Он слегка нахмурился, и я вдруг забеспокоился, что каким-то образом мог обидеть его своей нерешительностью или, возможно, всем монологом.

— Нет, не так. Я бы очень расстроился. Но справился с этим. То есть, если бы ты не захотел… трахать мужчину... меня... Просто для ясности. На случай, если ты не понял.

— О, ты был предельно ясен. — Голос незнакомца глубокий, с хрипотцой, от чего у меня по спине побежали мурашки.

Занервничав, я прикусил губу. Но была, не была.

— Ну так что? — спросил я, дыхание внезапно участилось.

Мужчина оглядел меня. Когда он только вошел в лифт, его взгляд был беглым, теперь он не торопился. Он пристально посмотрел мне в глаза — в животе затрепетали бабочки; затем взгляд опустился к моим губам и задержался там весьма длительно — меня обдало волной возбуждения.

Я нервно облизнул губы и в его глазах блеснул огонек. Он продолжил осмотр: заценил мой торс облаченный в смокинг, чуть дольше задержался на моей ширинке, выпуклость за которой свидетельствовала о моем явном к нему расположении.

Снова посмотрел мне в глаза. Мое дыхание стало прерывистым, грудь сдавило. Я чувствовал себя голым, под его пристальным взглядом, словно каким-то образом он мог видеть сквозь смокинг, сквозь мою плоть, видеть мою душу. Будто мог знать, о моих самых сокровенных тайнах.

Он собирался что-то сказать, но не успел, нас прервал громкий металлический скрежет. Лифт резко остановился. Это было так внезапно, что я потерял равновесие, мои колени подогнулись и я, спотыкаясь, шагнул вперед.

Свет погас, большие теплые руки поддержали меня за плечи. Во внезапной темноте воцарилась тишина, единственным звуком было наше дыхание. Он тоже тяжело дышал — удивление от внезапного толчка. Я ничего не видел, но по теплу, исходящему от его тела чувствовал, как близко незнакомец. Я чувствовал его запах — что-то пряное, древесное и чистое.

Я наклонился к нему немного ближе. Его пальцы крепче сжали мои плечи.

— Ты в порядке? — спросил он хриплым голосом.

— Ммм, — промычал я, затем, прочистив горло собрался на нормальный ответ. — Я в порядке. В полном порядке.

Его теплые ладони еще ненадолго задержались на мне, скользнули вниз по рукам и наконец, полностью исчезли. Меня накрыло разочарование. Без его прикосновений я вдруг почувствовал себя немного не в своей тарелке. Я щупал рукой пустоту, пока не нашарил стену, чтобы опререться.

— Что случилось?

— Лифт остановился.

— О?

Я услышал смешок, затем шорох ткани. И наконец загорелся фонарик его мобильного телефона. На лице викинга промелькнуло резкое облегчение, в полумраке его глаза казались синими. Он оглядел меня, словно хотел убедиться, что я говорил правду, что со мной все в порядке.

Удовлетворенный осмотром, он повернулся к панели управления и открыл ее. Внутри лежал красный телефон, и он поднял трубку. Я мог слышать только то, что говорит он, но, судя по хмурому выражению его лица, новости были не очень.

— Насколько все плохо? — спросил я, когда он повесил трубку.

— Водопроводная труба лопнула и диспетчерскую затопило, электричество и генератор вырубило. Все здание заблокировано. Они не знают, сколько времени потребуется на восстановление. Может, пару часов.

Я откинул голову на стену.

— Отлично, — проворчал я. Когда уже этот день — этот год — закончится?

Мужчина молчал, и я обратил внимание, каким тихим и неподвижным он стал. Я посмотрел в его сторону и обнаружил, что он смотрит на меня. Выражение его лица было трудно прочесть в тусклом свете телефона, но я мог видеть блеск в его глазах.

— Да, — наконец сказал он.

Я нахмурился.

— Что да?

Над головой загорелся аварийный свет, ровно в тот момент, когда он сказал:

— Да, я бы тебя трахнул.

Я испытал непомерный прилив удовольствия от шока, промелькнувшего на лице стройняшки передо мной. Его щеки заалели очаровательным румянцем. Собрав всю волю в кулак, я пытался держать руки по швам, хотя все, что хотел сделать, это провести пальцами по этой розовой щеке и почувствовать тепло.

