А Алана вымученно улыбалась стоя за спиной своей матери. Та тоже явно не была в восторге от своего нахождения в этом месте. Стояла позади плеча мужа в свободной белой рубашке, аккуратно заправленную под пояс бежевой плиссированной юбки. Пальцами вцепилась в ремешок небольшой светлой сумочки. Порой поправляя темные волосы под каре.

Держа дружелюбное выражение лицо подошла к пришедшим и поздоровалась.

— Давайте выпьем чаю, — радостно предложил мой дядя.

— Я не буду против, — согласился дядя Аббас и мазнул по мне бесстрастным взглядом, — За чаем лучше всего идет разговор.

Что-то в его взгляде меня насторожило. Он на меня обычно не обращал внимание. Подруга и подруга, словно я никакой ценности не представляю, раз не являюсь его деловым партнёром. Меня, кстати, такое положение дел устраивало.

Но сегодня он сам явился к нам и внимательность в его глазах от меня не скрылась.

А может, я уже на нервах наполумвла себе всякое…

— Проходите, госпожа Азиза, — пригласила жестом пройти и маму подруги, чтобы не застревать внимание на странном стечении обстоятельств.

Та только сдержанно улыбнулась и кивнула. Вообще эта женщина была приятным человеком и всегда тепло меня принимала у себя. Но сейчас ей явно было не по себе здесь.

— Привет, — подошла к явно нервной Алане и обняла ее.

— Привет, — вымученно улыбнулась она и было видно, что тоже не рада ситуации.

— Ильмира, — позвала тетя с кухни, — иди сюда, — просквозило в ее интонации скрытое недовольство.

— Потом поговорим, — махнула рукой Алана и, не оглядываясь больше, ушла к гостям.

Подруга казалась какой-то потерянной и обнимала руками плечи, словно стараясь защититься от окружающих.

И вновь во мне всколыхнулась тревожность. Что теперь твориться с Аланлй? Может, она обиделась, что я не ответила на ее сообщение? Надо будет объясниться с ней,

Из комнаты доносились обрывки разговоров, но прислушиваться было некогда. Я ушла на кухню и все завертелось-закружилось так быстро, что не уследила за тревожной мыслью, промелькнувшей в голове. А потом и вовсе забыла о ней.

Мы с Маликой, которая не скрывала своей злости в моем присутствии, принялись за дело. Я — на кухне, а кузина все относила и расставляла на столе перед гостями. Мне нужно было полностью сосредоточиться на заваривании чая, разогреве еды и приготовлении кофе в конце, поэтому я полностью отрешилась от навалившихся проблем. Даже про госпожу Азиму с ее богатым-привлекательным сыном забыла.

Только злобные глаза сестры и ее высокомерный вид возвращали порой в реальность, но и на эту ее привычку я уже научилась не обращать внимания. Пусть показывает себя во всей красе перед остальными, мне не жалко, только бы меня не тронула.

Тетя же периодически захаживала на кухню, давая наставления по поводу подачи тех или иных блюд. Ничего нового в этом плане не изменилось, все как всегда.

Я отстранённо все слушала и делала по указке, обдумывая дальнейшие планы на жизнь, а еще один вечер я как-нибудь переживу. Вот когда позвоню маме и все ей расскажу…

— Чего так долго возишься с посудой? — сделала замечание тетя, вырывая из спокойных мыслей. — Тут еще есть.

— Вот, — поставила рядом с раковиной очередную порцию грязных тарелок довольная Малика, сверкающая улыбкой словно начищенный медный таз.

— Спасибо, — безэмоционально поблагодарила, не отвлекаясь от своего занятия.

Посуда заканчивалась, как и мои силы, но я упорно расставляла их, вытирая от влаги, по своим местам, чтобы потом не нарваться на недовольство родственницы.

— Иля, дочка, ты здесь? — изумленно спросил дядя, неожиданно появивишись в кухне.

— Да, дядя, — улыбнулась ему, сидя на корточках и расставляя чистые кастрюли на полках в шкафу. — Ты что-то хотел? — поинтересовалась, подходя.

Дядя Расул был человеком мягким и не любил ссоры в семье. Он всегда спрашивал, как у меня дела, радовался и гордился моими успехами. Именно с ним я могла немного поговорить за чашкой свежесваренного кофе обо всем на свете. Пока не подходила и не портила нашу идиллию его ворчливая жена, которой не терпелось и очень вдруг понадобилась помощь мужа.

