Градоначальник с непониманием перевел взгляд на Джона, и тому пришлось коротко пересказать, как он вляпался в бумажку с указом короля. Дэвису это совершенно не понравилось, но и ему делать было нечего.

Маг нужен был городу как никогда, чтобы отгонять призраков. Если ради этого надо оставить ведьму, смиренно сказал Дэвис, он пока оставит.

Этот жук понимал, что быстро выпросить у королевских чиновников другого мага, не связанного клятвой с ведьмой, вряд ли выйдет. Потому градоначальник смотрел недобро, но понимал, что жить им всем Хосом вместе с ведьмой.

Немного подумав, Дэвис черкнул что-то на бумажке и позвал одного из клерков.

– Итак, Мэри, надеюсь, вы разрешите называть вас по имени на правах старшего друга? – почти ласково спросил он. – Мэри, Хос – очень маленький город. И откровенно говоря, новые лавки нам были ни к чему. Но если вы твердо решили, то можете пройтись по городу и осмотреться. Понимаю, что как хозяин города должен предложить вам какое-то место. Но из свободных помещений у нас одна лачуга на отшибе, и все. Вам лучше спросить у горожан, кто-нибудь да согласится отдать в пользование зал под лавку. За определенную плату, конечно. Потом, как договоритесь, приходите ко мне, выдам вам разрешение на торговлю.

– Мне подойдет та лачуга на окраине, – проговорила ведьма, чем удивила и Дэвиса, и Джо.

Оба знали, что лавка на отшибе не принесет дохода, тем более когда это не дом, а хибара. А еще они знали, что в городе ей никто не сдаст помещение. Но что удивительно, похоже, ведьма тоже это знала, потому и вцепилась в лачугу. И когда только успела разведать?

– Вы уверены? Может быть, сначала посмотрите? – сделал последнюю попытку выпроводить ведьму градоначальник.

– Уверена, господин Дэвис.

– Подумайте хорошенько. Та лачуга осталась от пьяницы и перешла в собственность города недавно, мы не успели ее подлатать. И ее ремонт ляжет на ваши плечи. К тому же пользование тем помещением тоже не бесплатное, – давил Дэвис, но ведьма только устало кивала. – Четыре ри в месяц. И так как вы новый для нас человек, я буду вынужден просить плату за три месяца вперед.

– Мне подходит, – слабо откликнулась ведьма.

Да девчонка с ума сошла. Даже не торговалась. Двенадцать ри! Джон еле сдержался, чтобы не присвистнуть.

В голове не укладывалось, откуда у нее такие деньги. У самого мага годовое жалованье составляло сорок ри. Но то в год! А это вот так выложить за один раз.

Когда недовольному Дэвису принесли подготовленные бумаги, ведьма аккуратно поставила свой мешок в заплатках на пол и достала из-за пояса кошель. Она перевернула его, и на стол высыпалось ровно двенадцать больших круглых монет. Дальше все прошло без сучка и задоринки, даже без лишних слов. Градоначальник пребывал не то в задумчивости, не то в печали, только посматривал на изможденную ведьму с подозрением.

Но как только все подписали, он без зазрения совести выпроводил ведьму и выжидательно посмотрел на мага. Джо сразу понял, что его все-таки ждут великие свершения.

Вперед, к развилке, бить морды призракам.

Тьфу.

Дом стоял, как и говорили, на отшибе Хоса ближе к северному выезду. И улица изгибалась, уводя случайного прохожего подальше от чуть покосившейся лачуги.

Мэри остановилась посреди дороги, которую развезло от сырости, и долго не решалась подойти.

Лачуга производила удручающее впечатление. Солнце во всех подробностях показало забитые окна, прохудившуюся крышу и покосившуюся дверь. Вокруг дома гребнем стояли голые кусты с набухшими почками. А за ними раскинулся заброшенный и заваленный хламом двор. Кошмар, одним словом, но Мэри знала, что ей повезло. Все-таки не какой-то угол, а отдельный дом. И она испытывала облегчение, что путь окончен. Можно остановиться не на конюшне, не в сарае или на улице, а в доме. Обо всем остальном она подумает потом.

Сейчас нужно делать все постепенно.

Открыть дверь, взять ведро и сходить за водой, соорудить кривую жесткую метелку из веток, найти холстину.

