— Что ты делаешь? — подскочила к ней, не зная, что задумала Алана.

Она размещала их на согнутом локте руки, не особо осторожно набрасывая друг на друга. С полки быстро исчезали маленькие фарфоровые статуэтки ангелочков, крохотные плюшевые мишки, выполненные на заказ, различные открытки, и еще много других безделушек.

Я уже не на шутку перепугалась такой резкой смены настроения подруги.

— Слушай, а давай мы все заново обсудим, — попыталась отвлечь ее. — И вместе…

— Никаких больше вместе не будет! — посмотрев на меня серьезным взглядом, произнесла настойчиво, застыв с занесённой над очередным предметов рукой.

У меня вновь сердце сжалось от страха. Что такое говорит? Вообще, что с ней происходит? Только ведь проговорили все и решила оставить на суд взрослых такое поведение неверного жениха.

— Давай поговорим, — мольба в моем голосе не вызвала в ней ответной реакции.

Мои мысли метались в полном хаосе, одна мрачнее другой. А Алана, словно танк, уверенно зашагала, придерживая свободной рукой взятые со стеллажа вещи. Она подошла к балкону, открыла дверь ногой, поддев ее, и придерживая вещи на руках шагнула за порог. Я в ужасе бросилась за ней, чуть не споткнувшись на ровном месте.

— Вот так вот тебе, — бросая статуэтку с седьмого этажа, зло сказала подруга. — И вот так! — следующим подбросила в воздух маленького розового мишку.

Я встала рядом с Аланой, наблюдая как она со злостью и остервенением отправляет в свободный полёт небольшие сувениры. Они не подозревали о своей предстоящей участи. А я стояла, открыв рот от изумления, и безмолвно наблюдала за происходящим. Если подруга так решила выплеснуть свои эмоции, то пусть так и будет. Главное, чтобы не навредила себе. Мне оставалось только дождаться пока она закончит, собрать потом около подъезда остатки былых воспоминаний о бывшем женихе Аланы и выбросить их мусорку.

— Я так тебе верила, — внезапно тихо и со вселенской печалью сказала подруга, глядя на изображение в рамке. Эта была последняя вещь. Из ее глаз вновь полились слезы, а у меня сердце вновь сжалось от горечи. — Я не смогу тебя простить…

На горизонте показались лучи предрассветного солнца, а рамка с фотографией проделала в воздухе сальто, зависла на секунду и полетела вниз, пропав из поля нашего зрения. Через пару секунд воздух оглушил протяжный вой сигнализации.

Мы с подругой вздрогнули и застыли, словно ударенные молнией. Медленно, как в замедленной съемке, посмотрели сначала друг на друга с выпученными от шока глазами, а потом я решила посмотреть вниз через перила балкона.

И увидели, как пустая рамка без фотографии углом врезалась в крышу чёрной спортивной и явно дорогой машины, сверкающей тысячами микроскопических звезд на фоне предрассветного солнца, припаркованной около подъезда. А мелкие осколки стекла разбросаны по капоту.

Дверь с водительской стороны медленно поднималась вверх, словно черное крыло падшего ангела. А в нескольких метрах от машины стоял мужчина в темном деловом костюме. Он поднял голову, посмотрел наверх и нашел взглядом меня.

— С ума сошла? — тишину улицы прорезал ошарашенный мужской голос. — Совсем страх потеряли! Ну, я сейчас…

— О, Боже, — выдохнула Алана еле слышно, но с обостренными до предела чувствами я ее услышала.

В ушах гудело от бешеного стука сердца, адреналин бурлил в крови.

На тротуаре около подъезда задрав голову стоял очень грозного вида мужчина. Даже с третьего этажа можно было различить его взгляд, который говорил, что нам не поздоровится. И, кажется, это была его машина. Дорогая, черная, опасная. Как сам хозяин.

Словно ушат холодной воды вылили на голову, когда я столкнулась с ним взглядом. Он не сулил ничего хорошего, и ожидать нужно было самого худшего. Если решу распродать все свои органы, то вряд ли смогу расплатиться за такое испорченное добро.

— О, нет! — краем уха услышала испуганный голос Аланы. — Прячься, Иля! — скомандовала подруга и резко потянула меня вниз.

