— Где моя семья? — внезапно спросила я.

— Думаю, вам нужно отдохнуть, не торопитесь. — Он поднялся с раскладного стула.

— Я хочу знать, — заявила я.

— Мы не смогли найти вашу семью. Никто не пришел, чтобы признать вас.

На глазах навернулись слезы.

— Что?

— Я знаю, это должно быть очень тяжело…

Я перебила его, махнув руками перед собой.

— Вы не знаете, — зарычала я. — Как вы можете знать?

— Вы правы, — произнес он с раскаянием в голосе. — Я не могу.

— Ни один человек за почти три месяца не искал меня? Никто?

Его глаза скользнули к полу. Он не хотел, чтобы я видела жалость в них.

— Полиция все еще работает над этим. Они не сдались.

Была ли я ужасным человеком? Поэтому ко мне никто не приходил? Был ли кто-то рад меня видеть?

— Я не понимаю. — Я утонула обратно в подушках, потерпев поражение.

— Отдохните немного, — нежно сказал доктор Бэк. — Я попрошу доктора Клайн заглянуть перед тем, как она отправится домой.

Я отвернулась, глядя на белую стену. Еще один визит психиатра. Должна ли я радоваться тому, что кто-то хочет видеть меня?

— Ни один человек, — прошептала я, словно потрясенная. Реальное жало боли пронзило мои внутренности. Это было первое сильное чувство, которое я испытала. Я чувствовала себя брошенной и не такой сильной, как убеждала себя раньше.

У меня ничего нет. Ни имени, ни мыслей, ни людей.

— Есть кое-кто, — начал доктор так, будто ему не стоило говорить, но он не смог совладать с собой.

Я повернулась и посмотрела на него.

— Кто?

— Мужчина, который вытащил вас из озера. Он приходит каждый день, чтобы увидеть вас. Он сидел возле вашей кровати, пока вы были в коме. Иногда читал для вас.

— Он знает меня? — Во мне расцвела надежда.

— Нет. Он просто… — У доктора исчезли слова. Я практически слышала, как он взвешивал и подбирал необходимые слова. О чем он не договаривал? Что это за мужчина, который ежедневно сидел возле кровати незнакомки?

— Он приходил каждый день? — спросила я, желая полностью убедиться.

— Каждый божий день. Мы его сначала не впускали, поэтому он оставался в комнате ожидания.

— Почему? — задала я очередной вопрос из невероятного любопытства.

— Потому что он вытащил вас из озера. — Доктор открыл дверь, готовясь уйти.

— Он не приходил сегодня, — поспешно отозвалась я. — Или вчера.

Доктор осмотрелся, наполовину выйдя из палаты.

— Он был здесь. Он и сейчас здесь.

Страх пронзил меня насквозь. Как быстро любопытство превратилось во что-то более зловещее. Почему он приходил сюда каждый день? Он утверждал, что даже не знает меня.

Но продолжал приходить.

— Я хочу увидеть его, — заявила я.

Мои слова были встречены быстрым покачиванием головы.

— Лучше подождать.

— Подождать чего? Воспоминаний, которые, возможно, ушли навсегда?

— Пока у вас не будет времени обдумать все, что я только что сказал вам. — Он остановился. — Возможно, завтра. — С этими словами он закрыл за собой дверь, оставляя меня в одиночестве.

Я устала быть одна. Очевидно, так продолжалось все эти месяцы… А до этого? Ну, картина, которую мне нарисовал доктор Бэк, не выглядела как идеальная жизнь.

Он спросил меня насчет будущего, думала ли я о нем. Я не думала, но сейчас начала. У меня не было прошлого, но я чертовски уверена в том, что у меня будет будущее. Тишину в моей голове заменят мысли, лица… знания.

Начиная с мужчины, который приходил каждый день, даже не зная меня.

Схватившись за одеяло, я отбросила его, обнажая мои бледные, худые ноги. Мое тело было шатким и слабым, когда я пыталась встать, но все равно сделала это. Я становилась сильнее.

Сегодня я прошла больше, чем вчера.

Если персонал не собирался приводить этого загадочного мужчину ко мне, значит, я сама его найду.

Глава 5

Эдвард

Меня снова держали вдали. Мэри-Бэт встретила меня на выходе из лифта: она знала, что я приду. Я узнал это по выражению ее лица в ту же минуту, как увидел.

