– Я буду охранять тебя, – старому солдату, некогда было разводить дебаты.

– От кого? – на лице юноши было удивление.

Он сам превосходный рубака, хотя ещё до конца не понимал этого, но всё же не мог поверить, что кто–то такого молодого может охранять.

– От псов… Они наступают… Их больше, чем нас.

– Чем я заслужил такую честь?

– Я ничего не знаю. Я выполняю приказ капитана. Потом сам у него спросишь, – сержант не хотел говорить всю правду.

– Где мой меч?

Он победил псов один раз и хотел это сделать ещё раз. В поисках меча, не обращая внимания на свои раны, он резко сел. Его лицо перекосилось от боли.

Тэррин была рядом, но она не знала, что ей делать. Она обратила немой взор на сержанта. Он взял юношу за плечи и немедленно уложил обратно.

– Твой меч рядом, – взяв его руку, он положил её на оружие, – но у тебя нет сил, сражаться. Мы это сделаем за тебя. – Марвил вновь попытался встать. Сержант опять не позволил ему. – Не делай себе хуже. Тебе надо беречь себя, – помощник капитана убедился, что юноша больше не будет безумствовать, обратился к Тэррин. – Следи за ним, если он вновь попытается встать, зови меня.

Не ожидая от неё ответа, он сразу пошёл и встал во главе своего маленького отряда.

Сигуру удалась его уловка. Псы видели добычу и не хотели её отпускать. Капитану удалось спасти оставшихся солдат. Они доскакали до стального вала, щиты разомкнулись и пропустили их. За их спинами воины встали на свои места.

Псы не снижая скорости, приближались. Первыми их должны встретить пятьдесят молодых лучников. Натянув тетиву, они ждали приказа к действию.

– Лучники, – это был капитан, их капитан. Все думали, что он не вернется, но как он мог оставить своих солдат одних. Это были его дети, а отец никогда не оставляет своих детей в трудную минуту. – Лучники, залп.

Все действовали слаженно, как хорошо отлаженные механизмы. Одновременно пятьдесят стрел взмыли в воздух и накрыли передние ряды псов. Задние ряды споткнулись о передних и полетели кубарем. Ещё четыре залпа последовало за первым. Эти несколько сотен стрел выпущенных почти в упор, превратили передние ряды псов в огромную кучу. Монстры шевелились и стонали, но всё равно пытались бежать вперёд. Выжившие псы под обстрелом двигались вперёд по трупам своих сородичей.

Лучники сделали положенное число выстрелов и быстро отступили. Они просочились сквозь строй своих товарищей, как вода сквозь песок. Быстро завершив манёвр отхода, они заняли позиции позади сотни ветеранов. Юноши построились и без команды делали залп за залпом, прореживая ряды противника.

Пока всё шло так, как запланировал Сигур. Лучники отошли, и теперь псов ждала сотня воинов с поднятыми мечами и сомкнутыми щитами. Капитан стоял впереди и должен был первым принять на себя удар. Он совершенно не нервничал. Сражаясь с самого детства, он давно привык к мысли, что может умереть в битве.

Псы приближались с невероятной скоростью. Сигур не ожидал от них подобной прыти. В некоторых он мог видеть оперение стрел, которое им совершенно не мешало двигаться. Лучники продолжали обстрел. В основном, стрелы не приносили никакого вреда детям ночи, лишь единицы падали и не продолжали двигаться.

Приближающийся к капитану монстр, не добежав до него трёх метров, сразу прыгнул. Сигур присел и распорол ему брюхо от грудной клетки до задних ног. Его туша упала позади. Он не стал любоваться на деяние своих рук, а сразу же послал меч в следующего противника.

Псы использовали тактику доселе ещё незнакомую людям. Они, не останавливаясь, прыгали на головы людям и там делали опустошение. Солдаты были не готовы к этому. Они постепенно уступали им поле битвы. Капитан постоянно требовал сомкнуть ряды.

Их становилось всё меньше и меньше. Лучники, израсходовав весь запас стрел, тоже вступили в эту бойню, хотя понимали, что шансов здесь выжить, практически нет. С каждым ударом лапой падал человек с переломанным позвоночником. С каждым разом, когда смыкались челюсти на шее – отлетала в сторону голова. Псы побеждали. Отряд, который перед битвой насчитывал сто пятьдесят человек, находился под угрозой уничтожения. Сигур должен был что–то предпринять. Больше не было ровного строя, всё перемешалось. Солдатам ценой своей жизни удавалось не пускать псов в центр поселения.

