Чем объяснить такое равнодушие к интересам первейшей необходимости со стороны гласных и такое непонятное отношение их к долгу присяги —  не знаю и не берусь объяснять. Пусть об этом судят те лица, которыя, выбрав их в гласные думы, вверили им попечение о судьбах города. Я довожу этот факт только до сведения г.г. избирателей, как назидательный пример на будущее время относительно того, как следует быть осмотрительными г.г. избирателям при выборе лиц, заменяющих собою по закону 16 июня 1870 года, все городское общество. Довожу об этом до сведения также и для того, чтобы общество сложило с меня всякую ответственность по такому серьезному делу, как безопастность города и избавило от тех нареканий, которые сыплятся на меня вполне незаслужено, ибо я делаю все, что могу!

В справедливости этого может удостовериться всякий обыватель, если только побывает в разное время дня и ночи на водоподъемных машинах и на запасном резервуаре, где мною положено столько забот и усилий, чтобы обезпечить город водою на случай пожара.

Пусть Оренбургское общество прочтет настоящее мое обращение к нему без желчи и раздражения и серьезным образом побудит своих избранников посещать даже экстренныя собрания думы, что не составит для них труда уделить несколько часов в неделю или сложить свои полномочия.

Г.г. гласные ведь не дети, лица эти должны знать и знают, что почет избрания их обществом в гласные думы налагает на них нравственныя обязанности, безукоризненым исполнением которых они обязаны отблагодарить общество за оказанное им доверие».

Поместив это письмо, редакция снабдила его от себя поясняющей передовицею, которую закончила патетическим восклицанием:«прискорбно это. граждане!».

Но для граждан было не особенно прискорбно, как это видно из отчета заседания по вопросу о непосещении гласными думских заседаний; приводим этот отчет целиком:

«Как и следовало ожидать на «самопонуждение» дума не согласилась, находя безсмысленным накладывать руки на саму себя.

«Кто меня может принудить, кричал один большой, но еще-не сложившийся» человек: хочу — хожу, хочу — нет, моя воля!

«Вас то одного, м. г., можно и за борт, за бездействие, значит, по службе, на основании уложения-с, крикнул кто-то в ответ: но что вот делать с целой думой, если она не хочет ходить, на это, действительно, не придумано ни каких мер».

В подобных дебатах было проведено целое заседание и, конечно ни к каким результатам не пришли, да и не могли придти, так как при убеждении: «хочу — хожу, хочу — нет, моя воля», — результаты не могут быть достигнуты.

Кроме возваний городского головы появлялись и понуждения и со стороны губернатора, который приглашал гласных относиться более внимательно к своим обязанностям — но эти «отческия» попечения власть имущих не достигали своих целей.

Далее, разбирая действия думы, резко бросается в глаза, что те заседания, на которых решались непринципиальные вопросы, обсуждались не мероприятия общего характера, долженствующие служить удовлетворением потребностей всего населения, а наоборот, сдавался какой нибудь подряд, происходили выборы на какую нибудь «хлебную должность» бывали всегда многолюдны и подряды сдавались обыкновенно одним и тем же лицам, а на должности выбирались все те же избранники. При этом, конечно, руководящим принципом было вовсе не отвлеченное «общественное благо», а гораздо более понятный и близкий всем и каждому «казенный пирог», представляющийся в образе городского сундука.

Все это считалось вполне обыденным, вполне законным.

Эти два обстоятельства, вышеприведенные, указывают более или менее ясно, как должно было вестись городское хозяйство И это нами высказанное предположение вполне оправдывается и только за самое последнее время, как будто появилось некоторое улучшение, хотя, конечно, и оно более кажущееся и может произойти только тогда, когда цензовая, узкокупеческая дума сменится настоящим самоуправлением.

Отчеты городской управы не ревизовались десятками лет, например, в 1899 году не были обревизованы отчеты, начиная с 1880 года; это явление сохранилось до нашего времени. Сметы доходов и расходов дума рассматривала не перед очередным годом, а посреди этого года, так заседания для рассмотрения смет происходили 12 февраля 1896 г., 4 марта 1897 г., 19 июня 1898 г, 11 марта 1899 г. и т. д.

Почти каждое большое начинание управы не проходило гладко; только в 1896 г., т. е. через 17 лет, закончилось дело о перестройке после пожара 1879 года здания думы; после постройки скотобойни ревизионная комиссия открыла ряд злоупотреблений, но и отчет ревизионной комиссии долгое время лежал под сукном, представлен был тогда, когда всякое практическое значение он потерял; наконец нельзя забыть и электрическую эпопею.

Одним из наиболее громких сенсационных дел было дело о растрате в 1885 году.

Но и в истории нашей думы есть отрадная страница, на которой возможно отдохнуть и которая одна дает оренбургской думе предпочтение перед думами многих российских городов.

Мы говорим о заботах нашей думы о народном образовании — к изложению истории его мы и переходим в настоящее время, причем приведем ряд статистических таблиц.

XL.

IV. Стоимость ученика:

Один ученик приходского училища стоил в 1903 г 17 р. 53 к.

Один ученик, окончивший курс в приходском училище в 1902 г. стоил 108 р. 15 к.

Хронологические даты открытия приходских училищ будут следующие:

9 февраля 1832 г, по настоянию графа Сухтелена, открыто первое приходское училище; 11 марта 1851 года, по настоянию графа Перовского — второе училище в Старой слободке, 1 января 1859 г — третье училище в Новой слободке, четвертое приходское училище открылось между 1860 и 1878 г., 19 февраля 1878 года — пятое, 17 марта 1879 г. — шестое училище, 29 октября 1895 г. — седьмое и к 9 августа 1904 г. — восьмое и девятое училище.

6 декабря 1862 года — первое женское училище, открытое благотворительным обществом, в течении 1863 года были открыты еще три школы, в 1895 г. пятая школа и в 1899 г., в столетнюю годовщину смерти Пушкина (моё прим. годовщину рождения. А. С. Пушкин 26 мая ^[151] 1799 — 29 января ^[152] 1837) — шестое женское училище.

Таким образом в городе — данные 1903 года, существовало 15 приходских училищ: из них девять мужских и шесть женских; один учащийся приходился на 37,8 чел. обоего пола, причем 1 мальчик на 33,6 чел. мужского пола, а 1 девочка на 43,5 жен. пола населения.

Таблица первая указывает нам, что расход на народное образование в г. Оренбурге колеблется между 12,2 и 16,9 % всей сметы — и в среднем равняется 15,95% и таким образом приближается к расходу на народное образование лучших земств России.

Приведем теперь сравнительную таблицу статей расходов на народное образование в 1892 и 1902 годах.

Начиная сравнивать цифры, мы видим, что возрос более чем вдвое расход по содержанию приходских училищ; также значительно возросли расходы на ремесленное училище (почти вдвое), женскую прогимназию (на одну треть), на стипендии (почти впятеро). Один лишь расход на общественную библиотеку остался за десятилетие без изменения.

Выражаясь процентами, мы получим, что на начальное и профессиональное образование городом истрачено (в 1902 г) 34,1% всей определенной на народное образование сметы, на среднее образование 22.00%, на высшее 1,6% на внешкольное образование 2,30%. Из этого ясно, что почти 3/4 всей сметы тратится на нисшее народное образование.