Мы стояли в пролеске, в паре десятков метров от первых домиков моего поселения. С Заразой я попрощалась еще примерно полтора километра назад, напитав напоследок магией и выдав мысленный приказ: летать только рядом с Трассом, пока я не позову. И теперь я выслушивала последние наставления от Джеймса: как миель затеряться среди простых наездниц и жителей своего клана.

— Так, Лил, первое: если к тебе обратятся с какой-нибудь просьбой — выполняй. Клан живет подобно муравьиной колонии — здесь нет чужой работы, всё делается на благо всех. Второе: не шатайся просто так без дела. Если хочешь за чем-то или кем-то понаблюдать: возьми в руки что-то и создай видимость работы. Третье: старайся ни с кем не разговаривать. Если тебе покажется что-то странным — просто отложи в памяти и спросишь у своих верных советников.

Пока он это все говорил, миал отпорол своим кинжалом от моей куртки мех, запрокидывая его себе на плечо, а оружие заткнул мне за ремень брюк. Потом он заплел меня так: как это делают большинство наездников — мне даже понравилось это множественное переплетение десятков разных косичек. Под конец я запалила валявшуюся под ногами палку, а потом потушила ее сапогом. Набрав на пальчики сажи, я подкрасила и брови и волосы пеплом, прилично затемняя их белизну.

— Разве такое количество народа меня вообще видело? — удивлялась я.

— Лил, миель — одна. Конечно же: ее все в клане знают в лицо.

— Чем еще я могу изменить внешность?

— Шрамы и ожоги требуют постоянной концентрации. Отвлечешься — и сама не заметишь: как засветишься и вылечишься. Морок на тебя не повесить — мы не маги, а на это способны только они. Если что случится или я буду нужен тебе — сразу зовешь Заразу, и Трасс мне сообщит: если она улетит из-под его присмотра, — Джеймс припал к моим губам и запечатлел на них жаркий поцелуй. — Так все. Иди, пока я не передумал.

Я поднялась на носочки и оставила на губах мужчины еще один легкий поцелуй. Затем улыбнулась его хмурой мордашке, развернулась и зашагала к поселению. За этот день я планировала увидеть как можно больше подводных камней своего клана, поэтому: «вперед, и с песней!».

У первого же домика я подхватила пустое ведро и зашагала по дорожке, незаметно осматриваясь. Первую абсурдную херню я увидела уже спустя несколько минут: на небольшом пятачке между домами горел костер, а над ним висели два казанка или котелка. Рядом хлопотали девушки, прямо здесь установив стол и приготавливая еду. «Вот тебе и причина пожаров, Лиля…» А почему они не готовят у себя в домах? Я взяла это на заметку, так как продолжала идти и впереди увидела похожую картинку.

Следом мое внимание привлекли дети. Вместо игрушек — камни и палки. Вместо даже хоть элементарной скамейки — бревна и булыжники. Они откровенно скучали, тихонько о чем-то переговариваясь небольшими группками то тут, то там. Так же я заметила и жутко вымотанных мамашек. Все детки, примерно до пятилетнего возраста, в буквальном смысле не отлипали от хлопочущих по хозяйству женщин. Одна стирала, а малыш без устали лез в таз с водой и мочил одежду — на минуточку: по погоде в моих горах примерно минус пять сейчас, если я правильно сужу по виду окружающей природы как учил меня Джеймс. Другая мамаша развешивала белье, а ее за юбку постоянно тянули двое ребятишек — вот-вот и оставят маму с голой …опой посреди улицы. Возле третьей так и вообще был дурдом на выезде: несмышленыши пытались залезть в костер и дотронуться до котелка, пока женщина готовила. Я поставила себе еще одну мысленную заметку и отправилась дальше.

Через минут десять я замерла: передо мной открылась площадка сгоревших домов при пожаре, но не это меня впечатлило. Разгребали все эти завалы старики и дети!!! Прямо передо мной, кряхтя, огромный сгоревший кусок бруса волочила хилая старушка и, судя по цвету волос — наездница клана. Я бросила ведро и принялась помогать женщине.

— Спасибо, тебе, детонька, — заговорила она: как в удаленных селах и деревнях моей необъятной Родины.

— Бабушка, что же вы не бережете себя? — удивилась я. — Как же можно в вашем почтенном возрасте тягать такие тяжести?

