Поднявшись, Нострадамус сбросил с плеч сюртук. Приблизившись к жене, встряхнул.

– Распорядись, чтобы нагрели воды. Надо смыть дорожную пыль.

И ещё, пошли кого ни будь к цветоводам, пусть соберут розы, все, что у них есть. Цветы понадобятся через пару часов, не завядшие.

Ответив на приказ мужа взглядом полным недоумения, женщина пожала плечами.

– Для чего?

– В лепестках роз содержится снадобье, являющееся главным составляющим, полученного мною препарата.

– Хорошо! Я сейчас же пошлю кого – ни будь, если цветоводы ещё живы.

Нострадамус ожидал, что жена кинется выполнять отданное им распоряжение, но та продолжала стоять, поглядывая то на мужа, то в сторону окна.

– Что-то ещё? – не понимая, в чём дело, повысил голос Нострадамус.

– Люди, что толпятся возле дома. Мне надо что-то им сказать. Я же знаю, что.

– Скажи, пусть двумя днями позже соберутся на главной площади. Расскажу, как побороть чуму.

– А представители инквизиции?

– Этим ничего объяснять не надо. Будут там раньше других.

Нострадамус занялся изучением причин возникновения чумы задолго до того, как первые очаги эпидемии всколыхнули сначала Италию, затем Францию. Цель была, найти снадобья, которое могло помочь избавиться от чумы. Два года пролетели как один день. Лекарство получено не было.

Ощущение, что топчется на месте, доводила Нострадамуса до исступления заставляя возвращаться к отработанному материалу, в надежде, что ошибка таится в начале пути.

В минуты разочарования хотелось бросив всё, вернуться к врачебной практике. Но Нострадамус не был бы Нострадамусом, позволив себе проявить безволие, а ещё хуже – безразличие.

Время побед пришло неожиданно, когда уже не оставалось ни сил, ни надежды на получение, хоть какого-то, результата. На исходе двух с половиной лет исследований удалось определить главное – источниками заразы являлись семьи, где отношение к гигиене, стояло на самом низшем уровне. Из-за пренебрежительного отношения к образу жизни, возникала ситуация благоприятная для возникновения эпидемии. Чума только и делала, что ждала, когда люди погрязнут в пренебрежении к чистоте бытия. Выждав момент, врывалась в организм, доводя то до смертельного исхода.

Следующим этапом, стал поиск ответа на вопрос почему болезнь не трогает ни животных, ни птиц?

«Почему всё то, что живёт в согласии с природой не подвержено заболеваниям? И почему так восприимчивы к ней люди»? – не зная покоя ни днём, ни ночью, мучился в поисках ответов Нострадамус.

«Что если, в рационе животных присутствует нечто, что способно предотвратить болезнь, не дав той развиться в виде, в котором чума находит себя в человеке»?

Убеждаясь, что надо переходить к исследованию трав, Нострадамус совсем скоро сумел сделать важное для себя открытие.

«Необходимо искать не какой-то один вид травы или растения, а соотношение между несколькими. Только в совокупности находящиеся в них вещества способны помочь животным переступать барьер болезней, тот, что не подвластен человеку».

К тому времени у Нострадамуса имелся опыт, и даже примерный состав травяного экстракта. Сомнения относительно правильности подобранного лекарства не представляли возможным, по причине – результат не был гарантирован. Часть, получивших препарат больных, умерло, что не могло не внести сумятицу в мысли врачевателя.

«Возможно, всему что делал я до этого, или сопутствовало везение, или правота действий была ограничена удачами частичного характера», – объяснял сам себе столь странный факт Нострадамус».

Изучив ошибки, врачеватель понял, что просто так чуму не одолеть.

Требовалось применить детальное изучение причин возникновения заболевания. И Нострадамус готов был кинуться в их поиски, если бы не одно – «но». Отсутствие времени связывало по рукам и ногам. Людям необходимо было лекарство сегодня, а не когда-нибудь, когда лекарь соизволит заняться изучением причин возникновения чумы.

Месяц Нострадамус провёл в кабинете, спускаясь для того, чтобы принять очередную партию трав. Еда, сон, как и всё остальное, отошло на второй план.