— Илька, — он растерянно оглядел меня, а затем и кухню, а потом вдруг будто забыл, что ему нужно. Остановил сердитый взгляд на своей дочери. Та усердно натирала уже чистую столешницу. Но с моего ракурса было видно, что она только усердно пытается спрятать свой мобильный под салфеткой.

— Дядя, а можно вопрос? — выпалила, пока на языке вертелась мысль, которую обдумывала целый вечер.

— Конечно, дочка, — переведя на меня взгляд, произнес дядя.

Кузина только вопросительно подняла бровь, отставив свое занятие, но не спешила уходить. Меня это уже давно не удивляет. Ей бы только развесить уши, да узнать побольше о чужих тайнах… Но это не имело никакого значения сейчас, потому что рано или поздно она узнает.

— Точнее, я хотела сказать, — замялась под его пристальным взглядом, так как придется ему соврать, как бы мне этого не хотелось.

— Говори уже, Илька, — поторопил мягко.

— В общем, — вдохнула и быстро проговорила, чтобы больше не тянуть время со съедающим меня чувством. — После защиты диплома ко мне подошли из отдела кадров одной фирмы. Они остались довольны раскрытием темы моей работы. И предложили мне должность методиста. А именно, составлять индивидуальные планы учебного процесса с детьми младшего школьного возраста. Вот. А сегодня они позвонили и сказали, что можно завтра прийти к ним и обговорить детали работы. Но… я не думала, что они перезвонят мне. Но вот… можно мне пойти?

Дядя внезапно посмотрел на меня так, будто впервые видел. А у меня сердце ухнуло в пятки. Неужели он откажет? О чем задумался так серьезно, что пролегла мглубокая морщинка между бровями? Неужели разочаровался во мне?

Его проницательный взгляд, стал очень похож на взгляд моего отца. Такой же испытующий и проникающий в самую душу. Знающий и понимающий одновременно. Время затягивалось, сердце пропускало удар. Я бы не хотела ссориться с любимым дядей и единственным братом отца, но я уже подписала бумаги. А позор пережить будет еще сложнее. Не для меня, а для моей семьи.

— Конечно, дочка, иди. Ты уже окончила учебу, пора и место свое в жизни определить, — и звучало это так серьезно и наставительно, что у меня в душе защемило и я со свистом выдохнула.

— Спасибо, дядя, большое, — бросилась ему на шею, обнимая. — Как же я тебя люблю!

С чувством поцеловала его в мягкую щеку и почувствовала легкость от такого поворота событий. Дядя похлопал меня по спине и неловко отстранился.

— Хватит, тебе, Илька, — отвел он смущенный взгляд, — а то гости еще увидят эти нежности.

И мы вместе рассмеялись. Он и вправду редко шел на контакт — так уж были они научены по обычаям. Если мужик, значит, не должен проявлять своих чувств на публике. Это своеобразное выражение уважения друг к другу и ко взрослым в том числе.

— Кстати, — вдруг спохватился дядя, — Алана просила отпустить тебя с ночевкой к ней. Сказала, что ей какая-то помощь нужна с уроками.

А я удивилась. Учебный год у нее тоже закончился, хотя выпускной будет только в следующем году.

— Поэтому возьми что тебе надо и выходи, — поторопил, разворачиваясь, чтобы уйти, — а то поздно. И они уже хотят уйти.

— А госпожа Азима где? — удивилась я

— Она уже ушла. Почти сразу после прихода Аббаса. И Зарема эта ушла вместе с ней. Давай, заканчивай здесь.

— Хорошо, дядя, я поняла..

Поблагодарила севшим голосом родственника, скрывшегося из виду. Мысли вновь шумно завертелись в голове.

Я была рада, что эта высокомерная госпожа ушла, прихватив и сваху с собой, но просьба Аланы меня взволновала. Нет, я и раньше ночевала у подруги. Но зачем я ей сейчас понадобилась? Может, она…

Я отогнала от себя внезапную догадку, что Алана могла не сдержать данного днем обещания и заглянула в контракт. Но она не могла так поступить. Я никогда в ней не сомневалась, потому что только друг другу мы могли доверить самые сокровенные тайны.