– И вообще, мы в столовую шли – подал от дверей голос Андрей, сразу же получивший в ответ нескольких неприязненных взглядов. Ой, дура-а-ак… Кто же так с алчущими общения женщинами поступает?

– И да, как верно заметил Андрей Леонидович, мы действительно идем в столовую – внезапно у меня в животе забурчало – как слышите, пирожки от ваших коллег из больницы уже давно кончились, поэтому мне крайне срочно необходимо подкрепиться.

– Но я не могу уйти от таких чудесных женщин – тут у каждой талию можно делать где угодно, поэтому главное не смотреть в глаза, а то распознают иронию и порвут – без свежего рецепта, который я только сегодня рассказывал в больнице. Он простой…

Слухи при наличии телефона распространяются мгновенно, поэтому не успел я передохнуть от незапланированного выступления в бухгалтерии, как мне пришлось повторить его в столовой с небольшими вариациями. А самой большой наградой мне стали офигевшие лица двух мужиков в пиджаках, которые стали свидетелями моего бенефиса перед повелительницами поварешек и кастрюль. В общем, не скажу за всех, но я наелся знатно. Посидел бы еще, но вовремя понял, что третий стакан компота уже просто не влезет. Обижать отказом не стал, поэтому просто сослался на дела.

– Слав, а ты кто? – Андрей чуть забежал вперед и что-то пытался разглядеть на моем лице.

– Ты же наверняка читал мое дело – после устроенной поварихами дегустации блюд мне совершенно не хотелось разговаривать – электрик я, лампочки меняю…

– Е-е-е-дут! – заполошенный крик какой-то дуры ворвался в комнату из коридора. Вчера вечером мы с Андреем нашли в здании комнату с диваном, притащили из соседней второй и до поздней ночи читали документацию под чернющий, практически чефирный чай. Ему до дома было далеко, я вовсе пока не знаю, где мне ночевать, поэтому заснули прямо там же, где и работали. И отлично кстати спал, пока не разбудили.

– Да едут же! – дверь с грохотом распахнулась и по комнате пронесся порыв ветра. Хорошо еще, что я вчера перед самым сном заставил начальника убрать все разложенные по порядку листочки в папку, а то сейчас гадал бы, все на месте или какой-то листик улетел… Я приоткрыл глаз: Андрей спал, значит вся эта кутерьма не про нас.

– Ну вы чего? – Раздался срывающийся на фальцет крик над самым ухом. Не, с таким подходом фиг поспишь. Я сел на диване и прикрыв зевок ладонью, посмотрел на нарушительницу нашего сна. Рядом стояла фурия и жадно дыша, обводила взглядом комнату. Черные туфли с ремешком через ногу, собравшиеся гармошкой на коленях колготки жутко-коричневого цвета, зеленая юбка и блузка с каким-то незатейливым рисунком составляли вместе с растрепанной прической довольно-таки прикольную картину.

– Ужа… Прекрасное созданье, ты кто? – осмотрев нарушительницу нашего сна, я задал по-моему самый логичный вопрос.

– Познакомься, это Нина, наш редактор – раздалось с соседнего дивана – когда она хорошая, то откликается на Ниночку, а когда плохая… То тогда как сейчас. Нина, это Вячеслав, он электрик.

– Да что вы себе позволяете? – это чудо подошло к столу – время уже практически восемь утра, мне телефонировали, что товарищи из Москвы уже в городе, а у вас тут… – она брезгливо понюхала остатки чая в кружке – бардак несусветный!

– Что можем, то и позволяем – настроение у меня было пока не очень – и попрошу, не трогайте пожалуйста папки, они жутко секретные. Если там что-то потеряется, то мне придется вас съесть.

Чудо в колготках фыркнула и пробурчав что-то типа «не очень-то и хотелось», вышла быстрым шагом из комнаты. Вскоре послышался стук открываемых дальше по коридору дверей. Порадовало, что больше воплей не было…

– Ладно, давай одеваться и в самом деле пойдем посмотрим, что там за товарищи из Москвы понаехали – отчаянно зевающий Андрей начал делать некое подобие зарядки.

