Я расстроено захлопала глазами.

— Риточка, это ЕГО футболка, понимаешь?

— Ну и что? У меня таких "ЕГО ФУТБОЛОК" целая полка в шкафу.

— Ты же меня знаешь. У меня таких футболок в принципе не бывает и быть не может.

— Однако, сейчас одна у тебя есть… И я жажду горячих подробностей ее получения!

Я пообещала рассказать всё вечером, а сейчас мне срочно нужна помощь, иначе все увидят, что я в мужской футболке. Особенно он.

Рита стояла, оперевшись задом на раковину и пристально на меня смотрела.

— Что? — не выдержала я.

— Нет, детка. Ты еще не готова услышать моё мнение. Пока. Но с кое с чем я тебе помогу, — и она вышла. Встав на ее место, я обперлась руками о раковину, смотря на себя в небольшое зеркало. Сумка завибрировала. Доставая телефон дрожащими руками, я уже знала кто звонит.

— Алло, — мой голос звучал почти уверенно. Почти.

— Александра, — глубокий бархатный голос шефа напомнил мне всё, что произошло вчера у него в машине и квартире. А потом на меня словно вылили ведро ледяной воды. — Вы знаете который час? Ваше опоздание негативно скажется на заработной плате и приближает Вас к списку уволенных сотрудников. Даю Вам 15 минут, чтобы появится у меня в кабинете с объяснительной.

Слушая гудки, я еле сдерживалась, чтобы не разбить телефон о кафельную стену. Значит, "Александра"? Значит "к списку уволенных"? Хотелось подняться к начальнику и разбить телефон о его голову. Последнее я похоже произнесла вслух, потому что вернувшаяся Рита, быстро отняв мой чудом избежавший смерти аппарат, убрала его обратно в сумку.

— Что случилось?

— Этот индюк пригрозил мне увольнением!

— За что?

— За опоздание!

— Ну, он имеет право, — хмыкнула подруга. Я возмущенно уставилась на нее.

— Ты вообще на чьей стороне?!

— Конечно на твоей, поэтому сейчас мы поправим твоё пошатнувшееся положение.

И Рита достала косметичку, духи, расческу и ножницы.

— А ножницы зачем?

— Потому что гладиолус! Не вертись и не мешай.

Следующие 10 минут мы споря и ругаясь приводили меня в порядок. Волосы были расчесаны и убраны наверх. Лицо умыто и умело накрашено. Футболка была немного отрезана и заправлена в юбку, подчеркивая изгиб талии и бедер. Рукава тоже отрезали и несколько раз завернули, открывая руки. На шею повесили Ритин ожерелье-воротник из белого искуственного жемчуга, скрывая спортивный вид футболки.

— Знала бы, что это будет так хорошо смотреться, сама бы так оделась! — Подруга с удовольствием смотрела на дело своих волшебных рук. Мне тоже очень понравилось. Сразу почувствовала себя увереннее и успокоилась. Обольстительно улыбнулась себе в зеркале и выпрямила спину. Рита напоследок меня осмотрев, подошла и, дернув юбку, развернула ее задом наперед.

— Зачем это?

— А ты посмотри.

Развернувшись спиной, я поняла о чем она говорит: золотистый замок на округлых ягодицах смотрелся вызывающе и смело. То есть спереди я была примерная девочка, а сзади — сексуальная женщина.

— Иди скорей! У тебя 3 минуты! — Рита вытолкала меня из туалета. — Нет, стой! Духи!

Надушив мне шею, волосы и зачем то поясницу, она шлепком подтолкнула меня к лифту.

— Всё, беги, потом расскажешь.

Нажав на кнопку вызова лифта, я глубоко вдохнула. Было немного страшно и волнительно. Я не знала какую реакцию вызову у коллег и шефа. Особенно у шефа.

Створки разъехались, являя мне начальника отдела кадров.

— Добрый день, Юрий Николаевич, — Я хотела прошмыгнуть мимо него в кабину лифта, но он задержал меня.

— Александра? Вот не узнал, пока голос не услышал, — он осмотрел меня сверху вниз. — Вы сегодня очень хорошо выглядите.

Немного покраснев от комплимента, я поблагодарила и зашла в лифт, уловив изумленный выдох. Повернувшись к нему лицом и нажимая кнопку этажа своего офиса, я заметила на лице мужчины интерес, направленный на мой зад.

