“Все будет хорошо, — подумала Анна, помахав в ответ. — Спасибо тебе”.

Она надеялась, что однажды они встретятся — и понимала, что этого не случится.

Эвгар ждал его в своем кабинете в музее.

Когда Дерек вышел из здания вокзала, то его мягко придержали под руку и, глядя на неприметного молодого человека в черном пальто, он подумал, что Эвгар не мог не убедиться в том, что Анна уехала.

Как знать, не заложена ли бомба в багаже? Просто так, на всякий случай.

Впрочем, нет. Не заложена. Все время на перроне Дерек осыпал поезд оценивающими заклинаниями и не обнаружил ничего опасного. Анна и Джон уехали в Лекию, а он сейчас должен закончить игру.

— Его высочество Эвгар приглашает вас для беседы, — церемонно сообщил незнакомец. — Прошу со мной.

Сказано это было так, что становилось ясно: отказ не принимается. Но Дерек и не собирался отказываться — он прошел вместе со своим спутником к экипажу без номера, который поджидал возле лавочки с горячими кренделями и чаем, устроился на сиденье и задремал.

Музей античной истории еще спал, хотя столица уже просыпалась. Хлопали двери кофеен, открываясь для первых клиентов, первые извозчики потянулись по дорогам, зашелестели жалюзи на окнах дорогих магазинов, и отовсюду поплыл запах кофе. Город готовился провожать старый год и встречать новый; сквозь сон Дерек подумал, что Анна и Джон начнут новый год и новую жизнь в Лекии, и улыбнулся.

Он все сделал правильно. Особенно когда выбросил кольцо принца в снег на перроне.

Его спутник передал Дерека на ступенях музея другому сопровождающему, такому же блеклому, с таким же цепким взглядом — они прошли к знакомой лестнице, поднялись мимо гравюр Гаратти, и Дерек вспомнил, с каким брезгливым ужасом Анна смотрела на них, когда они пришли в это место в первый раз. Дверь в кабинет Эвгара была приоткрыта, оттуда веяло ароматом горячих бутербродов с ветчиной и свежесваренного кофе, и Дерек надеялся, что его не зажарят в качестве основного блюда.

Он вошел, стараясь держаться спокойно и непринужденно. Эвгар, который сидел на диване, вытянув ноги в бархатных домашних туфлях и попивая кофе, выглядел так, словно только что поднялся с кровати. В его лице не было ни капли усталости — просто молодой человек из достойного дома проводит раннее утро за чашкой бодрящего напитка.

— Был бы я живописец, написал бы твой портрет, — небрежно сказал Дерек, снимая пальто. — И назвал бы “Завтрак аристократа”.

— Жаль, что ты не живописец, — со спокойным дружелюбием согласился Эвгар, и Дерек решил, что с него не будут снимать кожу вот так сразу. Коллекционеры не уродуют то, что кладут в свои витрины. — Анна уехала?

— Да. Я проводил ее.

Бутерброды с сыром и ветчиной выглядели невероятно аппетитно, и Дерек решил не ждать особого приглашения: взял тарелку со стола и принялся за еду. Эвгар довольно кивнул.

— Ты ешь, ешь. У тебя была долгая ночь. Потом будем распаковывать наши новогодние подарки. Хотя свой я тебе уже подарил.

Дерек понимающе кивнул. Эвгар собственноручно налил ему кофе.

— Да, жизнь Анны это в самом деле подарок. Хотя я предпочел бы слово “обмен”.

“Милорд, вы ходите по невероятно тонкому льду”, — сказал бы сейчас Майзон. Дереку следовало не дерзить, а упасть в ноги его высочества и протянуть базу Гейба Коннора. Интересно, сообщил ли Эвгар отцу о том, что его поиски увенчались успехом? Или решил обрадовать родителя, когда все, что собрал гениальный изобретатель о темной стороне Хаомийского королевства, будет у него в руках?

— Обмен подразумевает, что оба участника что-то получили, — с невероятно сладкой улыбкой сообщил Эвгар. Дерек согласно кивнул.

— Когда Джон умер и лежал у тебя в пыточной на столе для вскрытия, то я заметил в нем артефакт, — сказал он. — Я изучил сертификацию арниэлей и точно знал, что такой артефакт в них не предусмотрен. Решил забрать его и изучить поподробнее.

— И забрал, — Эвгар выглядел так, словно в нем шла невыразимая внутренняя работа, и он с трудом сдерживался, чтобы не выплеснуть ее.

