Я заметил, что, вдоль синих линий проекции плывут, медленно потухая, голубые огонёчки.

– А это кто? – Настороженно спросил я.

– Это цена. Хочешь ты того или нет. – Ответил Председатель совершенно спокойным тоном.

– В смысле?

– Когда ты помогаешь мигающим оранжевым, тут же потухает один голубой. Естественно речь идёт о людях.

– В чём будет заключаться наша основная задача?

– В спасении оранжевых.

– И в убийстве голубых, так?

– Не совсем так.

– А как по-другому? Я что-то не могу подобрать другой трактовки. Все фиды – убийцы? Да?

– Нет, Алекс, все фиды – судьба. Мы – человеческая судьба. Мы – та чаша весов, о которой все говорят. Дело не в убийствах, а в создающемся равновесии. Мы – та самая справедливость, которая выстраивает баланс.

– О какой справедливости идёт речь, когда из-за спасения одного человека, умирает другой ни в чём невинный?

– Это судьба.

– Это наше прямое вмешательство в жизни людей!

– Это наша правда.

– Это собачий бред! – Я начал повышать тон. – Я тоже когда-то был человеком и сейчас им же и являюсь.

– Ты – фид, Алекс.

– В первую очередь, я – человек.

– Подумай о том, что тебе не придётся убивать, а наоборот спасать.

– Как я могу думать об этом, играя в судьбу других? Как я могу выступать в роли суда для людей?

– Алекс. Тише.

– Как можно об этом говорить тише? Для чего мы вмешиваемся? Может мы спасаем будущих преступников, которые будут грабить магазины, стрелять в людей, а за них умирают заблудшие души, у которых вся жизнь течёт своим чередом. Люди, у которых есть семья, лучшие друзья, которые всю жизнь прожили стабильно, почти не сталкиваясь с какими-то неприятностями. Почему мы должны их убивать?

– Мы их не убиваем, Алекс.

– А что мы с ними делаем?

– АЛЕКС!

Генри не ожидал бурного всплеска. Мужчина ехал домой, предвкушая спокойствие. В последнее время течение его работы превратилось в катастрофу, то и дело увеличивавшуюся в своих размерах. Он до изнеможения уставал и часто размышлял о жизни, до которой так и не смог дотянуться. В годы юношества, когда он только познакомился со своей нынешней женой Одри, Генри обещал ей, во что бы то ни стало достичь великих высот в своей карьере.

Парень, полный энергии в прошлом, цеплялся за время, пытаясь окупить почти каждую прожитую минуту, трудился не покладая рук и в голове прокручивал мысль о том, что он должен подарить своей девушке новую жизнь. Молодой Генри с проплешинами в двухдневной щетине сражался за визуализацию того будущего, о котором он часто, лёжа с Одри на кровати, представлял, говорил с горящими глазами и пылающим сердцем, крепко обнимая свою невесту. Он работал, потому что. Потому что знал детство Одри. Нанесённые травмы, которая она со скрежетом в зубах перенесла, школьные бестолковые травли одноклассников-недоумков, проблемы в семье, толпы преград в виде поля раскалённых углей, каким-то невероятным образом обеспечили её ослепляющим здравомыслием. Одри прошла испытание необъятной боли вонзающихся в тело двухметровых игл. А Генри, наслушавшись её рассказов, в первый же день выточил деревянной палочкой на гигантском постаменте фразу в голове:

«Мы навсегда останемся вместе. Потому что я должен подарить ей новую жизнь».

Нынешний Генри, который старался справиться с недосыпом, ехал домой весь избитый, покалеченный своей ненавистной работой, не приносящей в дом ничего, чего могло бы хватить на полноценный семейный отдых. Денег хватало впритирку, чтобы обеспечить жену и двух дочерей. Шарлотта – трёхмесячный малыш-непоседа и Эмили – старшая дочь, которая до ужаса любила искусство.

Генри припарковал машину, подошёл к двери, поднёс ключ к замку и с теплом на душе улыбнулся. Пусть он не добился тех высот, о которых судорожно размышлял во время перерывов в погоне за своим обещанием, выточенным в голове, зато обрёл великолепное чувство того, что за родной дверью своего дома его ждёт счастливая семья.

Он перешагнул через порог, повесил пальто на крючок и услышал хлопок, после которого проследовал визг.

– Папочка-а-а. – Эмили подбежала к нему, уткнулась в пояс и крепко прижалась.

Одри, широко улыбаясь, стояла в коридоре, держа на руках испугавшуюся хлопушки Шарлотту.

– Пошли скорее за стол. – Эмили взяла его за руку и потащила его на кухню.

Проходя мимо Одри, он услышал бархатный шепот свой жены:

– С днём рождения, любимый.

Старшая дочь усадила Генри за стол и:

– Тортик, тортик. Па, ты уже придумал, что загадаешь? – Эмили нетерпеливо ждала его ответа, ворочаясь на стуле.

Чего ещё желать, когда воцарившаяся картинка настоящего превратилась в сказку, в которую раньше Генри никогда бы не поверил?

– Желания нельзя рассказывать. – Одри подошла к столу, посадила Шарлотту за её собственный детский стульчик. – Иначе не сбудется.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.