Я свободный. Имею собственный гибкий график, в который, не зависимо от дня недели, погоды за окном, я мог впихнуть всё что угодно. Свобода и одиночество – идут бок о бок рядом со мной. Я – писатель, который каждый день живёт в вымышленном мире, прописывающийся и дополняющийся с каждой новой напечатанной строчкой. Я – наркоман, ежедневно принимающий стабильную дозу галлюциногенов и этому по-настоящему рад, так как под словом «наркоман» я подразумевал мою сильную привязанность к писательству.

«Надо поехать в бар. Или не стоит».

Представив то заведение, в которое решил добраться на такси, оставив машину у себя дома, я тут же подумал об опасности, с которой могу столкнуться. Об опасности внесения нового изменения. «Не буду же я теперь всю жизнь прятаться у себя дома?». И это действительно так. Нас повсюду окружает угроза. Вопрос состоит в другом: коснётся ли она нас сегодня или нет? По нашей собственной неосторожности, по случайности или же, потому что кто-то просто захочет причинить нам зло.

Я хочу отдохнуть. Времени на обдумывание всего происходящего мне пока что не хватило. Да и не факт, что хватит когда-то. Ведь человек всю свою сознательную жизнь о чём-то думает, разбирает, обсуждает, не зависимо от того, с насколько яркой ситуацией он столкнулся. Не знаю. Не знаю, не потому что не понимаю, о чём говорю, а потому что просто не могу говорить за всех людей от их же лица. Все мы разные, но настолько типичны в некоторых вещах и до тошноты похожи друг на друга одновременно, из-за чего я могу осмелиться кидаться какими-то острыми или затупленными фразами. Опять же всё зависит только от нас. От нашего восприятия.

Приехав в бар, в нос сразу же ударил грубый запах сигарет. Играла ненавязчивая музыка, пахло свежей рыбёшкой и самое главное – голоса. Такое чувство, что придя в это место, я попал в один котёл вместе с сотнями ведьм, которые, не переставая что-то заговаривали, громко смеялись и зловеще подтрунивали друг над другом.

– Виски со льдом.

Стандарт. Самый что ни на есть настоящий.

Я почувствовал, что рядом со мной ещё кто-то находиться. Ощущение явилось в неизвестном передо мною образе. Моя голова пережила представление нового чувства, которое говорило мне о том, что границы ещё не обузданы.

– Двойной, – сказал голос, приблизившись ко мне со спины, указав на меня взглядом, чтобы бармен понял, что речь идёт обо мне.

Ко мне подсел мужчина с длинной бородой, ковбойской шляпой в руках и тёмный очках. То ли он был слепой, то ли тупой, иначе не понимаю, для чего ему были нужны солнцезащитные стекляшки ночью, находясь в слабо освещённом баре.

– Кто это к нам пожаловал? – Я обратился к нему.

Мужчина снял очки. «Видимо всё-таки не тупой, беру свои слова назад».

– Пожаловал к вам тот, кто хочет вас предостеречь.

– Отчего? – Я не был заинтересован. – Моя жизнь вам неизвестна.

– Не скажу, что я о вас ничего не знаю, и не буду говорить о том, что знаю. О том, что произойдёт. О том, что уже произошло и о том, что происходит в принципе вокруг всех нас. – Мужчина говорил убедительно, будто понимал о чём идёт речь, но. Но я ему не доверял. Как я мог начать с первых слов верить человеку, который подсел ко мне в баре?

– Сколько вы выпили? – Ответил я, укоризненно посмотрев на бородача.

– Ваш виски со льдом. – Бармен подал стакан в руки.

– Я выпил ровно столько же, сколько и выпили вы. Пока что, ни миллилитра алкоголя в моём желудке не наблюдается.

На вид мужчине было лет пятьдесят. И на слух он любил поумничать.

– Зачем пришли? Убедить меня в чём-то? Пока у вас это сделать не получается, как и у людей, которые раздают листовки на улицах. Но я готов вас послушать. Делать мне всё равно нечего.

– А язычок у вас подвешен. Аккуратнее с ним. Смотрите не обожгитесь.

Я молчал.

– Мне известно о вас кто вы и что вы. Также мне известно, что завтра вы насмерть разобьётесь на своей машине, – по моему затылку прошёл холодок. – Шучу.

Теперь я старался держать себя в руках.

