«Очнись, пожалуйста. Пусть все будет нормально» – прошу ее.

Сейчас бы маму мою сюда. Она бы выслушала, поддержала и Эля бы ей понравилась. Она хорошая очень, я просто не заслуживаю эту девчонку, но отпустить не могу.

Останавливаемся у больницы. Отец выходит первым, не запрещая мне в этот раз идти за ним. Элю выкатывают из машины на специальной каталке. Она пришла в себя. Взгляд растерянный. Личико в грязных разводах. На волосах налипли сухие листья и мусор.

Идем за врачами внутрь. Нас оставляют ждать, а Этель забирают на обследование.

– Где Ника? – решаю спросить у отца.

– Дома. Она ждет ребенка, ты не забыл?

– А здесь сейчас у нее кто? Не ребенок попал в больницу? А, да, прости, я забыл. На этого ребенка ей насрать!

– Северов! – замахивается на меня отец. В воздухе сжимает ладонь в кулак. – Прекрати меня провоцировать! Нике весь день нехорошо. У нее начался сильный токсикоз…

– У нее дочь в больницу попала и ее здесь нет. Для меня показательно, папа. Даже ты ко мне приехал, когда меня избили, а она к дочери не смогла. Моя мама никогда бы так не поступила. Мне уже жаль вашего с Никой ребенка.

Отец с рыком хватает меня за грудки, дергает на себя, но сделать ничего не успевает. Выходит врач.

– Павел Андреевич, все обошлось, – сообщает еще на ходу. – Девочка очень удачно упала и защитный костюм спас. Несколько ушибов. Самый сильный на бедре. Там, в канаве камень был, вот она об него и приложилась. Хорошо, что не головой. Убилась бы. Кстати, о ней. Основной удар пришелся на корпус, головой приземлялась уже мягче. Расшибла, но без сотрясения. Будет болеть несколько дней. Мы до вечера ее понаблюдаем, отдохнёт, придет в себя и часиков в шесть сможете забрать.

– Понял, спасибо, – отец жмет ему руку.

– К ней можно сейчас? – влезаю в разговор.

– Нельзя, – за врача зло отвечает родитель. – В машину иди.

Остаюсь на месте.

– И правда к ней сейчас лучше не надо, – поддерживает отца доктор. – Этель вкололи успокоительное, девочка будет спать. Она замерзла, испугалась. Лучше вечером. Не надо сейчас тревожить.

– Поехали, Артем. Ты еще успеешь в лицей, – зовет отец.

Стою. Не могу я отсюда уйти. Ноги вросли в бетонный пол, а сердце все еще нервно сжимается и ломится к Эле пытаясь пробить ребра. Мне очень нужно ее увидеть и я, пересиливая себя, дергаю отца за рукав и стараюсь сделать максимально умоляющие глаза. Кот из известного мультика не получился, но что-то в старшем Северове дернулось.

– Я просто увижу ее и все. Пожалуйста. Даже заходить в палату не буду.

– У тебя минута. Доктор, разрешите ему просто заглянуть в палату. Он будет паинькой. Будет ведь? – давит интонацией.

– Обещаю, – киваю в ответ.

– Ну хорошо, пойдем.

Врач ведет меня по коридору к одной из палат. Приоткрывает дверь. Отсюда хорошо видно, как моя девочка лежит под электроодеялом. Под него уходит тонкая мутная трубочка капельницы. Моя девочка все такая же бледная и растрепанная.

– Все, иди, мальчик. Пусть она отдохнет.

– Спасибо, – растерянно ответив, иду к отцу, как и обещал.

Спокойно сажусь в машину. Молча едем до дома. На улице уже светло. Я не помню, сколько не спал, но сейчас даже если попытаюсь, все равно не смогу, так что мне больше ничего не остается, как принять душ, переодеться и собраться в лицей.

– Поешь, Тёма, – просит бабушка. Она немного успокоилась, когда узнала, что с Элей все в порядке и вечером мы заберем ее домой. – Горе ты мое, – вздыхает она. – Ну вот что ты вечно лезешь в самое пекло? Где неприятности, там мой внук, – грустно улыбается.

– Прости, – виновато опускаю взгляд в чашку кофе. Больше ничего не хочу. От мыслей о еде тошнит. – Ба, а давай к маме сходим, когда Этель выпишут. Втроем. Я соскучился, – в горле встает мерзкий ком. Чертовы нервы не выдерживают перегрузок.

