Вальяжная дама в корсете хорошо поет, душевно. И обстановка располагает к дружеским воспоминаниям. Огонь в камине хоть и электронная подсветка-имитация, а все же напоминает живое пламя. Да, Ксюша знает толк в светских мероприятиях с узким бюджетом.
Обнялись мы с подругой, стерли со щек отпечатки помады, едва не прослезились. Ксюша – молодец, первый брак у нее вышел неудачный, но она нос не повесила, живо рассталась с тем алкашом и нашла себе серьезного начинающего бизнесмена. За два года из закутка на рынке перебрались они в торговый центр, открыли свой магазинчик сантехники. Живут – не тужат. Но крутиться приходиться как бурундукам в колесе, это я отлично представляю.
Кто-то бесцеремонно тронул мое плечо, и тотчас облако мужского парфюма забило нос. Хм… невольно возникли ассоциации с мазью от комаров или с разворошенным муравейником. Видимо, дорогой одеколон с натуральными компонентами. Так это же Макс Плесовский собственной персоной…
– Здравствуй, красавица! Позволь узнать твое имя, а, вернее, напомни. Личико твое я забыть не мог, а вот буковки стерлись за долгие годы. Катя? Ирина?
Максим и раньше таким был. Обаятельный гад! Тепло-тепло делается в груди от его жгучего синего взора. И медленная тягучая речь завораживает, обволакивает, манит…
Стараюсь дышать ровно и не слишком восторженно пялиться, отвечая на его наглый вопрос.
– Антонина Андреевна.
– Тонечка, ты мне снилась ночами. Чистейшая правда!
Смеюсь, таю от комплиментов, а сама внимательно изучаю собеседника. Так же высок и строен, но волосики заметно поредели, с двух сторон ото лба залысины наметились, да и потускнел как-то, малость поистрепался. Только замашки все те же – «пришел, увидел, покорил!». Кольца на руке не видно, наверно, заранее снял или снова в разводе.
Мне-то какое дело до неисправимого ловеласа. Мне бы только со стороны посмотреть да речь его «медовую» послушать. Ничего серьезного меж нами даже представить не могу.
– Позвольте проводить вас к «трону», сиятельная Антонина!
– Уж будьте так добры!
Тут подлетели девчонки из группы «англичан», подхватили Максима под белы рученьки и увели на свой край стола. Я выдохнула с облегчением. Ну, вот и славно. Можно спокойно посидеть, пообщаться со Светой. Скорее бы Ксюша освободилась, внимательно зал осматриваю – ищу взглядом шуструю подругу.
– Пошли уже к нам, хватит бегать!
– Ага! Ага! Дорогие мои, как же я рада видеть вас всех вместе! Дима, налей пока водочки девчатам, я сейчас узнаю насчет шашлыка. Что-то задерживают.
Конечно, без Ксюшиного-то присмотра на кухне «Очага» повара сами не справятся. Начинаем закусывать, не дождавшись подругу. Но она уже тут как тут, отодвигает свободный стул рядом со мной.
– Коленька, зайчик, садись-ка сюда, я скоро…
Опять Ксюха ускакала, только мелькнула перед глазами ее черная кожаная юбка, тесноватая на крутых бедрах – вот юла!
Но меня отвлекает нежданный сосед. С заметным смущением начинает разговор:
– Тоня, здравствуй. Как ты поживаешь?
Оп-па, Зайцев! Я даже не сразу узнала. А возмужал, солиднее как-то стал выглядеть. Неужели тоже вышел в большое начальство? Вряд ли… Джинсы простенькие, блеклый свитерок стиран не раз. Зато сам подстрижен коротко, уши немного торчат, а раньше ходил лохматым, растрепанным.
– Привет, Коля, привет. Как ваша жизнь молодая?
«Ох, ты, Господи – руку мне пытается пожать, сам аж светится, наверно, уже выпили втихаря с пацанами».
– Тоня, ты совсем не изменилась, ты еще лучше стала…
– Спасибо на добром слове!
Улыбается смущенно-растерянно, а глаза круглые, счастливые, руку мою не выпускает из своей ладони. Будто, и правда, очень рад встрече. Ну, с этим можно запросто общаться, без церемоний.
Вдруг рядом раздается громкое, театральное покашливание.
– Гкхм… милая Тонечка, разрешите пригласить вас на танец, дабы засвидетельствовать полное восхищение вашей неувядающей прелестью.
