Увидев Спенсера, Алекс по-деловому поприветствовал его:
– О, Гарри! Как продвигается разработка «сердца» нашего изделия?
– Тс-с! – вместо ответа отмахнулся сосредоточенный на работе Гарри.
– Так, понятно, не буду мешать творчеству инженерного гения! – попытался сострить Алекс, нисколько не смущённый такой деловой бесцеремонностью инженера, и, повернувшись к окну, сосредоточил своё внимание на зарождающемся атмосферном вихре над заливом – частым явлением после Великого Поворота Событий.
Из боковых дверей лёгкой походкой выпорхнула единственная дама в этом импровизированном общежитии – Нати Панч. В ней удивительным образом сочетались природный пытливый ум и внешнее совершенство. Природа щедро одарила её прелестным лицом с умными глазами изумрудного цвета и красивыми, идеально очерченными губами. При этом верхняя губа выглядела чуть тоньше нижней, что говорило о непревзойдённых лидерских качествах Нати. «В её венах течёт не кровь, а огонь», – поговаривали коллеги, почти не кривя душой. Её кипучую жизненную энергию сравнивали с горячим гейзером. Она была убедительна и умела настоять на своём. Этот портрет смело можно дополнить описанием длинных красивых ног и узкой талии, которые дополняли безупречность её точеной фигуры, не оставляя никого равнодушным и вызывая фейерверк противоположных чувств: от мужской влюблённости до женской зависти. Напротив, Нати не знала чувства любви: она, словно Снежная королева, была выше всяческих намёков на ухаживания. У неё не было любовных отношений из-за её жизненного кредо: «Быть КЕМ-ТО, а не просто С КЕМ-ТО». Она возглавляла отдел логистики и отвечала за доставку на базу необходимого оборудования и комплектующих материалов для будущего космолёта. Только руководство знало, сколько ей лет, при этом выглядела она на «тридцать с небольшим». Каждый год она скромно праздновала не день рождения, а день Ангела. Её напористость и целеустремлённость давали хорошие результаты: если что-то нельзя было достать, но было крайне необходимо для осуществления проекта по созданию изделия, то Нати обязательно доставала через свои многочисленные связи. Как это она делала – только одному Богу известно, хотя, может быть, и ещё кому-то из руководства. Успех её действий был гарантирован.
– Доброе утро! – обратилась Нати к коллегам, выразительно глядя на Алекса Грачевского.
Среди рядовых членов коллектива бытовало мнение, что Алекс и Нати имели какие-то «неслужебные» связи: они нередко обменивались выразительными взглядами, как бы испытывая друг друга. И только наиболее осведомленные коллеги знали, что это всего лишь видимость и игра воображения.
– Доброе утро, Нати! Да вот хотел поднять ему настроение, – указывая на Гари, прошептал ей на ухо Алекс, – но он безмолвствует, как сфинкс.
– Не мешай ему, – без всякого намёка на иронию сказала Нати, глядя на Гарри. – Инженерный отдел – мозг проекта, а главный инженер – наша надежда.
Похвалу в свой адрес на этот раз уловил слух Гарри. Он оторвался от проектирования и, сняв очки дополненной реальности, посмотрел на друзей.
– Ба-а! Я вижу, уже почти все собрались на завтрак! Спасибо, Нати, за комплимент. Но в этом процессе только коллективный труд позволит нам поднять изделие в космос, – начал рассуждать, сев на своего философского коня, Гарри.
И его слова были сущей правдой: в этом районе у побережья Бискайского залива собрались сотрудники подающей надежды организации, занимающейся разработкой небывалого проекта космолёта с протонным магнитодинамическим двигателем. Их всего чуть больше пятисот человек, рейнджеров10 и инженеров – коллектив одухотворённых людей, связанных одной целью. Коллектив имел официальное называние – отряд «ТОРНАДО» по аббревиатуре первых букв русских слов: «Технологическая организация разработки, наладки, апробации двигателя обертонного11».
