Получившаяся убер конструкция со своими торчащими во все стороны проводами совершенно не создавала впечатления чего-то работоспособного. Однако когда я щелкнул тумблером ВКЛ и нажал на педаль, моторчик натужно взвыл и буквально через несколько секунд довольно бодро закрутился. По мастерской прошла волна пыли, поднятая воздухом. Я отпустил педаль и все затихло.

– Здорово! – рядом со мной протирали от пыли глаза Семеныч с Михаилом.

– Надо на педаль какую-нибудь тяжесть положить – озаботился я – у доктора-то нажал, посверлил, отпустил. А у нас долго работать…

– Зачем тяжесть? – не понял Вилеор – сейчас просто проволочкой обмотаем в нажатом состоянии и все.

Тоже хорошо. В общем, второй запуск нашего агрегата происходил уже с водой. Не обошлось без подтеканий, но их быстро устранили. Где чопиками из деревяшек, где кусочками какой-то кожи.

Наш агрегат шумел, трясся, но дело свое делал. Как только теплая вода из крана «протекла» и полилась холодная, в мастерской явственно стало холодать, причем очень быстро. Я щелкнул галетным переключателем, выводя мотор на самую минимальную скорость. Шум резко снизился и теперь, если закрыть глазам, можно было представить, что где-то рядом работает большой напольный вентилятор. Ну такой, который стоит на тоненькой палочке с крестовиной и башкой крутит туда-сюда.

– Надо позвать Успенского – предложил Михаил и сам же побежал реализовывать сказанное.

Василь Васильевич пришел не один, а в компании с Ириной Евгеньевной, Агрипиной Никитичной и еще одной незнакомой мне медсестры. Незнакомку представили как Елену Станиславовну, она оказалась еще одной повелительницей операционных.

– Вот – начал презентацию я – аппарат для поддержания температуры в каком-либо помещении. Идея пришла, когда в последний раз дежурил при операции Василий Васильевича. Реализация – Михаил Александрович и Вилеор Семенович.

– Принцип действия простой – продолжал я – мотор с вентилятором продувают воздух через подключенный к крану радиатор. Если вода холодная, то радиатор охлаждает воздух. Ну а если горячая, то соответственно нагревает. Регулировку температуры можно осуществлять как краном, так и частотой вращения мотора.

Наш «кондиционер» исправно молотил лопастями воздух, превращая мастерскую в какое-то подобие холодильника. Заметив, как поежилась Агрипина, я подошел к крану и закрыв холодную воду, открыл горячую. Буквально через минуту по мастерской пошли явственно ощущаемые языки горячего воздуха.

– Очень оригинальная конструкция – произнес Успенский, разглядывая агрегат – Михаил Александрович, как я вижу, вы наконец-то нашли применение этому – повернувшись к главной медсестре, он с каким-то сарказмом произнес – дьявольскому агрегату.

– Я и не отказываюсь от своих слов! – гордо вскинула голову Ирина Евгеньевна – только на этом инструменте происходили происшествия с персоналом. Почему на других установках все хорошо?

– Хорошо-хорошо – Успенский поднял руки в примиряющем жесте – не будем ворошить старое. Но сейчас-то, как вам? Попробуем?

– А про это надо спрашивать у присутствующих здесь медсестер – холодно ответила она.

Вот ведь злюка какая. Неужели ей настолько мой вопрос про партийную принадлежность поперек горла встал? Ладно, давай подсластим пилюлю…

– Ирина Евгеньевна, так это опытный образец. Если найдем тех, кто может сделать уже более основательно, то нет никаких ограничений сделать и кабинетную версию. Представьте себе: на улице такая жарища, что асфальт плавится, за окном марево от поднимающихся потоков разогретого воздуха, а у вас в кабинете прохладно! И производительность персонала не страдает! – на последней фразе я рубанул воздух рукой.

Медсестры, впечатленные развернувшейся перед ними картиной, разом задумались.

– Так – Успенский посмотрел на часы – через полчаса у нас плановая операция, будем оперировать пациента, которого вчера привезли из «красного октября». Там стерильности особой не надо, поэтому честь испытать установку предоставляется операционной Елены Станиславовны.