Одевшись, я подошел к столу и взвесил на руках папки. Каждая килограмм, а то и больше, а значит просто так с собой не потаскаешь. Надо будет к Игорю Степановичу обратиться насчет сейфа, ведь должно же быть для таких документов место хранения… Вообще размах задуманного поражал и разрывал мой разум своими объемами. Согласно плану какого-то НИИ «ГипроСвязь», трасса Москва-Ленинград на самом деле состояла из целых трех кабелей. Когда проект завершится, между Москвой и Ленинградом они будут проложены так, чтобы нигде не пересекаться и не проходить через одну точку. Например, в почтамт заходил только один кабель. Второй должен был зайти в соседнее здание, а третий вообще проходил около железнодорожного вокзала.

Так с папками в руках я и спустился на первый этаж и налегая всем телом, открыл скрипучую дверь на улицу. Прямо около входа в здание уже стояло четыре полуторки, а весь тротуар был заполнен множеством громко разговаривающих людей. Судя по обилию пиджаков, начальство здесь присутствовало в значительном количестве.

– Ты чего это тут в таком виде? – ко мне со спины зашел Малеев.

– Так у меня другого нет. Сначала было не нужно, а теперь уже некогда.

– Ладно, тогда просто не маячь на глазах, может и пронесет.

Что должно пронести, я не успел узнать, так как к Алексей Павловичу подскочил какой-то мужичок и ухватив его за локоть, показал куда-то в сторону. Наш самый главный начальник видимо этого только и ждал, поэтому резко рванул прямо в центр толпы.

Я пожал плечами из-за полного непонимания момента и отошел подальше. Если спросят, то я просто выполняю приказ «не маячить на глазах». Положив папки на подоконник самого крайнего окна на первом этаже, уселся рядом и стал ждать развития событий. Вскоре послышался звук мощного двигателя и из-за поворота вырулил здоровенный грузовик, весь завешанный красными полотнищами. Они чего, решили тут устроить демонстрацию по поводу приезда москвичей?

Пока грузовик фырчал двигателем, разворачиваясь и паркуясь, в толпе собравшихся начались пертурбации. На передний план выходили костюмированные, причем явно в строгом, но каком-то непонятном для меня порядке, а все остальные оказывались в задних рядах. Внезапно от грузовика раздался грохот чего-то упавшего и я с удивлением обнаружил, что из него уже получилась здоровенная трибуна, которую тут же оккупировал Малеев.

– Товарищи! Мне выпала большая честь открыть этот митинг в честь начала работ под руководством комитета…

Обалдеть. Не демонстрация, а митинг. Странно, но почему на улице? Неужели внутри стоящих вокруг зданий не нашлось актового зала поприличнее? Я прислушался. Ну вот, еще удивлялся, почему так мало упоминаний Сталина и Партии слышал. Сейчас Алексей Павлович жонглировал фразами и цитатами настолько мастерски, что я прямо почувствовал, что лично Иосиф Виссарионович днями и ночами пинал всех в этой гипросвязи, чтобы побыстрее нарисовали проект. А без личного участия Секретаря КПСС калининского райкома вообще ничего бы не получилось – просто никто другой не обладал такой полнотой знаний и умений, как у него. Даже Ленин умудрялся мудрым взглядом предостерегать всех от ошибок. Один оратор сменял другого, аплодисменты разливались шумным морем в положенных местах, а я все больше и больше начинал уважать профессионализм выступающих. Ведь надо же, столько слов и фраз, а о сути проекта не было сказано ни слова. Никакой шпион не догадается, про что именно идет митинг. Но вообще, по большому счету, такие речуги можно было практически без изменений произносить на открытии какого-нибудь коровника или общественного туалета. Там тоже требуется «углубить», «расширить охват населения» и «сделать так, чтобы капиталистический мир завистливо глядел нам вслед».

– Товарищ! Тут сидеть нельзя! – я оторвался от созерцания очередного оратора. Ко мне обращался какой-то совершенно неприметный мужик. Не высокий и не маленький, не толстый и не худой… В общем, взгляду совершенно не за что зацепиться. Я удивленно покопался в памяти – неужели уже появились службы охраны всяких первых лиц и прочие наружки? То, что у Сталина был, то есть сейчас есть Власик, это я помню. Но в Калинине…