— Да! — беспечно откликнулся Дерек. — Когда ты пинал его потроха.

Эвгар отвел взгляд, словно воспоминание о вспышке ярости причинило ему неудобство. Надо же, а ведь он мог и сам заглянуть во внутренности Джона и задать нужные вопросы. Впрочем, тогда Дереку не с чем было бы торговаться.

— И где теперь этот артефакт?

Дерек поднял руку, показал серебряное кольцо, которое получил в благодарность от Магды Хонивер, и ответил:

— Это кольцо мне подарила одна хорошая женщина. Я сперва подумал, что это обычная серебряшка. А потом понял, что нет. Это сильнейший мнемонический артефакт. Позволяет запоминать огромные массивы информации без малейших усилий.

Ноздри Эвгара дрогнули, словно он с трудом сдерживал желание броситься к Дереку и пинать уже его потроха. “Я его бешу”, — подумал Дерек и обрадовался.

— Где база Гейба Коннора? — отчеканивая каждое слово, спросил принц. Дерек улыбнулся.

— Во мне. Теперь я — база Гейба Коннора.

Он сделал паузу, оценивая выражение лица Эвгара, и добавил:

— А тот артефакт я уничтожил.

Тишина, которая воцарилась в кабинете принца, была ледяной и мертвой. Эвгар молчал, пытаясь понять и принять все, что услышал. Дерек крутил в пальцах чашку кофе, подумывая, не налить ли еще. Возможно, это его последний кофе — очень неплохой, кстати говоря.

Вот и замечательно. Раз уж суждено умереть, так хоть не на пустой желудок.

— Документы о международной коррупции, секретные счета королей, сговор правительств, убийства в посольствах, новые разработки оружия, личные связи и пороки, — сказал Дерек, когда решил, что пауза затянулась. — Теперь я знаю все. И я даю тебе свое честное слово, я клянусь всеми Господними именами, что сохраню все в тайне, если Анна будет жива и здорова.

Эвгар вопросительно поднял бровь, словно пытался понять, шутит Дерек или нет.

— А если я прикажу ее убить? Если сейчас заставлю твои мозги закипеть? — поинтересовался он тем светским тоном, каким обычно приглашают приятеля на прогулку.

Дерек улыбнулся.

— Ну во-первых, ты такой же коллекционер, как и я. Уничтожить лучший экземпляр в коллекции — нет, это противоречит всей твоей природе. А я твой, ты можешь в этом не сомневаться.

Эвгар негромко рассмеялся. За окном в свете фонаря кружили снежинки, и Дерек надеялся все-таки встретить этот новый год. Есть компания коллег, в которую всегда можно влиться, чтобы не сидеть дома, как сыч.

— А во-вторых? Ты подстраховался? — спросил Эвгар таким надтреснутым тоном, что Дерек понял: сделано. Можно было бы радоваться, но в душе было темно и пусто.

Он устал. Вся эта история с Анной, арниэлями и компроматами высушила его до капли.

— Конечно, — ответил Дерек, сделав последний глоток кофе. Почему-то он не помог взбодриться и не прогнал его усталость. — Если со мной что-то случится, то в тот же день все, что собрал Гейб Коннор, выплеснется в газеты. Механизм всего этого объяснять не буду, но он есть. Живой и здоровый я — гарантия мира и спокойствия в Хаоме.

Эвгар кивнул. Отставил опустевшую чашку.

— Где гарантии, что ты не врешь? Что ты хоть что-то знаешь?

Дерек прикрыл глаза.

— Дворец князей Барначчи давно принадлежит принцу Августину, твоему дяде, — ответил он, решив бросить то, что выглядело самой мелкой и незначительной картой в колоде. — Полностью восстановлен на деньги, которые были выделены благотворительному фонду для строительства больницы для бедняков. Манхарт Брунн начал было копать в том направлении, чтобы нарыть материала для газеты, но лишь вырыл себе могилу.

Эвгар со вздохом провел ладонью по лицу. Дерек представил наряженную елку, южное шипучее, которое сбегало по стенкам бокалов под веселые возгласы, увидел Анну и Джона, которые сидели в купе, держась за руки. Наступал новый год, и Дерек знал, что еще поживет.

— Хорошо, — кивнул Эвгар. — Будем считать, что мы договорились. Отцу я скажу, что ты нашел базу Гейба Коннора — и уничтожил ее. Еще кофе?