Мэри стоило бы отдохнуть, но в сырой грязной хибаре с затхлым воздухом этого никак не сделать. Почистив одну комнату, в которой стояла печь, она выдохлась. Во вторую ведьма лишь заглянула, но тут же отпрянула. Оттуда несло плесенью, а благодаря небольшой дыре в крыше и свету, который через нее проникал, виделась кучка хлама, будто вздрогнувшего при звуке шагов.

Из мебели в доме осталась только изъеденная жучками лавка у печи. На нее и села Мэри. С утра у нее кружилась голова от недоедания, но она стойко вытерпела и теперь в спокойной обстановке вынула из мешка хлеб, доставшийся от мага.

Ничего, вот соберется с силами и пойдет в лес, найдет грибов к ужину. Хотя Мэри в них совершенно ничего не понимала. Надежда была, что дар подскажет ей, какие из всех съедобные. Ведьминская сила очень помогала в последнее время, даже удивительно, сколько всего удалось перенести благодаря ей.

На улице солнце светило по-весеннему ярко, но в дом сквозь заколоченные окна попадали лишь тонкие лучики, едва разгонявшие полумрак. Посидев немного, Мэри собралась и решительно пошла на улицу, чтобы отодрать доски от окон. Ими потом можно и печь растопить, все равно дров нет и рубить некому.

Она дернула доски раз-другой, посадила себе занозу и скорбно вздохнула. Помощи ждать неоткуда, а жить в доме, где все заколочено, по меньшей мере неуютно. Тем более одно из окон так хорошо выходило в сторону поворачивающей улицы, как раз в нем можно было бы расставить зелья или красиво разложить травы.

Мэри сосредоточенно кивнула. Осталось только понять, как варить эти самые зелья во множественном числе. Потому как пока она умела готовить только одно – снотворное. И кажется, оно было вовсе не ведьминым. И вероятно, не зельем, а настойкой на пустырнике.

– Ты что это тут делаешь? – раздался голос за спиной, и Мэри торопливо оглянулась.

На дороге стоял мужчина в толстой кожаной куртке и со шпагой на поясе. Его длинные темные волосы были собраны в хвост и почему-то напоминали об аристократах и высшем свете, а не о простых крестьянах, живших в Хосе.

– Здесь будет моя лавка, – ответила Мэри, с опаской поглядывая на высокого незнакомца.

Мужчина широко улыбнулся и подошел к дому.

– Смеешься? – спросил он. – Эту халупу давно пора разобрать, а на ее месте поставить указатель к воротам.

– Градоначальник сдал мне этот дом под лавку.

Незнакомец фыркнул, как будто оценил шутку, но, видя удивление на лице Мэри, усмехаться перестал.

– Ясно. И какую лавку собираешься открыть?

– С зельями. – И, приготовившись к худшему, быстро добавила: – Я ведьма.

– А, так это о тебе целое утро болтает Том. Говорит, ты связалась с Угрюмым Джо. – Мужчина теперь уже с нескрываемым любопытством осмотрел девушку. Что поразило Мэри, его четко очерченные губы не кривились, в глазах не было ни осуждения, ни испуга. Словно для него, в отличие от всех остальных, ведьмы были в порядке вещей.

– Эм, я связана магической клятвой с Джонатаном Борком, – наконец произнесла она.

– Он и есть Угрюмый Джо, – подтвердил мужчина. – А меня зовут Эндрю, живу вон в том доме. Он считается крайним, но раз тебе сдали это… то теперь ты с краю.

До дома нового знакомого оказалось не так далеко. Виделось даже крыльцо, не говоря уж о красной черепичной крыше. По всему выходило, что Эндрю не бедствовал. Черепица, толстые двери, еще и магические вещи на самом мужчине. От его куртки едва заметно тянуло магией, а заговорить одежду – недешевое удовольствие. Даже стражникам не выдавали такое, у них были служебные кольчуги в лучшем случае.

О том, что Мэри может чувствовать магию, стало известно недавно. Когда на одном постоялом дворе она взяла кружку с отваром и почувствовала запах гари. Оказалось, в той кружке было зелье усыпления. Ведьма, жившая там, как раз торговала таким и, вероятно, подпаивала кого нужно. А когда та женщина поняла, что прибывшая на постоялый двор девочка почти не ведьма даже, да еще с деньгами…