К моему большому огорчению в скором времени город закончился и моему взгляду предстали высоченные снежные курганы и низко ползущие темные тучи, обещающие на первый взгляд много-много снега. Тоскливо оторвав нос от окошка, посмотрела на провожатого. Он дремал. Ну, мне так, по — крайней мере, показалось. На лице не проницаемая маска, поза та же что и полчаса назад, но главное глаза закрыты.

И тут меня накрыла колоссальная мысль «Почему бы не попробовать сбежать?» И я задумалась об этом. «Куда меня везут? Не понятно. Но ясно одно, что я нужна невредима. Денег за меня уплачено — целое состояние, а значит, убивать не будут. Хотели бы избавиться — давно бы прикопали и забыли. Император ведет странную игру, и я фигушки буду играть по его правилам.»

Напряженно стала следить за незнакомцем, напротив. Движений с его стороны не наблюдалось, поэтому я более уверенно уставилась в окно, обдумывая варианты побега. Единственный вариант, который приходил в головушку — это дождаться удобного случая и выскочить из кареты. Дверца повозки открывалась, если потянуть ручку вниз. Еще раз покосилась на провожатого, убедившись, что он спит, уткнулась носом в окно, а руку положила на ручку дверцы и напряженно стала ждать момента.

Шли минуты, которые все тянулись и тянулись, а ландшафт так и не менялся, все те же буераки и низкие темные тучи. Когда тело уже начало затекать, а я отчаиваться наша повозка внезапно влетела в снежную бурю. Этого момента только и ждала. Недолго раздумывая, рванула дверцу и выпрыгнула на всей скорости в буран.

Упав на снег, и пару раз перекувыркнувшись, постаралась подняться на ноги, но сильный ветер и больно бьющие потоки снега сбивали с ног, забивали глаза, нос и рот, от чего было тяжело дышать. Кое — как поднявшись, развернулась спиной к ветру, и гонимая им побрела «куда глаза глядят».

Сделать я успела, какие-то несчастные пару шагов и меня сильным толчком сбили с ног на землю. Перевернувшись на спину, увидела, как огромная тень нависает надомной, а рука в черной перчатке ложиться на грудь больно ее сдавливая, и одновременно прижимая меня спиной к снегу. Когда очертание обрело видимость, моему взору предстала маска. Это был провожатый. Он резким движением свободной руки сорвал личину и к моему лицу стала приближаться очень злая волчья морда, слегка облагороженная человеческими чертами, с горящими янтарным огнем глазами и огромным количеством шрамов. Незнакомец приблизил свою пасть довольно близко к моему лицу и рявкнул так, что я чуть не померла от страха, благо только потеряла сознание.

Пришла в себя уже в повозке лежа на сиденье, прикрытая плащом. Меня трясло толи от страха, толи от нервов, толи от холода, а может от всего вместе взятого. Выбивая чечётку зубами, осторожно перевела взгляд на сиденье, напротив. Он там сидел. Скрестив руки на груди, закинув ногу на ногу, и внимательно смотрел мне в глаза.

— Только попробуй еще раз… — внезапно сказал он на всеплеменном языке. Голос был спокойный, размеренный, но в нем было обещание. И я поверила. Поверила, что этот зверочеловек исполнит свою угрозу. Не делая лишних движений что бы не раздражать оборотня, развернулась лицом к спинке сиденья и накрывшись плащом постаралась уснуть.

Очнулась от жуткого воя и бешено несшейся повозки. В ужасе открыв глаза вскочила и уселась, подняв ноги к груди. В повозке было очень темно. Мрак был везде, за окном тоже и лишь светящиеся янтарем волчьи глаза напротив — были маячком. Волчий вой вперемешку со странными звуками — был жуткий. От страха хотелось просто умереть и не слышать этого больше.

— Иные, — вдруг заговорил волк, — Так близко к городу. Это очень странно.

— Иные? — эхом повторила за ним.

— Все будет хорошо, малышка. Не бойся. Все будет хорошо, — спокойно ответил провожатый.

