Главным для Джейка был полёт. Пусть и не за штурвалом. Он был лётчиком и искренне любил небо! Теперь, он сидел за спиной Алекса-первого и наслаждался высотой и простором вокруг. Скорость этого летательного аппарата была небольшой, и вовсе несравнимой, со скоростными возможностями его Фантома. Но, эта «птичка» тоже летала и обходилась совсем без аэродромов. Высотная прогулка завершилась, и ему даже позволили совершить короткую взлет и посадку, на этом аппарате! Управление было простым, а машина «слушалась» его. Душа лётчика рвалась «за горизонт», но внутренний голос постоянно напоминал об осторожности и возможной опасности. Джейк посадил машину плавно и с сожалением оторвался от органов её управления. «Ещё полетаем»! – возникла мысль в его голове. Он был уверен, что так оно и будет. Нужно только не нарушать местные правила и не пытаться бежать, потому что это бессмысленно. И всё для него, постепенно, наладится…
Глава двенадцатая
Эффект бабочки.
Пара дней прошла, с момента нашего возвращения, из очередного путешествия. Шура сразу укатил к жене, и общались мы с ним теперь только по рации или мысленно. Серж с Людмилой обживали свой новый дом и были заняты этим очень основательно. Американец потихоньку трудился, на наше «светлое будущее», и даже был «премирован», за примерное поведение – полётом на «пепелаце». Ольгерд высказал свою искреннюю благодарность, за водное турне и отбыл самостоятельно, попросив для передвижения бричку с лошадью. Обещал вернуть, с оказией.
Ладно, пусть едет, тем более я знаю, к кому он торопится. Рыжие кудряшки Агнии, в его мыслях, я видел очень отчётливо. Николай и Курт закончили ремонт паровой машины, и теперь наш катер был снова готов к выходу на воду. Остальные дела шли ровно и не требовали отдельного внимания.
План «похода на Землю» сформировался вчера. Мы определились с составом экспедиции и решили ехать в Сториум водным путём. Уезжали в вшестером – Клер, Павел, Коля, Курт, Севка и я. Моя волшебница, отказалась участвовать в нашем новом визите на Терру и сказала, что «подождёт меня дома». Я предлагал «идти» также Николаю, но тот ответил, что «устал от впечатлений и хочет отдохнуть». Таким образом, в состав основной экспедиции входили только я и Павел. Курт следил за работой машины. Севка – вообще был рад, что его снова взяли!
Отправились мы рано и затемно. На Терруме наступало межсезонье. Дни становились короче и прохладнее. По земному календарю – здесь было начало октября. На катере поставили три дополнительных прожектора – один в кормовой части и два – в носовой, по бортам. Электропитание их осуществлялось от гномьей «батарейки». Дмитрий Сиротин и Артём провели несколько экспериментов с этим «аккумулятором». Они сожгли некоторое количество проводов и лампочек, пока не установили верные электрические параметры, данного источника питания. Теперь, всё освещение «Варяга» работало от одного аккумулятора, гномьей конструкции. Время его бесперебойной работы, без замены источника, определялось минимум в две недели. Прожектора, позволяли лучше разгонять утренний сумрак и двигаться по реке, с приличной скоростью. Коля хотел «погонять», вновь собранную паровую машину, в разных режимах. Шли ходко, без лишних остановок и задержек. В пути пообедали, подогревая еду на керосиновой плитке, новой конструкции.
К будущей верфи мы подошли около четырёх часов дня. Катер уткнулся носом в берег, и я быстро отыскал человека, ответственного за здешнее строительство. Его мысли выделялись из общей массы. Николай сразу сошёл на берег и начал обсуждение возникших вопросов. Я поторопил его с этим, ибо нам было желательно прибыть в окрестности Сториума – засветло. Коля проникся и всё решил накоротке, договорившись о том, что на обратном пути – времени будет значительно больше. На место, мы всё равно прибыли уже затемно. «Парковались» к берегу – при свете прожекторов. Доставили местным жителям определённое беспокойство. Впрочем, оно быстро улетучилось. Серебряная монета решила вопрос и с более удобной стоянкой и с доставкой нас в Сториум. Попрощались с товарищами и договорились о времени сеансов связи с ними. Через час, мы были уже на пороге дома Клер.