После этих слов я еще больше зауважал Успенского. Приказал и все без дополнительных вопросов зашевелились. Даже Ирина соизволила принять участие и лично, без каких-либо просьб, донесла водопроводный шланг до операционной.

Перемещение дивайса в операционную прошло без каких-либо осложнений. Мы просто взялись за «раму» и перенесли его – в нем всего-то килограммов 30 весу оказалось, что на троих мужиков ни о чем. Больше промучались с габаритами в паре мест – ну не рассчитаны были дверные проемы на наш модерновый агрегат.

Я ожидал от потрохов «дьявольского агрегата» капризов, но он просто запустился, как и на испытаниях в мастерской. Быстренько помолотив лопастями, он уронил температуру в операционной до приемлемой и вскоре я начал крутить кран, делая поток воздуха чуть теплее.

Вскоре выяснилось, почему для операции не требовалась особая стерильность. Молодой хирург явно сдавал какой-то экзамен Василий Васильевичу и проговаривал всю историю болезни с самого начала. Ситуация в общем-то обычная: мужик пропорол себе ногу какой-то железкой. Толи тракторными граблями, толи бороной – я прослушал этот момент. Ну и не нашел ничего лучше, чем просто замотать первой подвернувшейся под руки тряпкой. Когда заболело – просто поссал на ту же тряпку и замотал назад. И успокоился – типа если щиплет, то значит лечит. Нога поболела-поболела и перестала. Так как весной у колхозников дел по самую маковку, то так и проходил с тряпкой пару недель, пока до бани не добрался. Там сняв тряпку, увидел под ней множество мелких червей. Прямо в ноге. Друзья-товарищи оказались намного умнее и тут же выпнули тело ближайшим транспортом до больницы.

– Не, это же надо какой низкий уровень знаний про медицину – думал я, контролируя рукой температуру протекающего через радиатор воздуха – ведь война недавно прошла, там всякие ранения пачками были и про гангрены наверняка рассказывали. Ну как можно забить на такое?

Лишний раз пообещав себе чистить зубы тщательней и мыть руки подольше, я немного добавил себе душевного спокойствия. Пару раз в операционную заглядывала Ирина, но лишь крутила головой, оценивая обстановку и тут же исчезала, не говоря ни слова.

Наконец операция завершилась. Червивый страдалец, с обмотанной белыми бинтами ногой, при поддержке медсестры резво соскочил с операционного стола и бодро ускакал куда наружу.

– Вячеслав, ваше изобретение действительно работоспособное – обрадовал меня Успенский – я давно не наблюдал операцию в столь комфортных условиях. Да и Валентин Петрович испытывал потоотделение гораздо меньше, чем в прошлый раз.

– Да, я тоже заметил резко улучшившиеся условия – немного сконфужено подтвердил стоящий рядом молодой хирург.

Я тут же начал отнекиваться, дескать, не я это изобрел, а просто вспомнил что-то из школьного курса физики и вообще, все лавры должны достаться Михаилу Александровичу, без него ничего бы не получилось и так далее.

Внимательно выслушав меня, Василий Васильевич резюмировал – тем не менее, устройство есть и оно работает. Надеюсь, вы не будете возражать, если оно пока побудет тут? Так сказать, на испытаниях? Елена Станиславовна, вы же не будет возражать против такого агрегата?

Медсестра горячо согласилась с предложением. Да так рьяно, что я немного удивился. Им чего, премии выписывают за новшества?

– Пока мы будем совместно испытывать аппарат, я попрошу начальника наших шофэров сделать еще пару подобных конструкций – продолжил Успенский – у них есть толковые сотрудники, я знаю.

Против этого я ровным счетом ничего не имел. Ну рукажоп я в данных областях и имею смелость признать это.

– Василий Васильевич, а вы знаете руководство городского досарма? – я вспомнил дожидающиеся меня в библиотеке журналы.

– Егор Михайловича? Знаю, регулярно на совещаниях пересекаемся, а что?

Я рассказал кратко положение с радиоузлом и своей немощности в быстрейшей починке его. Опять нет ни инструментов, ни приборов, ни необходимых запчастей. Знаний тоже нет, но эту проблему я ускоренно решаю в библиотеке. Тут же закинул удочку про «шефскую помощь» от какого-нибудь радиокружка или клуба. И следом пообещал взять дополнительные обязанности и обслуживать радиоузел.