Макс! Только он способен так заковыристо изъясняться по пустякам. А что мне терять? Разумеется, потанцую, когда еще выпадет такая возможность. Ох, есть же на свете симпатичные, обаятельные мужчины, которые своей притягательной внешностью пользуются вовсю.
И какой бы ни был у них дрянной характер, они всегда женщинам нравятся, соблазняют, увлекают, разбивают сердца. Меня сегодня на философию потянуло… Но болезнь под названием «Макс» не грозит. Точнее, уже не грозит. Лет семь-десять назад еще можно было меня зацепить, а сейчас поздно.
«Мне уже многое поздно, но я умею мечтать…» И мечты у меня самые приземленные: родные здоровы, зарплата стабильная, выспаться в выходные.
А все же волнение круто поднимается в душе. Я танцую с самым красивым мальчиком нашего курса.
– Тонечка, а чем ты занимаешься кроме работы? Муж, дети имеются?
– Нет, я в разводе. Детей тоже не получилось. А в свободное время я книги пишу и размещаю тексты на литературном сайте. Любовные романы. У меня читатели есть, мы общаемся в Сети.
– Тонь, ну, это же несерьезно все… О любви не надо писать… – бархатно шепчет Макс.
– Да, да, знаю – любовью надобно заниматься. Старая песня.
– Зато о главном. Тонь, ты сейчас, значит, живешь одна? Квартиру снимаешь? А как называется твоя последняя книжка? Почитать дашь?
– Да, я одна. Книга моя – «Азбука любви». Это иносказательно, конечно. Понимаешь, там девушка – воспитательница в волшебном мире, она учит детей. И любви в том числе. К зверюшкам, к птичкам, к цветам, к своей земле. К родителям и друг к другу… Я хотела в виде притчи рассказать о том, как важно доверие и сочувствие. Вот я и…
– Тонь, ты сама еще маленькая, я бы тебя тоже полюбил, может, бросим эту вечеринку – тут тоска и скука, давай лучше к тебе поедем. Хочешь, потанцуем еще, выпьем, закусим хорошо и поедем, а? Я такси закажу на полдевятого.
Говорит с противным придыханием, поглаживает меня по спине влажной ладонью, даже через платье чувствую, как вспотел. Как-то все не так… неприятно… липко. И еще неловко, что начала рассказывать ему о своей истории, открылась по сути незнакомому человеку. И совершенно зря. Он меня не слушал почти, думал о своем, плотском.
От Макса пахло сигаретами и алкоголем, улыбался он приторно-похотливо, попытался меня в ухо поцеловать, но я отстранилась и преувеличенно бодро сказала:
– Знаешь, у меня предчувствие, что ты не понравишься Тайсону. Он бывшему приятелю постоянно гадил в туфли. Такой конфуз!
– А кто у нас Тайсон? – промурлыкал Макс.
– Британец. Шесть килограммов живого веса. Хищный зверь с обманчиво ленивой мордой.
Я беззастенчиво соврала. Кот Тайсон прекрасно жил в огромной «упакованной» квартире подруги Ксюши. Ел и спал больше хозяев. Ксюшка смеялась, что ее муж порой жутко завидует своему питомцу. Особенно, когда «мамочка» ласково чешет Тайсону животик.
Макс Плесовских решил, что я кокетничаю.
– Тончик, это же шутки? Ну ты и проказница!
– Слушай, дорогой товарищ. Эмм… Короче, спасибо за то, что уделил время. Кушать хочу. Пойду к своим.
– Погоди! Может, выйдем, покурим, еще поговорим.
– Я не курю.
– Бросила? Ну, правильно, я тоже хочу. Мне нужен стимул, и, ка-ажется, я его нашел…
– Я и не начинала курить. Ты меня спутал с кем-то. Макс, я пойду.
– Ну давай, ага, увидимся еще…
Забавно, как изменился его игривый тон на снисходительно-разочарованный. А мне стало грустно. Максима я отлично поняла. По словам Ксюши он на грани развода со второй женой, настроение ни к черту, хотел провести время с еще миловидной «разведенкой», тем более, у нее для этого условия имеются. Хотя Макс по молодости и общагой не брезговал ради удовлетворения мужских нужд.
А ведь я хотела его увидеть. Думала о нем, когда выбирала платье, красила ресницы погуще. Хотела понравиться. Все-таки первая моя студенческая любовь. Обожание со стороны без единой попытки пойти на сближение. И вот сейчас через семь взрослой «послеучебной» жизни лет вполне можем прыгнуть в койку, так сказать, сблизиться по полной программе. А я отказалась…