Отряд недаром носил это название: подобно природному торнадо12 коллектив ворвался в науку и всей мощью своего интеллекта пошёл к намеченной цели, только, в отличие от природного вихря, сеющего хаос и разрушения, «ТОРНАДО» нёс людям веру в светлое будущее человечества.
Каждый член отряда имел несколько профессий. Помимо мирного ремесла, все без исключения владели оружием ближнего боя: ножами и арбалетами, пистолетами и пулемётами. В отряде имелся запас плазменных гранат для непрошеных гостей. Нападение с воздуха было маловероятным, так как операционный район находится под противовоздушным зонтиком Евразийской оборонной системы.
Создание нового двигателя для звездолёта позволило бы стартовать с Земли и вылететь за пределы Солнечной системы в направлении трёхзвёздной системы Альфа Центавра, находящейся на удалении сорока триллионов километров или чуть более четырёх лет полёта со скоростью света. Достигнув созвездия Центавра (в отряде прижилось другое название – созвездие Кентавра), исследовать несколько экзопланет, в первую очередь – планету Эдэн, где предположительно существуют пригодные для жизни человека условия. Руководство Евразийского Союза поставило задачу колонизировать планету при подтверждении её пригодности для жизни.
Этому распоряжению предшествовал прошлогодний доклад на заседании Совета Достоинства и Чести13. Доклад делал сам руководитель «ТОРНАДО» командор первого ранга Бенджамин Хок. Вопрос Председателя Госсовета Эммануила Распроди о колонизации космоса не застал его врасплох:
– Колонизация космоса возможна, я в этом уверен, – сказал тогда Хок.
– Но как вы собираетесь достичь этих планет, не разогнавшись до скорости света? – спросил Председатель. – Как известно, полёт на скорости современных космических аппаратов будет бесконечно долгим, и в обозримом будущем мы не попадем на планету Эдэн.
– Вы правы, многоуважаемый Председатель! С точки зрения современных взглядов землян, мы никогда не достигнем порога скорости света, и ждать каких-то результатов экспедиций придётся тысячи лет. Но вот с точки зрения экипажа корабля нам вполне по силам достичь самых удалённых галактик за вполне разумное собственное время, например за десять лет долететь до ближайшей звезды. Согласно последним расчётам, ракета, ускоряясь, попадает в такой срез пространства, где расстояние до далёких звезд резко сокращается, подобно сокращению длин по закону Лоренца, плюс – искривление пространства и гравитационные туннели, и лететь остаётся всего ничего. Надо только позаботиться о том, чтобы ускорение не расплющило всех в лепёшку на борту. Над этой технической задачей уже трудится мой коллектив, – произнёс Хок по-командирски громко и чётко.
– Теория – вещь прогрессивная, но что мы имеем сегодня, уважаемый командор первого ранга? – спросил тогда Председатель.
– Мы провели все теоретические исследования и подготовили образцы действующих моделей двигателя и корпуса. Аудиторы Государственного Совета присутствовали на запуске моделей и остались довольны, – с гордостью докладывал Хок.
– Да, я наслышан об этом эксперименте. А когда Правительство может рассчитывать на готовый космолёт? – спросил Председатель, хотя практически не сомневался, что космический корабль будет.
– Глубокоуважаемый Председатель, нам необходимо для реализации проекта сто пятьдесят тысяч евробондов14, что в суммарном номинале составит почти шестьдесят тонн золота.
– Правительство выделит вам сто тысяч евробондов на три года и помощь в организации межотраслевых связей, эта кооперация покроет недостающие финансовые средства. Ничего не должно помешать реализации проекта. Госсовет должен быть уверен в этом. А вы должны пообещать Совету, что космолёт будет построен.
– Да, глубокоуважаемый Председатель, космический корабль будет построен! – ответил Хок и, как бы подтверждая серьёзность своих слов, поднял руку в воинском приветствии.