Мужчина продолжал, играясь с бокалом виски. Двигая кистью, разгоняя жидкость, он наблюдал за тем, как перемещается по сосуду алкоголь:

– В каждой шутки, есть доля шутки. Но только доля. Если рассматривать мою шутку с призмы неприятности, то, могу сказать лишь, что вы с ней в скором будущем столкнётесь.

– Почему я должен вам поверить? – Усмехнулся.

– Потому что это неизбежно. Ваша вера в мои слова – это ночной сон здорового человека. Неотъемлемая часть его жизни.

Я посмеялся.

– Ваши слова это часть моей жизни?

– Мои слова скоро станут частью вашей жизни. Принимать их или нет – ваше право. Но жить с ними вам придётся ещё очень долго.

Нервно выдохнув, я вспомнил о том, что изначально ехал в бар отдохнуть, а не выслушивать метафоры, вылетающие из уст, человека, с которым я не хочу иметь дело. Не понимаю, на что он рассчитывал, когда так смело начал вести диалог с едва знакомым ему человеком. Предрасположить меня к себе, у него явно не получилось. Но он точно выглядел, как какой-то типичный важный персонаж из фантастической книги, который неожиданно появился в главе, так как автор не знал, куда ему нужно идти дальше. Просто создай новый диалог с любым человеком, а там пойдёт, как пойдёт.

– Присядем за столик? – Мужчина не хотел заканчивать.

– А нам ещё есть о чём говорить?

– Ну, нет, так нет, – поднял брови вверх, скривил гримасу удовлетворённости, – приятно было пообщаться. – Он надел свою огромную ковбойскую шляпу и направился к выходу.

Допив виски, раздражённый от этой поездки в бар, я вызвал такси и с слегка затуманенной головой захотел спать. Ваша вера в мои слова – это ночной сон здорового человека. Неотъемлемая часть его жизни. Сразу же вспомнился недоделанный ковбой с тёмными очками в руках, вместо мушкета.

– Спокойной ночи.

– Неспокойной.

Я очень долго засыпал, постоянно ворочаясь в кровати. Без понятия, в чём конкретно было дело, но случай в баре у меня всё-таки из головы не уходил и, вместо того, чтобы спокойно уснуть, я, вспоминая наш диалог, пытался судорожно вставить ещё пару копеечек, будто сейчас, лёжа в постели, мужчина меня точно услышит. Единственное, что меня успокаивало – мои чугунные веки, которым было наплевать на то, о чём я думаю. Они хотели как можно скорее закрыться и на время не открываться. Я их поддержал и, сказав самому себе «хватит», через пару минут уснул.

Ну что ж, утро, каким бы оно ни было, наконец-то наступило, и я с широкой улыбкой на лице от осознания того, что смог проникнуть в мир сновидений, сел за компьютерный стол и продолжил работать.

Раздался телефонный звонок.

– Алекс Миллер? – Интонация женщины, с которой она произнесла мои имя и фамилию, тут же меня насторожила.

– Да. – Неуверенно.

– Срочно езжайте в больницу по месту жительства. Ждём вас до 12:00. – Она положила трубку.

На часах 11:00.

Сказать, что я был не рад – ничего не сказать.

Оделся, во что попало, съел из холодильника то, до чего первым дотянулась рука, пробежал мимо зеркала, остановился, посмотрел на свою физиономию, подумал «пойдёт» и пулей вылетел из дома в сторону машины.

Зайдя больницу, в нос тут же ударил запах нервозности, небольшого страха и. И я не хочу здесь находится.

Каждый месяц я сдавал кровь на отслеживание лейкоцитов в крови. У меня хронический инфекционный мононуклеоз, вызванный вирусом Эпштейна-Барра. Из-за чего у меня есть предрасположенность к лейкозу – заболеванию кроветворной ткани (чтобы это не значило). Не буду описывать, что и почему. Как и зачем. Скажу, что в крови есть слова «важно», они выполняют функцию защиты организма от инфекций, у меня их очень мало.

Я постучался в кабинет.

– Можно?

– Алекс Миллер?

– Да.

– Войдите.

Переступил через порог. Сел напротив врача.

– В последнее время Вы замечали обильное выпадение волос? Может быть, была сильная потеря в весе? Перепады настроения? Сильное эмоциональное напряжение? Стресс?