– Поздно. У меня важные переговоры с иностранцами. А что ты хотел?

– Поговорить без эмоций.

– Сегодня вряд ли, Артем. Давай завтра, – протягивает ему раскрытую ладонь.

– Давай, – Север ее игнорирует и резко крутанувшись на пятках уходит к двери.

– Эй, ну ты чего? – догоняю, дергаю его за рукав.

– А потом он психует, когда я принимаю решения сам! – злится Тёма. – Ему же вечно некогда!

– Артем! – за спиной раздается голос дяди Паши. Его отец догоняет нас. – Пусть водитель привезет тебя ко мне в офис после занятий. Пообедаем и поговорим.

– Знаешь, – вскидывает голову гордый Север, – у меня тоже планы, встреча. Извини, я не могу! – психуя садится в машину и громко хлопает дверью.

– Ты совсем не умеешь идти на уступки? – успокаивающе глажу его по руке.

– Да я заколебался ему уступать. Вечно как собачка за ним: «Пап, ну поговори со мной. Ну пап». Пошел он! Сам разберусь, как всегда.

– Этого то я и боюсь, – вздохнув, кладу голову ему на плечо.

На территорию лицея входим, держась за руки. Сводный по-хозяйски притянул меня к себе и хромает в сторону входа. На нас оглядываются, перешептываются. Сворачиваем к брусьям. Там Макс, Мэт и еще несколько парней из компании Артема.

– О! Да неужели жизнь перестала быть такой спокойно и скучной? – смеется Максим. – Здорова, брат, – обнимает его, хлопает по плечу. – Вы классно смотритесь вместе, – улыбается он. – Вы же теперь вместе? – мне показалось, в его голосе прозвучали нотки надежды. С чего бы?

– Лу еще не вернулась? – влезаю в их оживленную беседу.

– Нет, Эль. Не видел. Так что? Вместе?

– Да, – отвечает Артем. – Шерро – моя девушка. Руки выверну любому, кто попробует поспорить.

– Да на хрен ты нужен, с тобой спорить, – смеется Мэт. – У нас только Платон бессмертный, но его не жалко. Ладно, я к своим погнал. Север, надеюсь, что и на ринге мы скоро увидимся.

– Обязательно, – прощаются парни, ударив по рукам.

Мне странно и непривычно. Я даже когда первый день сюда пришла, было не так дискомфортно от любопытного внимания окружающих, как сейчас. Нас буквально сканируют взглядами и в тех местах, где мы соприкасаемся с Артемом, все горит. Немного отстраняюсь от него. Сводный недовольно хмурится, отпускает мою руку, чтобы тут же обнять за талию и намертво зафиксировать рядом.

К нам идет Даша в окружении своей свиты. Капец.

– Какая ты все же сволочь, Север, – от обиды ее идеальная верхняя губа подрагивает. – Еще недавно ты спал со мной, а теперь у всех на глазах обжимаешься с ней. Мерзость! Тебе не противно Шерро?

– Меня не касается все, что было у него до меня, – спокойно отвечаю Даше.

– Правда? – ехидно хмыкает девушка. – Ну тогда я пришлю тебе пару фоток, чтобы ты в красках себе все представляла, когда он затащит тебя в кровать! Удачи.

– Киррреева…!!! – тихо рычит Артем. Даже мне становится страшно.

Дашка показывает ему средний палец и красиво удаляется.

Идем на занятия. На втором этаже сейчас психология. Терпеливо жду, когда Тёма поднимется. Заходим со звонком, а на месте Лу опять сидит Платон. Увидев Севера, улыбка на лице кареглазого чудовища становится шире.

– Как я рад вернуться в этот ад, – усмехается мой… парень? Наверное уже можно хотя бы в мыслях его так называть. – Свали отсюда, – игнорируя преподавателя нависает над Калужским.

– Парни, не надо сейчас конфликта, – тихо прошу их. – Туалеты давно не мыли? Платон, я просила тебя не садиться со мной.

– Ребята, что у вас там? – вмешивается преподаватель.

Калужский с места не двигается. Я тяну Севера за собой на самую последнюю парту.

– Сядь уже, – шиплю на него.

– Открытый конфликт мы можем разобрать прямо сейчас, – заявляет психолог. – Заодно попрактикуемся.

– Не надо на мне ничего разбирать. Я в подопытные кролики не записывался. Нет у нас конфликта. Показалось вам.

– твое агрессивное поведение, Северов, говорит об обратном…

И понеслась!

