– Бери, – снова раздалось рядом лошадиное ржание. – Это твой проводник в волшебный мир. В смысле, он тебе нужен, он тебе всё расскажет.
– Снова появился, – выдохнул Цветик. И, вытащив из-за пояса записную книжку, принялся что-то быстро в ней строчить тонким грифелем.
– Пропиши ему в следующий раз нормальную ручку, – мрачно заметила Алина, глядя на это.
– Ты что, это ж Средневековье, – отозвалась лошадь. – Где ты там ручки видала?
– Да ты что? А пластиковые доспехи?
– Как ты меня достала! – Лошадь хрипло выдохнула и топнула копытом. – Значит так! Я к тебе с разговором! Ты теперь героиня любовного – поняла? – любовного романа. Не вздумай отлынивать от своей работы, ясно? Ты должна переспать как минимум с тремя мужиками, а лучше… Чем больше, тем лучше, понятно?
Алина вздохнула. Опять…
– Понятно. А теперь ты слушай сюда, великая писательница. Будешь изгаляться – и когда я вернусь домой, я сделаю так, что от тебя отвернутся все издатели. А то и сядешь ты за развращение, например, малолетних. Я придумываю, как это устроить. Я тоже, знаешь ли, изобретательная. Ты уверена, что ты этого хочешь?
Лошадь оскалилась.
– Посмотрим. Ты героиня, а здесь мой мир, и никуда ты не денешься. С великаном я сама виновата, не прописала его как следует. Но главных героев – пропишу. Решай сама, будет это изнасилование или нет.
На мгновение над поляной повисло тяжёлое молчание.
Алина встретилась взглядом с бардом. Тот закончил писать и удивлённо смотрел теперь то на неё, то на лошадь.
– Господин Цветик, если вы готовы, то я бы очень хотела отсюда уйти, – выдавила Алина. – Знаете ли вы дорогу через лес?
– Конечно, – улыбнулся бард. – Куда вы хотите попасть?
– В академию, – заржала лошадь. – Ты пойдёшь в волшебную академию!
– Здесь есть дорога в волшебную академию? – поинтересовалась Алина.
– О да! Тогда нам нужно на юг…
– Нет не нужно. Я хочу куда-нибудь, кроме академии, – перебила Алина.
Бард удивился, но ничего не сказал.
– Никуда ты больше не сможешь пойти! – кричала некоторое время спустя им вслед Лена-Оливия. – Я тут главная, ясно? Я решаю! Ты героиня, и ты будешь меня слушаться!
Бард оглянулся.
– А ваш волшебный конь с нами… не пойдёт?
Алина покачала головой, а потом поинтересовалась:
– А как думаете, господин… Цветик, как дорого дадут за волшебную лошадь на конном рынке?
Бард обалдело посмотрел на неё, но объяснил: получалось, что за такую ценность можно прикупить полкоролевства.
– Неплохо, – решила Алина. А сама подумала: «Ещё раз появится, продам первому встречному, пусть он мается».
…Так долго ли, коротко ли шла принцесса Аделаида по лесу вместе с бардом Цветиком…
Эта стерва ещё не знала, что все дороги здесь ведут в волшебную академию!
Глава 4. Волшебная академия
Так прекрасная принцесса Аделаида ви Дейра отправилась с таинственным спутником-бардом Цветиком – через Горемычный лес. Долго ли, коротко ли шли они по Золотой тропе, не зная, куда она их выведет…
… В Волшебную академию она их выведет. Куда ж они от меня денутся! Ясно, Алина?..
Это был самый чудной лес на свете. Для начала, он никак не мог определиться, каким ему стать. Сосновым бором? Лиственным лесом? А может, ну его, всё перекроим и заменим на ельник?
В общем, преображался он буквально каждую минуту. То это была жуткая непролазная чаща, и во тьме на путников пялились чьи-то алые глаза. То в лиловом сумраке танцевали светлячки. То из кустов вдруг начинал кто-то рычать. Или наоборот, оглушала тишина: ни веточка не шелохнётся.
Алина смотрела на это с досадой. Ей всегда не нравились люди, которые относятся к работе тяп-ляп. И сейчас, зная, кто за всю эту картину в ответе, думать о писательнице хорошо не получалось. Ну серьёзно, кто так работает? Хотела кобылу – получила жеребца. И хорошо, если не мерина. Ну а лес? Как он там называется? Горемычный? Ну и где это горе? То светлячки, то рычание – всё на что автора хватает. Одним словом, халтура.