Это был отстойный день. Рабочий проект, в который я вложил тонны времени и усилий, пошел наперекосяк, и я с нетерпением ждал, когда вернусь домой и отключусь. Меньше всего хотелось тратить время на пустую болтовню в лифте с незнакомцем, пусть даже с симпатичным. Но потом очаровательный мужчина в стильном смокинге спросил меня, можно ли его трахнуть, и внезапно ночь стала намного лучше.

Усталость как рукой сняло, а беспокойство по поводу работы вылетело из головы напрочь. Теперь я был заинтригован парнем, который, похоже, так же поражен своим вопросом, как и я.

Он нервничал и облизывал губы, от чего мне хотелось зарычать.

— Ч-что?

Я сделал маленький шаг вперед и услышал прерывистый вдох.

— Я сказал, что с удовольствием бы трахнул тебя.

Он комично заморгал, за стеклами очков в квадратной черной оправе.

— Ой. — Тихонько пискнул он. Я не смог сдержать ухмылку.

Он сглотнул. Затем кивнул.

— Хорошо. Да. Приятно знать. Спасибо. — Он нахмурился. — В смысле, я думаю… спасибо тебе? Это комплимент, верно?

Я усмехнулся.

— Да, это комплимент. — Еще один маленький шаг и он тяжело задышал. Я намного выше его и шире. Я хорошо знал свои габариты и понимал, насколько пугающим могу быть, поэтому двигался медленно и держал руки по бокам, чтобы показать, что не хочу причинить вреда.

Он запрокинул голову и посмотрел мне в глаза, прядка темной челки упала на лоб. Парень очарователен: миниатюрный и стройный, в красивых глазах, столько честности.

Он не мог скрыть, насколько я сексуально привлекателен для него, даже если не говорил этого вслух. Все и так ясно как день: расширенные зрачки в теплых карих глазах, трепещущие ноздри, бешеный пульс сонной артерии.

Когда двери лифта открылись и я увидел его, что-то во мне пробудилось. В нем чувствовалась какая-то уязвимость и боль, которые он пытался скрыть, но не смог. Все мои защитные инстинкты ожили с ревом.

Кто-то ранил его душу. Совсем недавно. Все, что я хотел сделать, это исправить это. Затем он задал этот вопрос, и я сразу понял, что ему нужно. Я не стал разбираться в причинах. Все, что имело значение — унять боль этого человека.

Я подавил желание разгладить большим пальцем морщинку между его бровями. Я хотел, чтобы он сделал первый шаг. Хотел, чтобы он инициировал прикосновения.

Хотел, чтобы он чувствовал себя в безопасности.

— Ты думаешь об этом, да? — спросил я низким рычащим голосом.

— О чем? — спросил он, часто дыша.

— Как я трахаю тебя.

Он издал низкий стон.

Я шагнул еще ближе.

— Скажи мне, что я с тобой делаю, — попросил я его. — В твоем воображении.

Если такое вообще возможно, то его щеки вспыхнули еще сильнее. Боже, он отзывчив, как прекрасно настроенный инструмент. Но в то же время хрупкий — нуждающийся в том, чтобы его лелеяли.

Он уставился на мою грудь, кадык подпрыгнул на тонкой шее. Затем его глаза округлились.

— Боже мой, твоя рубашка! — выпалил он. — Она мокрая!

Я посмотрел вниз. Мне, конечно, все равно. Я этого даже не заметил

— Твою ж мать, — продолжил он. — Я пролил на тебя шампанское, когда лифт остановился. — Он поставил бутылку шампанского и теперь уже пустой бокал на пол, и начал похлопывать по влажному пятну руками, как будто это могло как-то исправить ситуацию. В конечном счете это и произошло, но не так, как он, вероятно, рассчитывал. Наблюдая как эти нежные пальцы порхают по моей груди и животу, я не на шутку возбудился.

Спустя пару мгновений, он осознал, что, по сути, ощупывает меня, и его руки замерли. Он сглотнул.

— О, ох тыж. Это... не то, что я... я имею в виду, я не хотел... так тебя трогать. — Заикался он, пытаясь придумать, что сказать.

Однако я заметил, что его руки и дальше покоятся на моей груди.