Я взмахнула в воздухе руками, но кое-как смогла удержаться и не шлепнуться на пол балкона своей филейной частью. Обретя равновесие как можно быстрее присела. В голове стучала набатом мысль: «Нас видели и нам точно конец!»

Как же страшно мне было в этот момент. И этот его взгляд. Бр-р-р. Под одеждой противно протопал табун мурашек вдоль позвоночника. Угораздило же так влипнуть!

Утро. Мои родственник спять в своих постелях, а я прячусь на балконе подруги от хозяина разбитой Аланой машины. Если узнает тетя или дядя, что я была здесь, то мне конец. Конец еще больший, чем от грозного незнакомца.

Меня при всех родственниках опозорят и еще сверху придумают, чего и в помине не было. Тетя уж постарается донести матери всю невоспитанность моей натуры. Так и слышу, как она говорит матери по телефону: «Как ты могла не уследить за своей дочерью? Неужели не смогла научить, как нужно сохранять честь и достоинство нашей семьи? Что ты за мать такая?»

И как же мне им объяснять потом, что ничего плохого я не замышляла.

Встряхнула головой, чтобы отогнать оцепенение. Надо решать проблемы по мере их появления.

И хуже было сейчас Алане. На ней не было лица. Даже когда несколькими часами ранее, когда она убивалась по поводу измены жениха, выглядела не такой шокированной. Подруга впивалась обеими руками в волосы и нервно поднимала их кверху. Ее взгляд был наполнен паникой и неподдельным ужасом. Она сидела на полу балкона, раскачиваясь вперед-назад и что-то неразборчиво бормотала под нос. Я с трудом сглотнула, чувствуя, что во рту совсем пересохло.

— Алана, — прошептала, положив руки на плечи подруги.

— Мне точно конец, — услышала ее лепет.

— Алана, — уже встряхнула ее, чувствуя, что подруга уходит в себя.

Она очень чувствительная и если не остановить ее сейчас, то может схлопотать паническую атаку.

— Мне конец, — вытаращив глаза, выдохнула Алана. — Меня убьет отец, а если не он, то брат точно.

Ее обреченный голос начал и в меня вселять ужас. Тот поднимался от сердца к горлу. И я физически ощущала, как становится трудно дышать. В горле встал ком. Легкие словно отказывались работать, будто понимая, что меня саму могут прибить после произошедшего сейчас.

— Успокаивайся, — вновь встряхнула ее, надеясь привести в чувство. — Никто ничего не сделает, — медленно произношу, пытаясь донести до нее мысль.

Сама тоже стараюсь в это поверить. Сейчас не время паниковать.

— Отец пытался заключить с ним договор на прошлой неделе. На поставку чего-то там, я не слушала, говорила тебе тогда, — быстро проговорила она и ее глаза стали еще больше. — Папа так стремился стать его партнером. А я… я разбила крышу машины… его… его машины, — выплескивала она свои страхи, выпучив глаза и вновь раскачивалась вперёд-назад.

И до меня начала доходить вся трагедия случившегося.

Дядя Аббас буквально жил работой. Его я видела редко, в гостях у общих родственников чаще всего. Ему обычно некогда было сидеть дома. У него было несколько крупных мебельных салонов в столице и нескольких других крупных городах страны. Он всегда искал новых партеров, чтобы расширить бизнес. А тут один из потенциальных бизнес-партнеров. Которому Алана разбила машину.

— Отец мне этого не простит, — вновь начала причитать Алана. — Ему и так не нравился Али и он не одобрял нашу женитьбы, а тут получается, что я из-за него разбила машину этого Амирана.

— Какого Амирана? — растерянно спросила, не понимая о ком она сейчас и каким боком тот сюда вписывается.

— Амиран, — будто очнувшись ото сна, Алана берет мои руки в свои холодные ладони и проникновенно глядя мне в глаза прошептала, — это на его машину я уронила рамочку. И эта машина стоит не один миллион… долларов, — жутким голосом выдыхает подруга, отчего становится еще страшнее. — У него огромный холдинг, с филиалами по всей стране и в крупнейших городах заграницей. Там такие деньги крутятся, Иля, что мне тоже не снились.