Ага, как же «не бойся». Такая жуть вокруг творится, а ты не бойся. Укутавшись с головой в накидку, оставила только два буравчика следить за происходящим. Во тьме было сложно, что-то разглядеть, но звуки я слышала отчетливо — это были дикие завывания и мычания. Волчий вой усилился, мой провожатый внезапно возник у окна, его глаза уставились в него, а повозку тряхнуло так, что мы чуть не перевернулись. Меня скинуло на пол. Благо мягко приземлилась на плащ. Скорость кареты увеличилась еще сильнее до того состояния, что мы не ехали, а летели словно выпущенная стрела.

Осторожно забравшись на сиденье, снова напряженно уставилась во тьму. Повозка гудела, выла, скрипела, казалось, она вот-вот развалится, либо перевернется. Очередной сильный удар по карете откинул меня в сторону дверцы, о которую я ударилась головой и потеряла сознание на самом интересном.

Придя в себя, не открывая глаз, прислушалась к окружению. Тишина. Полежав так минут десять решилась их открыть. Очнулась в темной комнате на кровати, и лишь легкий свет из коридора падал через открытую дверь в помещение, слегка освещая его. Осторожно встала с постели и как была босая и в ночной рубашке, так и пошла к двери. Выйдя в коридор, осмотрелась. Пусто. Ни души на весь длинный проход, лишь огромное множество закрытых дверей и несколько фонарей слегка его освещающих. В самом конце коридора была открыта дверь, с которой падал яркий свет. Вот к ней — то я и пошла, осторожно ступая по паркету.

Подойдя к двери, осторожно заглянула внутрь. Яркий свет от светодиодов слегка слепил глаза. Прижмурившись, всмотрелась в комнату. Она была практически пуста, лишь небольшой диванчик черного цвета стоял у белоснежной стены справа от меня, деревянный стол посреди комнаты, вокруг которого стояли четыре широких мягких кресла. В одном из них сидел задумчивый длиннобородый мужчина и курил сигару.

Меня он заметил не сразу, так как отстраненно смотрел в пространство.

— О, милая! — наконец заметив, он, протянул свободную руку ко мне, — Не спиться?

Отрицательно покивав головой, осталась стоять на месте, рассматривая мужчину, но словно, какая-то часть отделилась от меня. Маленькая девочка, копия я, только лет шести радостно побежала к длиннобородому и, кинувшись на шею, обняла ее.

— Папочка! Мне приснился странный сон, вот он и разбудил меня, — жизнерадостно ответила малышка, ласково гладя ручкой отца по плечу.

— И что же тебе снилось? — слегка улыбаясь, ласково поинтересовался тот.

— Словно ты мне сделал укол. Мне вначале было очень жарко и трясло, потом все прекратилось, но от этого я проснулась.

— О, дорогая. Сны иногда бывают такими реалистичными, — более серьезно ответил отец, — Мне недавно с новой планеты доставили образцы планетного покрытия, и я там обнаружил интересные бактерии и новые элементы. Пойдем, посмотрим? Тебе интересно?

— Конечно, пойдем, папочка! Мне очень интересно! — девочка радостно закивала темноволосой головкой.

Мужчина, затушив сигару, поднялся с кресла и взяв девочку за ручку повел к белоснежной стене. Подойдя практически в плотную, он приложил к ней раскрытую ладонь, и стена, засветившись, синим цветом, разошлась в разные стороны, открывая проход. Когда двое зашли в нее, та снова сошлась, поглощая их во тьме. А я осталась у двери, глотая нахлынувшие слезы воспоминания.

«О, я вспомнила этот день! Тогда отец показал мне странные бактерии без имени. Они были схожи на стоножек, самое интересное в них было то, что, когда он слегка нарушал целостность одной из них, например, повреждая ножку, та начинала очень быстро регенерировать, отращивая новую.

В помещение внезапно померк свет, оставив меня стоять в кромешной тьме. Шмыгнув носом, обернулась по сторонам, пытаясь хоть что-то разглядеть. Нечего не видно, полный мрак. И тут в темноте вдруг меня, кто-то хватает руками за плечи и начинает трясти.

— Госпожа! Время просыпаться!

Открыв веки, увидела склонившуюся надомной девушку — крысу, ту самую, с которой делали статую или может просто очень похожую на нее, вот она меня и трясла за плечи.

— Лана, милая, больше спать времени нет. Скоро придет господин, пора привести себя в порядок. Сегодня очень знаменательный день для него! — крыса была довольно миловидной в человеческом подобии, не смотря даже на ее удлиненный носик в пушку и круглые черные глазки, которые были подведены черным карандашом.