– Солдат, – обратился капитан к ближайшему воину, – быстро скачи к сотнику и передай ему, чтобы его отряд был здесь немедленно.

Безусый солдат, а это был один из лучников, не задавая лишних вопросов, бросился выполнять приказ. Выбираясь из месива, ему удалось добить пса без передней лапы.

Одноглазый ветеран находился вдали от побоища. Он прохаживался вдоль отдыхающих солдат и постоянно озирался в сторону боя. Ветеран не мог ничего видеть, но превосходно слышал не утихающий рёв и звон тали. Напряжение с каждым ударом сердца нарастало. Он остановился, глубоко вздохнул и решил сам отдать приказ к выступлению, а не ждать гонца. Одноглазый повернулся к отряду, но раздавшийся за спиной лошадиный топот, остановил его.

– Это Дарум! – раздался радостный крик.

– Помогите ему, – потребовал ветеран.

Трое солдат бросились помочь Даруму. Они осторожно сняли его с лошади. Аккуратно положили на землю, и отошли.

– Какие вести ты принёс нам? – обратился к нему склонённый над ним одноглазый.

– Капитан… Он… – Дарум был ранен, Когда добивал пса без одной лапы, он успел нанести удар другой, прежде чем умереть.

– Успокойся и говори медленно.

– Он.…Просил…

– О чём он просил?

– Ему нужна… Помощь.

Командир резерва встал и быстро оценил свои силы. Солдаты слышали слова гонца и ждали только приказа.

– Сотня, по коням, – его голос раздался, как гром среди ясного неба. Пока он добрался до своей лошади и вскочил в седло, все новобранцы находились на лошадях и стояли в строю. – Сотня! Рысью! Марш, марш, марш! – он говорил быстро, его слова были понятны даже четырнадцатилетнему юнцу, а их в отряде было несколько.

Лавина из сотни всадников сорвалась с места и понеслась к своей погибели или к неувядаемой в летах славе. Об это ни одному из всадников было неизвестно. Они всего лишь выполняли приказ. Война из детей делала зрелых мужей и им, теперешним безусым юнцам, предстояло самим познать на себе все ужасы войны.

– Капитан! – пытался перекричать солдат грохот битвы. – Где наше подкрепление?

Сигуру нечего было на это ответить. Он призвал их на помощь. Они не были регулярной армией. Ветераны послушались и пошли за ним, а теперь на его глазах погибали один за другим.

От ста пятидесяти воинов вступивших в бой, остались жалкие крохи. Не более тридцати солдат пытались сдержать орду псов. Уставшие и истерзанные, они отступали. Удержать этот рубеж уже было не в их силах.

– Капитан, мы их не сдержим.

Отдавать приказ погибнуть, он не имел права. Они пришли на смерть добровольно, но показать спины псам, они тоже не могли, бойня продолжалась.

На каждого солдата было по трое, а то и по четверо псов. Люди погибали, и больше не было у оставшихся надежды на спасение. Они с укором поглядывала на капитана, но не позволяли себе, никаких слов. Оставшееся в живых ещё сплочённее держали свои ряды, а впереди стоял капитан, и они поняли своего командира, что не он виноват в их смерти. Он всё сделал для того, чтобы уберечь их, но он всего лишь простой человек и не в его силах менять звёзды на небесах. И больше не было постыдных взглядов выражающих укор. Солдаты ещё сильнее сплотили свои ряды, ещё сильнее сжали в руках мечи и ударили по псам с такой силой, которой псы не ожидали от такой горстки воинов. Люди действовали как кувалда, плющащая железо. Двадцать воинов, а теперь их осталось именно столько, радовались своему натиску, но псы не позволили им продолжить.

Одновременный натиск двух псов сбил капитана с ног, но всего лишь сбил. Он не был повержен. Сигур больше не походил на человека. Он был весь в крови и рычал, как зверь. Падая, ему удалось пронзить монстра. Его туша упала на него. Это видели его соратники. Два человека бросились на помощь. Один встал на защиту, а второй помогал ему выбраться. Падая, капитан коснулся ухом земли, он услышал грохот от множества конских копыт, поэтому он сразу принял помощь. Помогавшие ему воины быстро были убиты, но они успели помочь своему командиру.