— Черта с два, — рявкнул я, пытаясь обойти ее.

— Эдди, ты не можешь войти туда, — сказала она, следуя позади меня.

— Я входил туда месяцами, Мэри-Би, — возразил я, развернувшись к ней лицом.

Несколько других медсестер и персонал обходили нас стороной, освобождая нам путь. Они, вероятно, тоже знали, что это произойдет.

Я всем нравился, и никто не хотел говорить мне «нет». Не об этом. Не про нее.

— Она тогда была в коме. Ты знаешь, что совсем все по-другому.

— Как она? — спросил я.

— Кажется, в порядке, на данный момент. Прошло только пару часов.

У меня было много вопросов, которые требовали ответов. В конце концов, слова вырвались из моего рта, как два камня, скребущих друг о друга:

— Она спрашивала обо мне?

Мэри-Бэт смотрела на меня в течение долгого времени. Ее ладонь обернулась вокруг моего предплечья, и я опустил взгляд на руку, касающуюся меня.

— Почему бы нам не присесть?

Позволив ей провести меня к ближайшему ряду стульев, мы сели на самом конце. Мэри-Бэт расположилась на краю своего стула и повернулась ко мне, наклонившись торсом ближе. Медсестра все еще держала мое предплечье, но я почти не замечал ее прикосновений. Просто хотел попасть в ту палату.

— Она потеряла память, Эдди.

Я быстро поднял голову.

— Что?

— Она ничего не помнит.

Я выпрямился, двигаясь так резко, что ее рука соскользнула с моей.

— Как, вообще ничего? — спросил я, пытаясь разобраться в ее словах.

— Даже собственного имени.

— Но она же помнит свое прошлое?

Мэри-Бэт грустно покачала головой.

— Ничего.

— Это нормально?

— Это редкость, — перестраховалась она. — Но учитывая состояние девушки в ту ночь, когда ты принес ее, это не является чем-то уникальным.

Поднявшись со стула, я начал вышагивать по коридору взад-вперед, засунув руки в карманы джинс.

— Она, должно быть, в ужасе.

— Доктор сказал, что ее память может вернуться через несколько дней.

— Я возвращаюсь туда, — настойчиво произнес я, разворачиваясь и собираясь отправиться вниз по коридору.

— Нет, — воспротивилась Мэри-Бэт, подскочив со стула. — Приказ доктора, Эдди. Она и так перенесла слишком много. Ей не нужен ты… — Ее слова резко оборвались.

Я повернулся, в моих глазах сиял гнев.

— Я бы не сделал ничего, что расстроило бы ее.

Каштановые волосы Мэри-Бэт были затянуты в тугой хвост, концы которых скользнули по плечу, когда она, вздохнув, подошла ближе ко мне.

— Я знаю это. Мы все это знаем. Но так будет лучше для нее.

Несколько проклятий вырвалось из меня, когда я шагнул прочь, хватаясь руками за затылок и глядя в небольшое окно рядом.

Секунду спустя Мэри-Бэт снова оказалась рядом со мной. Неуверенно коснулась моего бока, и я напрягся.

— Если она спросит о тебе, я за тобой приду.

Она не спрашивала обо мне. Ни вчера, ни сегодня. Она ничего не помнила, а каждый в больнице, — черт, да во всем городе, — говорил о ней. Это была самая сочная сплетня в Лэйк-Лохе за последнее десятилетие.

Все любили наш маленький причудливый городок, — и тишину в нем, — будто нетронутый современностью. Мы здесь были немного ретро, немного застывшие в прошлом. И тем не менее, люди по-прежнему любили драмы. Хоть что-то, что могло скрасить монотонность этого очаровательного места. В воздухе витал новых оживленный гул, заряд, которого обычно не встретишь. Я знал, что тоже являлся частью этих разговоров. Люди наблюдали за мной, хотели увидеть, что я сделаю дальше.

Все, чего хотел я — это увидеть ее.

Когда я пришел, персонал качал головой и указывал пальцем на комнату ожидания. Я хмуро бродил по коридорам, думая о том, чтобы схватить Мэри-Бэт и уговорить ее впустить меня. Сегодняшний день казался мне насыщенным: все были заняты, а на разговоры не хватало времени. Не то чтобы я возражал… но задавался вопросом, не старались ли они выглядеть занятыми, чтобы можно было избегать меня.