А мрачная громадина чужого дома в Козловке встретила хриплым собачьим лаем и присыпанной снегом узкой тропинкой, ведущей до самого крыльца. Заметив мою нерешительность, Коля смущенно засмеялся:

– Тонь, да не бойся ты! Буран старенький, он для проформы злится, доказать хочет, что не зря его хозяин кормит, вот и выслуживается.

– Я не боюсь! Буран… Имя красивое. Он хоть крепко привязан?

Коля закинул на плечо мою дорожную сумку и свободной рукой сжал мне холодную ладонь.

– Пошли скорей в дом, устрою тебя, а сам еще тут по делам сбегаю. Машину в гараж надо загнать, то да се…

В большой прихожей на двух перевитых между собой сизых проводах свисала с потолка энергосберегающая лампочка. Слабого желтоватого света ее хватало, чтобы понять – в доме планируется или заканчивается грандиозный ремонт. На полу лежали куски линолеума, на одном из них стоял раскрытый ящик с инструментами, тут же валялась старехонькая женская шубейка – по виду настоящий мутон, еще для полноты картины стоит описать пластиковый таз с ветошью и две обшарпанные табуретки.

Едва мы вошли в дом, Зайцев начал командовать:

– Размещу тебя в своей комнате. Вещи можешь на окне разложить и на стуле. Шкаф барахлом завален, лучше его не открывать – двери еле держатся. Верхнюю одежду сейчас повесим на эти крючки. Я тут нормальную вешалку потом приспособлю. Пока недосуг.

В ответ на мой удивленный и несколько раздосадованный взгляд последовало неловкое оправдание:

– Сама видишь, дом почти пустой. Полы недавно закончил. Диван имеется только в моей комнате. Ну… мы же вместе будем спать, да? Я так думал. Но если что, в кухне есть раскладушка. Приятель оставил, он тут летом жил, помогал мне с крышей. Сейчас в городе на заработках.

Стоя на вытертом коврике у порога, я медленно расстегивала сапоги, а еще всерьез размышляла, стоит ли вообще снимать пуховик. В доме, кажется, было прохладно.

Коля сбросил куртку прямо на инструменты и побежал куда-то в темное нутро своей холостяцкой берлоги. Гулким эхом донесся до меня извиняющийся голос:

– Я сейчас отопление включу, не замерзнешь. Одному мне и печки хватает, а гости обычно по делам заходят, долго не задерживаются.

Достав из сумки свои гламурные шлепанцы с помпоном, я с наслаждением сунула в них уставшие ноги и направилась в кухню. Собственно, о том, что это помещение является кухней я поняла по газовой плите и древнему столу, на котором, прикрытые полотенцем, отдыхали тарелки и чашки.

– Тонь, ну прости, чем богат…

Я даже вздрогнула от неуклюжей Колиной попытки меня обнять. Вроде чего ломаться раз приехала с ночевой, а у меня только три горячих желания: чайку попить, выспаться хорошенько и завтра с раннего утра настоять на отправке меня в город.

Сейчас бы уже такой разговор завела, но как-то невежливо сразу об отъезде, человек за мной больше часа по метели тащился, значит, действительно хотел видеть. Я, может, и зануда, но не совсем бессердечная. Пока строила планы побега, Зайцев с поцелуями лез, и скоро стало мне тепло-претепло, сама не поняла, как оказалась распростертой на приятельской раскладушке.

– Коль, а она выдержит? А если мы чего-то сломаем?

– Падать невысоко, все равно одеяло… мягко будет…

Потом Зайцев отправился по своим гаражным делам, а я с воодушевлением принялась за хозяйство. Ничего хитрого – собиралась картошку с тушенкой сготовить. Коля предложил пельмени местного производства – «наши – Козловские ручной лепки», но я не особенно впечатлилась. Картошку с мясом хочу.

А водку пить, наверно, не буду, даже за встречу. Если только маленечко пригубить ради настроения. Оно у меня и так уже в гору пошло. Зайцев еще обещал достать из погреба грибочков маринованных, только не поняла – грузди имел в виду, опенки или лисички. Не важно, все одно – деликатес.

В холодильнике я нашла сметану. Пир закат-и-им… Завтра меня ждет баня. Так что я передумала с утра уезжать, куда торопиться? Гулять, так гулять. С козловским размахом!