Перепалки, споры, крики. Я сложила руки на столе, опустила на них голову и просто молчу. Его отец с утра раздраконил, вот он и бесится. Всем сейчас прилетит. Надо, чтобы Северов остыл, а они его еще больше заводят.

Со звонком нас отпускают. Школьный психолог, который и ведет у нас одноименный предмет, просит Платона и Артема задержаться.

– Подожди меня в коридоре, – просит Север.

Не знаю, о чем они говорили, но из кабинета парни вышли уже не такие горячие. Калужский кинул на Артема многообещающий недобрый взгляд и быстро ушел.

– Ты только помни, что у тебя травма, пожалуйста, – прошу его.

– Не переживай. Она не помешает мне набить ему морду, если придется. Идем, мы уже опаздываем.

Физкультура у нас сегодня последним уроком. Артема забирают на индивидуальное занятие с психологом, а мы бегаем по влажной дорожке на улице. Дождик все еще срывается с неба редкими каплями. Это не мешает преподавателю нещадно гонять нас по всем дисциплинам.

Я запрыгиваю на брусья, чтобы выполнить подтягивания. Руки скользят. Преподаватель подхватывает, чтобы не упала.

– Ребят, помогаем друг другу. Подержите, кто-нибудь Элю, чтобы она смогла выполнить упражнение.

– Я могу, – вызывается Платон.

– Не надо! – кричу сверху.

– Давай, Калужский. Только держать, а не распускать руки, – напоминает ему.

Платон высокий. Он перехватывает меня за косточки на бедрах и помогает подниматься, потом плавно опускаться вниз под пристальным взглядом физрука. До конца занятия остается совсем немного. Еще один подъем…

– Руки от нее убрал! – рявкают у меня за спиной.

Шум, рывок и меня больше не держат.

– Эй, эй, парни! Стоп! – к ним срывается преподаватель.

Спрыгиваю, разворачиваюсь. Артем успел провернуть какой-то прием и загнул Платона вывернув ему руку в болевом приеме.

– Северов, отпусти его, – требует преподаватель. – Это я дал задание, выполнять упражнения в таком формате, чтобы девчонки не соскальзывали с влажных брусьев.

– А ты и рад, да? – хрипит мой ревнивый сводный сильнее выворачивая руку Платона.

– Пусти, придурок. Сломаешь!

– А я тебя предупреждал. Прикоснешься к ней, останешься без рук!

– Север! – пришла моя очередь вмешиваться. – Хватит, все. Остановись. Он понял тебя. Ты же понял? – смотрю на Калужского. – Платон!

– Я не отступаюсь от девушки, которая мне нравится, – упрямо сипит он от боли.

– Тёма, ну не дури.

– Северов, это статья, – холодно произносит куратор. Кто ее позвал, интересно? – Куда у нас смотрит охрана?! – рявкает она. – Сломаешь ему руку и отец Калужского тебя посадит, ты знаешь. Отпусти его. Ваши разборки переходят все границы. Расходимся!

Артем швыряет Платона на мокрую траву, поднимает трость, подходит ко мне и обнимает, снова демонстрируя всем, что мы вместе. Ему даже на куратора уже наплевать. Он просто вот так решил, а я совсем не против такого расклада, хоть и понимаю, что от бабушки мы сегодня опять получим. Я все равно буду на его стороне, потому что нужна ему.

– Я не стану звонить родителям, – тихо говорит куратор, подойдя к нам, когда весь класс скрывается за дверями лицея, – ни вашим, ни твоему отцу, Платон. Но, – строго поднимает палец вверх, – это последнее предупреждение. На отчисление пойдете все втроем, чтобы никому обидно не было. Ясно?

– Спасибо, – первым кивает сводный.

Мы с Калужским не отстаем. Над нашими головами гремит гром, небо стало совсем черным и словно из ведра, тонна ледяной воды моментально промочила нас всех насквозь.

– Поехали отсюда, – тянет меня за руку Север, – я тут подумал и решил, что в субботу у нас будет еще одно свидание.

– Еще одно? – удивленно стреляю в него глазами, смахивая воду с носа.

– Ага. Мы повторим то, что будет сегодня, – улыбается он. – Смелее, моя промокшая любимая девочка. Обещаю, тебе понравится.

Артем

Адреналин плещется в крови требуя выхода, и я не нахожу ничего проще, кроме как развернуть свою девочку к себе и впиться в губы жестким поцелуем прямо под дождем посреди улицы. Мне плевать, что на нас смотрят, еще больше плевать, что и кто будет говорить. Я ведь уже озвучил, что это мое, а свое я могу и трогать, и целовать.