— До свидания, Александра, — улыбнулся он, прежде чем створки лифта закрылись. Поднявшись на три этажа выше, я собрав мужество и сделав вид, что ничего особенного не происходит, процокала к своему столу. По началу никто меня не заметил, но потом, когда я прошла мимо Володиного стола и он, открыв рот, выронил степлер, на меня обратили внимание уже все. Тишина распространилась от стола к столу. Тем громче прозвучали слова, сказанные угрожающим тоном:

— Осокина! Ко мне в кабинет! Живо!

Оставив сумку на столе, я взяла ручку и лист бумаги и наспех набросала объяснительную записку. Размашисто поставила дату и подпись и неспеша направилась в кабинет начальника, когда в спину прозвучали тихие одобрительные посвистывания.

— Сашка, вот ты красотка!

— Эй, Осокина, пошли кофе попьем.

— А ну заткнулись все! Саш, Саш? Ну, Саш?

— Что? — Я на ходу обернулась и послала улыбку Володе.

— Ты сегодня свободна? — тот, кого я четыре года считала хорошим другом, многозначительно поиграл бровями.

Я не ответила. Лишь улыбка не желала сходить с лица. Поэтому в кабинет злого Босса я вошла, сверкая белыми зубами, и, закрыв плотно дверь, подошла впритык к его столу.

— Здравствуйте, Лев Борисович. Прошу прощения за опоздание, но у меня была уважительная причина, — я приняла ангельский вид.

— Какая же? — Лев смерил меня раздраженным, но горячим взглядом. Я протянула ему объяснительную. Выхватив лист у меня из рук, шеф по мере прочтения всё больше поднимал брови. В конце он поднял на меня тёмные глаза и поднялся из кресла, подавшись ко мне через стол. — Я хочу услышать эту причину из Ваших уст…

Подавшись ему навстречу, я, почти касаясь его губами и смотря ему в глаза, прошептала:

— Я опоздала, потому что меня пол ночи трахал мой босс, — после чего стукнула по потянувшимся ко мне рукам и спокойно продолжила: — Но смею Вас заверить этого больше не повторится.

И развернувшись к нему спиной, пошла к двери, покачивая бедрами. Услышала звук смятой бумаги и мстительно улыбнулась. Вот так тебе, сволочь!

Я продолжала раздавать улыбки налево и направо весь рабочий день. И даже когда к нам в отдел пришел Юрий Николаевич, перебросилась с ним парой шутливых слов. Моя улыбка померкла один единственный раз, когда Кирилл проходя мимо моего стола в обеденный перерыв, пригласил меня пойти в кафе напротив вместе, а не "сидеть тут с этими неудачниками". Мой резкий отказ ему не понравился и, уходя, он как будто в никуда обронил:

— Как была курицей, так ей и осталась!

— Отвали, засранец, — Володька подошёл ко мне и, положив руку мне на плечо, хмуро посмотрел на бывшего начальника. — Девушке неинтересно твоё предложение.

— А твоё стало быть интересно? — противно ухмыльнулся Кирилл. Друг посмотрел на меня и подмигнув спросил:

— Ну как? Интересно тебе моё предложение?

После такого красивого поступка я не смогла поставить его в неловкое положение.

— Конечно.

Бывший начальник скривился и ушёл на обед в одиночестве.

Володя присел на край моего стола.

— Куда пойдем?

— Я сто лет никуда не выбиралась, — легко пожала я плечами, — так что мне без разницы.

— Тогда в кино? Потом погуляем или в кафе. Я заеду за тобой в девять? — Я кивнула и вздрогнула, когда дверь кабинета громко захлопнулась, а сам шеф, уничтожив меня взглядом, удалился. Удивленно проводив того взглядом, Володя вопросительно посмотрел на меня, окинув с ног до головы.

— Кажется я начинаю понимать…

Покраснев, я засуетилась и стала перебирать бумаги на столе. Друг голубыми глазами, как сканером, просветил меня насквозь.

— Мне следует знать о чем-нибудь, прежде чем я могу получить по физиономии? — Он небрежно откинул светлую челку со лба.

— Н-н-нет…, - несмело ответила, но, бросив быстрый взгляд на лифт, где только что скрылся злой босс, добавила, — наверное.

— Хм, наверное нет, значит? Окей, Саша, это будет интересно, — подмигнул он мне и отошел к своему столу.

Триньк-триньк. Замигало окошко чата.