В день, когда произошло открытие, Нострадамус с утра начал ощущать внутренний подъём, учитывая, что, желание продолжить работу, не испытывал несколько дней. На смену меланхолии пришло воодушевление, за воодушевлением – кавалькада новых, ничем неспровоцированных, мыслей.

Будучи суеверным, Нострадамус, боясь вспугнуть удачу, дождался завтрака пообщался с домашними, чем удивил всех, позавтракав, удалился в лабораторию.

Восемь часов в трудах не дали ничего, однако врачеватель не только не расстроился, но и не ощущал пренебрежения к самому себе. Мало того, был уверен, не сегодня – завтра, он найдёт концентрацию трав. И тогда………

Что будет, когда изобретённое им лекарство, победит чуму, Нострадамус старался не думать, мысли же, не уставали рисовать в сознании величественность вклада, как в науку, так и в существование человека вообще.

Остаток дня Нострадамус предпочёл провести в заботах о самом себе. Горячая ванна, цирюльник… В завершении, ужин на террасе, после которого, любуясь уходящим за горизонт солнцем, врачеватель больше часа провёл в рассуждениях о смысле жизни.

И даже войдя в кабинет, Нострадамус, вместо того, чтобы занять место за столом, решил позволить мыслям отвлечься.

Подбросив в камин дров, дождался, когда пламя облизав поленья, загудит одобряющим воем. Налив в бокал вина, пригубил. Одобрительно хмыкнув, направился не к столу, а к, стоявшему напротив камина, к креслу.

Сон не был продолжительным, как и нервозным тоже. Приоткрыв завесу тайн, предоставил человеку возможность увидеть то, чего не хватало душе. Огромных размеров, усеянное травами поле, невероятное количество роз, разноцветье которых казалась настолько привлекательным, что даже солнце, которого не было видно из-за, стелющейся по земле гари, поспешило выползти из-за туч.

Наполненный жизнью островок был последним, что связывало человека с растворившимся в небытие прошлым. Находившееся за пределами поля: небо, лес и даже воздух, имели умирающий вид. Выжженная до черноты земля, как и звенящая проклятием пустота, были не в состоянии дать человеку приют, оттого завидев покрытое разноцветьем поле, люди устремлялись навстречу неизвестности, помогая подняться тем, кто смирился с участью пополнить число мёртвых.

Люди шли и шли, их было столько, что совсем скоро, опустошённое смертью пространство, перестала казаться столь обречённым. Желание достичь долгожданного поля, в понимании истерзанных страданиями душ, могло вернуть людей к жизни, а значит, почувствовать в себе силы, способные победить смерть.

Казалось, ещё немного и поле заполниться до отказа. В тоже время в зависимости оттого, сколько бутонов роз было сорвано с кустов, разрасталось и пространство, отвоёвывая место у выжженной смертью земли.

Проснувшись, Нострадамус открыл глаза. Сбросив остатки сна, огляделся. Вокруг не было ничего, что минуту назад будоражило сердце. Только пробивающиеся сквозь шторы лучи солнца, да запах, разложенных по корзинам роз, напоминали о виденье, явившемся в момент, когда начала теряться вера в свершение чуда.

– Не может быть! – воскликнул врачеватель. – Господь подал знак. Содержащимся в лепестках роз веществам, суждено спасти мир.

Впервые за многие месяцы, мозг заработал в согласии с порывами души.

«В больном организме отсутствует витамин «С», которого в избытке в растениях. Необходимо определить концентрацию составляющих препарата, а также найти способ переработки трав.

Нострадамус хотел было кинуться к корзине с цветами, передумав, направился к столу, с целью, проверить превращённые в экстракт, травяные помолы.

Часть обработанных лепестков роз кружились в стоявшем у окна тазу.

Опустив руку, Нострадамус ухватил горсть. Поднеся лепестки к лицу, прикрыл веки. Вдох. Сознание погрузилось в виденье, что посетило врачевателя во сне. Подобно дуновению ветра пронеслось, испарившись в тумане надежд.