Однако удивительным было смирение Великого князя перед Церковью. В решающую минуту он никогда не ставил себя выше Неё. Вот сопровождающий Софью Палеолог папский легат Антоний пытается торжественно войти в Москву, неся перед собой латинский крест. Митрополит Филипп I реагирует на это обращенной к Ивану III угрозой: «Он во врата граду, а яз, богомолец твой, другими враты из града». Изречение, которое будь мы внимательней к своей истории, могло бы попасть в список крылатых – как «Париж стоит мессы», только наоборот. И князь немедленно посылает к легату требуя убрать символ униатских замыслов, да и сами замыслы благополучно проваливаются.

Покрывая еретиков и еретичествующих иерархов, Великий князь, однако, не мешает святителю Геннадию Новгородскому и преподобному Иосифу Волоцкому обличать ересь и выводить её на чистую воду. В конечном счете, он принимает политическое решение: вырвать ядовитые корни ереси с Русской Земли. Источники не позволяют нам в полной мере оценить соотношение политических, личных и религиозных мотивов, побудивших Великого князя отказаться от воцарения Димитрия-Внука и покровительства его матери – Елене Волошанке, но промыслительный религиозный смысл событий 1503–1504‐го годов был несомненным. Стоящий на пороге смерти и подводящий итог своему наследию Великий князь сумел стать больше самого себя, выступить не только прагматичным князем Московским, но и православным Государем Третьего Рима. Русская Земля действительно благочестием всех одолела.

Отличавшийся исключительным масштабом дарований, Иван III на голову превосходил современников как стратег. Его армии действовали на пространстве от Крыма до Югры, он уничтожал республики и сотрясал царства, он менял маршруты и правила мировой торговли. Именно при нём начался культурный и идеологический переворот, приведший к созданию великой русской культуры как всеевропейского и всемирного явления. Но центром, сердцем всего этого масштабного процесса была идея России как национального государства, как политического учреждения всей Русской Земли.

Великий князь Иван Васильевич стал Государем Всея Руси. «Óтчина» стала Отечеством.

1) Алексеев, Ю. Г. Под знаменами Москвы. Борьба за единство Руси. – М.: Мысль, 1992;

2) Алексеев, Ю. Г. Освобождение Руси от Ордынского ига. – Л.: Наука, 1989;

3) Алексеев, Ю. Г. Походы русских войск при Иване III. – СПб: Издательство СПбУ, 2009;

4) Базилевич, К. В. Внешняя политика Русского централизованного государства (вторая половина XV века). – М.: Издательство МГУ, 1952 [переиздание: М.: Территория, 2001];

5) Базилевич, К. В. Образование Русского национального государства. Иван III. – М.: Воениздат, 1946;

6) Борисов, Н. С. Иван III. – М.: Молодая Гвардия, 2006;

7) Борисов, Н. С. Повседневная жизнь средневековой Руси накануне конца света: Россия в 1492 году от Рождества Христова или в 7000 от Сотворения Мира. – М.: Молодая гвардия, 2005;

8) Володихин, Д. М. Полководцы Ивана III. – СПб: Петербургское востоковедение, 2017;

9) Зимин, А. А. Россия на рубеже XV–XVI столетий (Очерки социально-политической истории). – М.: Мысль, 1982;

10) Кром, М. М. Рождение государства. Московская Русь XV–XVI вв. – М., 2018;

11) Матасова, Т. А. Софья Палеолог. – М.: Молодая гвардия, 2016.

25 августа 1530 года в подмосковном селе Коломенском у Великого князя Московского и Всея Руси Василия Ивановича родился долгожданный наследник, Иван, который получит в новейшей историографии прозвание Грозный.

Мало о ком ведется в русской истории такое количество ожесточенных споров: кровавый тиран и сыноубийца – или первый царь, искоренитель измены; пророк, видевший на столетия вперёд государственные интересы – или неудачник, лишь портивший то, что делали мудрые советники, которых он в итоге переказнил; создатель Великой России – или разрушитель, ввергнувший страну в страшную Смуту.

Крайность порождает крайность. Решительное «Нет» – решительное «Да» и наоборот. Повторение германской пропаганды времен Ливонской войны о «кровавом тиране» соревнуется с мифом о «святом царе», профанирующим само понятие святости.

Эти крайности порождают ужасающую несправедливость. На столетия была сдвинута на периферию внимания историографии великая битва при Молодях в августе 1572 года, в которой речь шла о самом существовании Русского государства, – лишь потому, что относилась к тому периоду царствования царя Ивана Грозного (1530–1584), который решено было считать мрачным и состоящим из одних теней. С другой стороны, попытки доказать полную непричастность Ивана Васильевича к опричным преступлениям, или к смерти его сына Ивана порождают конструкции на грани пресловутой «фоменковщины», строящиеся на демагогическом отвержении исторических источников и фактов. Иногда и вовсе доходит до кощунства, когда «иоанновцы» начинают обличать как «врагов народа» святых – замученных по царской воле митрополита Филиппа и игумена Корнилия.

Причина, по которой историческому разуму и памяти так трудно справиться с эпохой Ивана Грозного состоит, пожалуй, в её чрезвычайности и насыщенности. Если сейчас просто выписать её основные вехи – войны и походы, государственные реформы, церковные и земские соборы, бунты и казни, творения русской культуры и духа, деяния великих и мелких людей, то голова уже пойдет кругом – практически невозможно будет вместить в себя и как-то уложить множество ярких событий и противоречивых тенденций.

XVI столетие было чрезвычайно ярким во всей Европе – это была эпоха Реформации, конца Ренессанса, итальянских войн, гугенотских войн, нидерландского восстания, освоения Нового Света и закрепления европейцев на пути в Индию, первых шагов капитализма. Но, всё-таки, даже если взять любую из европейских стран той эпохи – Францию, Испанию, Германию, Англию, то её история в отдельности окажется гораздо беднее и скучнее той, что пережила при царе Иване Россия. Ход событий на Русской равнине был равен по насыщенности истории не одной отдельной страны, но целого континента. Разумеется, человек, вмещавший в себя полустолетнюю эпоху на огромном пространстве и все её противоречия, не мог и сам не быть соткан из противоречий.

Прежде всего, царствование Ивана Грозного имело своим результатом изменение масштаба русского пространства, а, следовательно, и русской истории.

Иван Васильевич ещё в молодые годы был провозглашен и помазан первым Царем Всея Руси – этим символическим и мистическим событием увенчалось созидание единого и великого Русского Государства на основе Московского княжества. Династия Ивана Калиты собрала Русские Земли и создала великое православное царство, сохранившее веру после духовного и политического падения Византии. Соединение русского национального государства и вселенского православного царства, продолжателя мистической имперской традиции Ветхого и Нового Рима, дало великую державу континентального масштаба самосозидание которой началось именно при Иване IV.

Присоединение Казани, Астрахани, и объединение под царской рукой всего Поволжья. Начало борьбы с Крымским ханством за Дикое Поле, плодом коего было формирование казачества, создание Большой Засечной Черты и строительство городов-крепостей, включая Орёл, увековечивший ныне своего основателя. Выход русских на Кубань и Терек. И, наконец, начало блестящей Сибирской эпопеи, в которой царь сумел использовать в государственных целях энергию русского предпринимательства в лице Дома Строгановых. Россия Ивана Грозного увеличилась без малого вдвое и стала той Россией, для которой со всей определенностью начал действовать эффект «отдачи от масштаба», без которой русский исторический успех попросту немыслим.