– Обязательно сходим, – она подходит ко мне со спины, крепко обнимает, целует в макушку и успокаиваясь плавно раскачивается вместе со мной. Я кутаюсь в ее родном запахе, там похожем на мамин. – Хороший мой, – бабушка гладит меня по плечам.

– Доброе утро, – голос Ники шарашит по мне, будто ножовкой прошлись по металлу.

– ДОБРОЕ?! – взрывает меня. Подскакиваю со стула, он со скрежетом отодвигается в сторону, заваливается спинкой назад, но не падает. Бабушка делает несколько шагов в сторону, ловит меня за руку пытаясь успокоить. – Да ты охренела в конец?! У тебя дочь в больнице, а утро доброе! Тебе вообще не интересно, как она?!

– Не повышай на меня голос, Артем. Паша держал меня в курсе случившегося. Чем бы я помогла, если бы поехала с вами?

– Ты мать! Ты просто обязана быть рядом с ней! Но ты просто ничтожество. Мерзкая, низкопробная дрянь!

Бабушка не вмешивается, у Ники от возмущения краснеют щеки и открывается рот.

– Ты слишком много себе позволяешь, Артем! – мачеха тоже повышает голос, не найдя поддержки в лице Маргариты Антиповны.

– Да пошла ты! – ухожу и врезаюсь в отца в гостиной.

– Что случилось опять? – тормозит меня.

– В лицей опоздал. Ты Элю сам забирать поедешь?

– Паша, – задыхаясь от злости к нам вылетает Ника, не дает договорить.

– Я позвоню после занятий, – быстро говорю отцу, забираю брошенный на диване рюкзак с учебниками и сваливаю, пока мы снова не переругались.

Артем

– Калужский, надо поговорить, – дергаю Платона, как только он попадается у меня на пути.

– Руки убери, Север! – сбрасывает с себя мои ладони.

– Хочешь, чтобы я проиграл в этот раз? – смотрю ему в глаза. – Я проиграю. У всех на глазах признаю поражение. Считай его техническим. Я Этель не отдам тебе. И если она реально хоть немного тебе нравится, а не ради всего этого дерьма, помоги мне.

– Что с Этель? – Платон улавливает нервы в моем голосе.

– А брат тебе не рассказал? – усмехаюсь.

– Гордей дома не ночевал.

– Эля в больнице. Я попытался выиграть и не смог. Попытался рассказать, она не дослушала, сбежала и попала в аварию. Хватит играть, Калужский. Это уже ни хрена не весело! Надо заткнуть Дашу, но один я не вытяну.

– Предложение?

– Временное перемирие и сотрудничество, – протягиваю ему руку.

Скептически смотрит на нее несколько секунд. Сжимает мою ладонь.

– Я так понимаю, у тебя есть план?

– Да. Но на него придется скинуться. Отец лишил меня финансирования.

– Излагай, будем думать.

Берем по стакану кофе из автомата, уходим на улицу. Со скамейки цепляем Макса, опять трындящего по телефону. Я просто забираю у него мобилу и предупреждаю абонента, что Авдеев обязательно перезвонит. Вызваниваю Мэта. Остальных решаю пока не посвящать в свою задумку, этим парням я доверяю больше.

– Нам нужен хакер, – начинаю с главного. – Хороший хакер, – уточняю. – Который сможет влезть не только к Даше на комп, но и прошерстить облачные сервисы. А мы с вами аккуратно наведаемся к ней домой и поищем любые носители, на которых может содержаться компромат.

– Мы? – Платон скептически смотрит на мою ногу.

– Да. Потому что я могу войти в него через главный вход. Меня знают ее родители, охрана, домашний персонал. Пока буду отвлекать, кому-то придется обшарить ее комнату.

– Где гарантия, что мы вычистим и найдем все? Мы же не знаем, что у этой дуры в голове? – наседает Макс.

– Север знает, – пошло ржет Мэт.

– Лесом, Матвей, – показываю ему средний палец. – Киреева девчонка. Обиженная, умная, но просто девчонка. Давайте не будем приписывать ей навыки спецагента. Сначала заберем все, потом публично накажем.

Идея понравилась всем. Да, мы скорее всего снова влезаем в задницу, но нам не привыкать. Мы заварили, значит и точку ставить в этой истории тоже нам. Вечером надо вырваться в клуб и найти человека, который возьмется нам помочь. Обговорить цену. Пойдем все вместе, заодно в неформальной обстановке еще раз все продумаем. Может у кого дельные мысли появятся.