Наш поздний ужин прошел в самой приятной обстановке, мы с Колей расслабились, оттаяли, да еще этот буран за окном способствовал сближению тел и душ. Даже стало казаться, будто целый мир снегом замело, и мы одни из всего человечества сидим в тепле и комфорте, пьем чай, заваренный из мятых пакетиков, обитающих в жестяной баночке на столе, прямо со сковороды едим вкуснейшую картошку с мясом и грибами, и ничего больше не ждем. Все у нас уже хорошо. Давно я не испытывала такого блаженного чувства.

Потом Коля собрал грязную посуду в большой таз, залил горячей водой и сказал, что сам завтра помоет, если проснется рано. Или вдвоем немного приберемся, а на сегодня отбой, все и так устали за последний рабочий день.

Перед тем, как укладываться спать, Зайцев провел меня по дому, даже в мансарду предлагал забраться по подозрительно хлипкой стремянке, но «скалолазание» я решила отложить до более свежей головы и бодрого тела.

Дом, конечно, у Коли большой, что особенно подчеркивали пустые комнаты и их голые стены. Впрочем, в комнате, которую я по детской деревенской привычке называла залом, стоял навороченный всякими мужскими прибамбасами верстак. Пол под ним аккуратно был застлан клеенкой и усыпан стружками. Мастеровой хозяин, что тут скажешь.

Еще в зале мне очень понравился камин, гордо именуемый печью. Он был так ловко устроен, что мог обогревать сразу две комнаты, поскольку нарядным передом располагался в зале, а теплый кирпичный задок выходил в спальню. Печь-камин Коля пообещал зажечь завтра вечером, так что придется мне и в самом деле погостить здесь до воскресенья.

Ба! Завтра же первое февраля.

– Коля, ты месяц февраль любишь?

Он только плечами пожал, доставая из старенького платяного шкафа цветастое постельное белье.

– Не знаю. А ты шашлыки?

– Что шашлыки? Они тут причем?

– Ты шашлыки любишь? – деловито раскладывая диванчик, допытывался Коля, даже не глядя на меня.

Я бросилась ему помогать, расправляла изрядно мятую простынь, взбивала единственную худенькую подушку, заодно пыталась догадаться, будет ли к ней пара или нам так и придется делить одну на двоих. Коля деловито докладывал:

– На ночь мясо занес, завтра после бани накормлю тебя шашлыками.

После ужина я сытая была, но рот сразу наполнился слюной, резко захотелось кинуться Коле на шею и стиснуть в объятиях. Нашей русской зимой деревенские шашлыки после деревенской бани – это же сказка!

А вслух я степенно рассудила:

– Очень хорошо, только надо, наверно, мясо нарезать и замариновать, у тебя специи есть?

– Да все готово. Я прямо с цеха их ведерками беру.

– В смысле «с цеха»?

– У нас тут фермерское хозяйство недалеко, – пояснил Коля, – а в поселке открыт цех по переработке мяса и овощей. Пельмени и вареники свои, нарезка, колбасы, всякие заготовки: ягоды, грибы… От населения принимают и окультуривают по мешочкам, заморозка у них хорошо налажена. На севера возим, заказов полно. Летом Басов планирует индюшат завезти, я ему также с кроликами идею подкинул, тоже загорелся. Толковый мужик! У него в городе два магазина, один выкупил недавно, второй пока на аренде.

Я сидела над своей раскрытой сумкой, пытаясь разыскать в ее недрах кружевной пеньюарчик. «Шашлыки, пельмени, индюшата…». Вот куркули козловские! А я в супермаркете тощий холодец покупаю только со скидкой в целях экономии бюджета.

Я же с прошлого года откладываю часть зарплаты на банковский счет. Сбудется, не сбудется, только хочется свой угол в городе иметь, хотя бы однокомнатную квартиру. Родители тоже копят финансы, может, летом и решимся на ипотеку, как раз процентную ставку в моем зарплатном банке понизили.

У моей коллеги с «Копилэнда» брат работает в престижном агентстве недвижимости. Оксана обещала меня с ним свести, надежней проводить такую солидную сделку через знакомых, при покупке квартиры я очень боюсь нарваться на мошенников.

– О чем задумалась? В душ пойдешь? Туалет сама знаешь где… – тронул за плечо Зайцев.