Утром следующего дня, я заглянул дом Миркуса, где провел сеанс связи с катером. Наши товарищи переночевали спокойно и уже вышли в обратный путь. Вернувшись, я увидел на столе в гостиной записку. Она была от графа Граниса, с приглашением на обед. Павел рвался «в бой». Ну конечно пойдём! Да и образцы изделий передать нужно. С собой у меня была корзинка, в которой лежали керосиновая лампа и плитка. К ним прилагалась инструкция по сборке, которая включала в себя и технологический процесс производства деталей, а также большая бутыль с керосином. Всё это я вручил дворецкому, на входе, с указанием хранить и передать графу, после обеда. Тот удивлённо поводил носом, ощущая незнакомый запах, но вопросов лишних не задавал.
Обед, традиционно прошёл в узком кругу. За столом были только граф и его семья, мы с Клер и Павел, который бросал на молодую графиню очень красноречивые взгляды. Девушка принимала эти знаки внимания вполне благосклонно. Граф интересовался – в каких военных кампаниях участвовал старший лейтенант? Тут Павел смутился. Его природная скромность не позволяла хвастаться. Да и не тянула «его война» на настоящую, такую как Великая Отечественная, например. Так он думал. Пришлось подключиться мне и с помощью ярких картинок, в головах слушателей, я рассказал о последнем земном бое – командира десантно-штурмовой роты, старшего лейтенанта Матвеенко.
Эта история потрясла слушателей. Хозяйка, даже пустила слезу. А молодая графиня – смотрела теперь на моего товарища с восхищением! Сам граф заметил, что такой подвиг – достоин очень высокой награды. Не сомневаюсь в этом! Наверняка, на Земле Павла наградили… посмертно конечно. Сам он сидел смущённый таким вниманием, но был очень серьёзен, так как воспоминания о том бое, напомнили ему о тех, кого он не смог уберечь от гибели…
Обед закончился. Граф пригласил обсудить меня дела в кабинет. Там мы провели около получаса. В основном рассматривая и зажигая, привезённые мною образцы. «Наигравшись», таким образом, мы вернулись в гостиную. Там, моя волшебница показывала жене графа, новые образцы омолаживающих зелий, а Павел и Катриона увлечённо беседовали. Похоже, контакт налажен. Что только граф скажет на это? Мысли Граниса были разными. Его Кэт, в свои 20 лет, была для отца еще «маленькой девочкой», но сам Павел у него отторжения не вызывал. Звание гвардейского офицера – давало определённый статус в местном обществе, а подвиги старшего лейтенанта – внушали уважение. Ладно, не против – уже хорошо, а там будем посмотреть…
В дом Клер мы вернулись порознь. Мы решили не тянуть с переходом на Землю и отправиться туда буквально сразу после обеда. Моя жена должна была посмотреть текущую обстановку и «прикрыть наш отход». Через 15 минут из дверей вышла Луш, которую моя супруга, изображая капризы, отправила за «самыми вкусными пирожными». Анита была в лавке и занималась с покупателями. В дом мы вошли через чёрный ход и сразу спустились в подвал. Клер ждала нас там. Одеты мы были по земной моде. Пистолеты – под пиджаками. В саквояже лежат деньги и дорожные мелочи. Жена снимает защиту и открывает доступ к порталу. Прощальный поцелуй. Пока, Милая! Удачи!
…
Переход прошёл штатно. Знакомая подворотня была на удивление чистой и не загаженной. Субботник тут, что-ли был недавно? На выходе открылся привычный мне вид здания Государственного банка. А вот дальше… Одежда горожан казалась несколько иной. Нет, мода не поменялась, и наши костюмы вполне вписывались в городской пейзаж. Просто люди были одеты более ярко и нарядно. Праздник? Да нет. Должна быть рабочая суббота, да и кумача и лозунгов – не навешено. Моё внимание привлёкла красивая белая машина, стоявшая на углу Грузинской и Покровки. Это был двухместный спортивный автомобиль. с откидным верхом. Подойдя ближе я опознал в нём Хорьх – очень похожий на Horch, модель 854, образца 1938 года. Такая машина в СССР была уникальной! Я читал, что подобная была у Гитлера…