— А кому еще это делать? Молодняк по лесу тискается, семьянины детей растят, да на работу ходят…

— А дети? — осматривала я подростков, собирающих щепки и камни.

— А кто ж за ними приглядывать-то будет? Вот: пока рядом — и на глазу у старших в семье, и руки в помощь…

Мы доволокли бревно до кучи, на которую сгребались последствия пожара.

— А они разве магии не учатся?

— Странная ты. Конечно, учатся: вечером.

Мне пришлось быстро вернуться к ведру и ретироваться с места пепелища — пока я еще для кого-то странной не показалась. Как вдруг вдалеке я заметила своеобразную крупную площадь с длинными столами и скамейками и отправилась в том направлении. За столами восседали не мене пары десятков мужиков и что-то распивали, переговариваясь. Мой скандал на тему: кто тут жрет, пока старики горбы гнут, пришлось проглотить — потому что я заметила среди присутствующих двух своих новых советников и спряталась за угол ближайшего домика, прислушиваясь к разговору и осторожно высовываясь.

— Ты не прав — и ты это отлично знаешь! — рычал оборотень-волк Ирвин.

— Ну, так иди и пожалуйся на меня Дилану, — насмешливо сказал Брэди — ядовитый змей-медведь.

— То: что он имеет твою дочь — еще не говорит о том: что ты и твои люди здесь на особенном положении. Если нет товара и каравану нет дороги — так пусть помогают хоть кому-то, а не заливают глотки целыми днями!!

— Ты бы язык свой придержал! И не вынюхивал бы: кто и кого имеет — может плохо кончиться для тебя! — огрызался советник по внешней торговой политике.

— Вернется миель, смотри: как бы для тебя все плохо не закончилось! — сверкали глаза праведным гневом у красноволосого.

— Не смеши меня. Мне ничего не будет — увидишь.

— Это мы еще посмотрим, — с этими словами под издевательское улюлюканье, Ирвин отошел от столов и направился в сторону кузни.

«Вот это я вышла за хлебушком…» — скрипнула зубами я и пошла в обход этой площади, прячась за домиками. Таааакс… Значит: Вейла и Дилан — ни разу не в прошлом. Помимо этого: торговцы откровенно бездельничают, а Брэди уверен: что я ему ничего за это не сделаю. Поставив мысленную пометку, я вновь, не таясь, зашагала по улочкам, как вдруг…

— Молодая, помоги, будь добра… — я обернулась и увидела парня лет шестнадцати, который пытался вволочь в дом старика, держа его за подмышки.

Приблизившись к бедолагам, отставила ведро в сторону и напрягла мышцы, призывая силу-магию наездницы. Подхватила хилого пенсионера на руки, словно невесту, и занесла в дом. Парень указал на какую-то деревянную лежанку с тонким матрасом и застиранным до дыр покрывалом. Я уложила старика на эту кушетку и огляделась.

— Ему бы тепла в ноги, чтоб кости согреть, — пыталась я выхватить взглядом печь, но не находила.

— Мама заругает. Огневики нынче очень цены подняли, ведь народу много и есть спрос.

— А без огневиков никак?

Мальчик отрицательно качнул головой, изумленно косясь на меня. Так, пора уносить свою подозрительную …опу. Я вышла на улицу, подхватила ведро и зашагала дальше в сторону замка. Как я поняла: маги что-то делают для тепла в доме, при этом срубая приличное бабло с населения — это пи…дец! Проживая в холодном климате и нуждаясь в постоянном тепле — это просто грабеж! Каменный век по ним плачет, раз не додумались до элементарных печей в домах, при этом замок нашпигован каминами… Неужели и мне еду на костре готовят? Надо уточнить этот странный момент у Алвара.

Я бродила по пустым улочкам не менее часа, не натыкаясь ни на кого, но потом мое внимание привлекли звуки знакомых голосов, и я остановилась. Быстро сориентировалась: откуда ветер приносит обрывки разговора, я осторожно кралась вдоль стен домиков. И сделала я это не зря. Едва не спалившись, я наткнулась на компанию мужчин: человек семь и среди них были Норин, Киран и Говард — странное сочетание. Мои советники стоя переговаривались, пока остальные сидели молча на большом бревне.