друга, бьющиеся в унисон.

— Я ещё кое-что хочу показать.

— Да ты шутишь! Я уже наплакалась на год вперёд!

Он потянул меня в другую сторону и показал небольшую мощеную досками террасу с огромной бочкой.

— Я так понимаю здесь хорошо провожать закат с бокальчиком вина, сидя в тёплой воде?

— Ты всё схватываешь на лету, любовь моя!

Любовь его! Божечки, да как же легко понизить IQ женщины практически до нуля! Мысли зависли в голове, не успев дойти до рта. Тем временем этот самый рот оказался вовлечен в сумасшедший крышесносный и духовыбивающий поцелуй. Колени подогнулись сами по себе, и Герард легко подхватил меня на руки и понёс ко входу в дом. На пороге пришлось прервать поцелуй, так как открывание двери требовало концентрации внимания.

Муж поставил меня на крыльцо и сделал пассы руками, после чего легонько толкнул дверь. Она с тихим скрипом открылась и явила мне очередной паззл картины о лесной сказке. Деревянный интерьер, кроме каменных камина и печки и пушистых ковров на полу сражал с порога своим теплотой и уютом. Под потолком на балках болтались связки лука, чеснока, сушеных грибов и перца. В вазочке на столе стоял сушеный букетик лаванды. На табуретах мягкие подушки в стиле пэчворк. Меня удивило наличие второго уровня в домике — к стене жалась небольшая лестница, ведущая на второй этаж, который занимал площадь лишь половины дома. Там была спальня с большой низкой кроватью и сундуком. В горшках и кадках там и тут росли цветы.

— Гера, а кто за ними ухаживает? — я ткнула пальцем на ближайший ярко-зеленый куст с блестящими упругими листьями.

— Хозяин ухаживает. Хозяин, покажись!

За печкой послышалось неясное бормотание, и через пару мгновений меня пригвоздило к полу, а челюсть зависла в сантиметре от него, так как из-за угла вышел маленький лохматый человечек в домотканой рубахе — вылитый Кузя из мультика!

— Это же домовой!!! Гера, это домовой?!

Странно для человека, оказавшегося в другом мире и не ранее, как утром, "пившего" чужую магию и громившего чужую защиту, удивляться существованию домовых. Но в этом вся я — человек-парадокс.

— Это дух-хранитель дома. Можно уезжать и не бояться за жилище. Благодарю тебя за это! — Герард протянул человечку мешочек с чем-то, думаю там было лакомство. Тот схватил добычу, коротко кивнул и умчался за печку. Это что, нам с ним тут сутки жить?!

Герард пошёл к выходу, я хвостиком увязалась за ним — я понимала, что домовой меня не обидит, но было немного не по себе.

Муж достал сумку из машины и пошёл обратно, с удивлением наблюдая как я бегаю следом за ним.

— Слушай, а как мы… ну, ночью… он же тоже будет в доме?

Герард пару раз моргнул, переваривая вопрос, а потом взорвался оглушительным смехом. Я даже обиделась. И ничего не смешной вопрос, я девушка стеснительная.

— Милая, он же дух, он бесполый, ему без разницы, держимся мы за руки или предаёмся самым немыслимым формам разврата, — он погладил меня по щеке, мол, ну и глупышка.

— Но он же разумный!

— Давай кое-что объясню. Когда мы с тобой оказались женаты, я призвал в свидетели тоже духа, только другого- покровителя рода. Так что считай, что ты уже так делала.