Бард Цветик же как будто ничего не замечал. Вопреки ожиданию он оказался человеком тихим, серьёзным и спокойным. Шёл чуть позади, и пыльца со светлячков, попадая на его волосы, ярко вспыхивала. Алина не могла вспомнить, есть ли у светлячков в принципе пыльца, но что волосы так себя вести не должны, понимала. Что-то с этим бардом было не так… Определённо. Что он делал в лесу? Нет, правда, лес же Горемычный, кто сюда по доброй воле пойдёт – с таким-то названием. Дорогу, опять же, вызвался показать. Значит, много раз здесь был? В Горемычном-то лесу. Вдобавок, бард ужасно кого-то Алине напоминал. Она пыталась вспомнить, кого, но мысль постоянно ускользала. Гадкое чувство.
Когда стало совсем невмоготу, Алина повернулась к Цветику и прямо спросила:
– Простите, а мы с вами раньше нигде не встречались?
Бард ответил не сразу. Он нахмурился, словно тоже пытался вспомнить. Потом пожал плечами.
– Быть может, госпожа. Ваш отец наверняка великий правитель. А меня, бывает, приглашают во дворцы, дабы усладить слух гостей на пиру.
«Усладить слух…» Алина поморщилась – так непривычно и высокопарно это прозвучало. Интересно, это слова самого Цветика? Или бедовая писательница Лена вложила их ему в… уста.
– Мой отец правитель… – повторила она. И споткнулась о вылезший прямо из земли корень (а вот это точно писательница виновата!) и чуть не упала, но бард вовремя её подхватил. – Спасибо. Да, может быть вы насчёт отца и правы…
Очнулась же она в замке у какого-то кретина в короне, а его жена говорила, что Алина – принцесса, которую давным-давно пора… того.
Она поморщилась от воспоминаний.
Бард странно посмотрел на неё и предложил:
– Если госпожа назовёт своё имя, возможно, это освежит мою память.
«Он расскажет тебе всё о мире», – вспомнила Алина слова писательницы. И подумала: «Очевидно, рассказать о том, кто я, должен тоже он. Ох, Лена! Лениво нормально сюжет придумать, да?»
Теперь, знакомясь с плодами писательской деятельности буквально на каждом шагу, Алина практически не сомневалась: она бы сочинила роман лучше всяких лошадей. Потому что хуже точно некуда.
– Госпожа? – ворвался в её мысли голос барда.
Алина улыбнулась.
– Да. Простите. Моё имя? – Она задумалась. – Алина… Хм, погодите, нет. Как же оно…
На лице барда тоже мелькнула улыбка. И правда: кто же умудрится забыть собственное имя?
«А сам-то, – мысленно проворчала Алина. – Цветик!» Впрочем, вины барда тут наверняка не было.
– Вспомнила! Аделаида.
– Аделаида ви Дейра? – тут же подхватил Цветик.
Лес в очередной раз поменялся. А именно: ели превратились в пальмы. Алина уставилась на них с открытым ртом (чёрт, ну и воображение у некоторых!), потом запоздало кивнула.
– Да, всё верно. Простите, а… Здесь лес всегда… такой?
Цветик взглянул на пальмы и пожал плечами.
– А что не так?
Теперь странно смотрела на него уже Алина.
– Ничего…
И прикусила язык, от души надеясь, что через пять минут эта милая пальмовая роща не превратится в болото.
– Выходит, мы всё-таки знакомы?
– Не думаю, – разочаровал её Цветик. – В Кристу меня ни разу не приглашали. У вас очень прижимистый король, не любит пиры. Мои соболезнования, ваше высочество.
– Из-за пиров, или кто-то умер? – пошутила Алина. Впрочем, всё может быть в суетном писательском мире… Тот толстяк в короне выглядел, конечно, не слишком свежо, но на тот свет вроде не собирался.
Бард удивлённо посмотрел на неё. Взгляд его сделался слишком уж пристальным.
– Ваш отец – да, принцесса. Его казнил король Уолфрик, когда сел на трон.
– А-а-а, – протянула Алина, понимая, что в глазах Цветика наверняка выглядит чокнутой дурочкой. – Ну да. Просто, знаете, это случилось давно…Впрочем, как я могла забыть?
Бард с сочувствием улыбнулся и предположил:
