То, как офицер-навигатор наклонился вперед на своем сиденье, напомнило Сэлли собаку, высовывающуюся в окно машины — на ветерок.

Они только теперь заметили пешеходные дорожки, тянувшиеся этажом выше вдоль зданий, отчего пешеходов было плохо видно. Там были Белые, Коричнево-белые и другие.

Кто-то высокий и симметричный двигался среди Белых подобно великану. Он был не менее трех метров ростом, с маленькой головой без ушей, которая казалось, тонула в буграх мускулов его плеч. Под каждой из двух рук он нес массивно выглядевшие ящики. Двигался он как сокрушительная сила — прямо и безостановочно.

— Кто это?— спросил Реннер.

— Рабочий,— ответила Моти Сэлли.— Носильщик. Не слишком разумный...

— Затем Реннер углядел еще кого-то, чей мех был ржаво-красный, как будто его окунули в кровь. Он был ростом как его собственная Моти, но с меньшей головой, а когда поднимал и сгибал свои правые руки, становились видны пальцы, такие длинные и деликатные, что Реннер подумал об амазонских пауках. Он коснулся плеча своей Финч (клик) и спросил:

— А это?

— Физик,— сказала Моти Реннера.— Как вы могли сейчас заметить, у нас имеются различные виды. Они все — как бы это сказать — родственники...

— Да? А Белые?

— Отдающие приказы. Полагаю, вам известно, что на борту нашего корабля была одна.

— Да, мы предлагали это.— Во всяком случае Царь предполагал. В чем еще он окажется прав?

— Что вы думаете о нашей архитектуре?

— Безобразная. Индустриально-отвратительная,— сказал Реннер.— Я знаю, что ваши идеалы красоты должны отличаться от наших, но все же... У вас есть стандарт красоты?

— "Приходи, я ничего не скрою от тебя?" Да, но он не похож на ваш. Не понимаю, что вы, люди, видите в арках и колоннах?

— Фрейдистский симполизм,— жестко сказал Реннер. Сэлли фыркнула.

— Об этом постоянно говорит Моти Хорвата, но я ни разу не слышала понятного объяснения,— сказала Моти Реннера.— Кстати, что вы думаете о ваших экипажах?

Лимузины радикально отличались от двухместных машин, проносившихся мимо них. Среди этих двухместных не было двух, похожих друг на друга — похоже, моти не дошли еще до понимания выгод стандартизации. Впрочем, все остальные машины, которые видели люди, были крошечными, вроде двойных мотоциклов, тогда как людей везли в низких, четко очерченных экипажах, сверкавших полировкой.

— Они прекрасны,— сказала Сэлли.— Вы создали их именно для нас?

— Да,— ответила ее Моти.— Хорошо ли мы угадали?

— Отлично. Это весьма льстит нам,— сказала Сэлли.— Вы, должно быть, понесли значительные расходы для... этого...— Она вдруг замолчала. Реннер повернулся, чтобы взглянуть туда, куда она смотрит, и задохнулся от удивления.

Замки вроде этого располагались когда-то в Тирольских Альпах на Земле. Они до сих пор стояли там, поскольку их никогда не бомбили, но Реннер видел только их копии на других мирах. Сейчас сказочный замок с высокими изящными шпилями стоял посреди прямоугольных зданий города моти. Поднимавшийся с одного угла минарет опоясывал тонкий балкон.

— Что это за место?— спросил Реннер.

— Вы остановитесь здесь,— сказал Моти Сэлли.— Он герметизирован и полуогорожен. Для вашего удобства есть гараж и машины.

В восхищенном молчании прозвучали слова Горация Бари:

— Вы самые изумительные хозяева.

С самого начала они назвали его Замком. Вне всяких сомнений он был задуман и построен целиком для них. Здание было достаточно большое, чтобы вместить тридцать человек. Его красота и удобства были в традициях Спарты — с несколькими дисгармоничными отличиями.

Моти знали образ жизни Уайтбрида, Стели, Сэлли, докторов Харди и Хорвата, и поэтому они старались сдерживать свой смех, когда их Финч (клик) и показывали им отведенные для них комнаты. Космонавты Джексон и Вейес имели жестокие традиции гостеприимства и поэтому он считал странным все обычаи, кроме левантийских.

Однако люди вроде Реннера ценили прямоту и откровенность, и эта откровенность, как он обнаружил, делала жизнь для всех легче. Впрочем, ; за исключением Военного Флота. На Флоте он научился держать свой рот закрытым. К счастью, его Финч (клик) придерживалась подобной точке зрения.

Реннер осмотрел аппартамент, выделенный ему. Двуспальная постель, кухонный шкаф для посуды, кушетка и кофейный столик все смутно напоминало ему лекции о путешествиях, которые он читал моти. Комната была в пять раз больше его каюты на "Макартуре".

— Простор,— сказал он удовлетворенно, потом принюхался. Не было вообще никаких запахов.— Вы проделали огромную работу, чтобы профильтровать воздух планеты.

— Спасибо. Что касается простора...— Моти Реннера пошевелила всеми локтями.— Можно подумать, что нам нужно больше, чем вам, но это не так.

Панорамное окно тянулось от пола до потолка и от стены до стены. За ним возвышался город: большинство зданий, видимых отсюда, были выше Замка. Реннер заметил, что смотрит прямо вниз, на городскую улицу, уходящую к величественному закату, сиявшему всеми оттенками красного. По пешеходному уровню двигалась лавина спешивших разноцветных шариков, главным образом Красных и Коричневых, но и Белых было довольно много. Некоторое время он смотрел, потом повернулся.

Рядом с изголовьем его кровати находилась ниша, и Реннер заглянул в нее. Там стоял кухонный шкаф и два странных предмета обстановки, которые Реннер тут же узнал. Они походили на то, что сделал Коричневый из кровати в каюте Кроуффорда.

— Двое?— спросил Реннер.

— Мы назначили еще Коричневого.

— Я научу вас новому слову. "Уединение". Оно относится к человеческим потребностям...

— Мы знаем об уединении.— Моти сделала двойной жест.— Неужели вы полагаете, что это возможно между человеком и его Финч (клик)?

Реннер торжественно кивнул.

— Но... но... Реннер, у вас нет никакого уважения к традициям?

— Каким?

— Черт побери! Хорошо, Реннер. Мы навесим здесь дверь. С замком?

— Да. Должен заметить, что остальные, вероятно, чувствуют то же самое, независимо от того, говорят об этом или нет.

Кровать, кушетка, стол — все это было знакомо моти и прежде. Матрац был немного жестковат, но и черт с ним. Реннер заглянул в ванную и расхохотался. Туалет был туалетом для невесомости, слегка отличаясь от такого на катере: он имел золотую ручку для спуска воды, вырезанную в форме собачьей головы. Ванна была... странной.

— Я хочу опробовать эту ванну,— сказал Реннер.

— Я знаю, о чем вы думаете. Мы видели изображения некоторых ванн на ваших лекциях, но они выглядели нелепо, не соответствуя вашей анатомии.

— Верно. До сих пор никто не создал приличной ванны. Но на тех снимках не было ни одного туалета, не так ли?

— Это довольно странно, но не было.

— Ммм...— И Реннер начал говорить. Когда он закончил, моти сказала:

— И как много воды для этого нужно?

— Довольно много. Слишком много для космического корабля.

— Хорошо. Мы посмотрим, что можно сделать.

— Да, и повесьте дверь между ванной и жилой комнатой.

— Снова уединение?

— Да.

Обед в ту ночь походил на званый прием в старом доме Сэлли на Спарте, но странно измененный. Слуги — молчаливые, внимательные, почтительные, руководимые хозяином, которым из уважения к его рангу стала Моти доктора Хорвата — были Рабочими ростом в полтора метра. Продукты были доставлены из запасов "Макартура", за исключением приправ, которыми служили фрукты, похожие на дыню и подслащенные желтым соусом.

— Мы гарантируем, что это не ядовито,— сказала Моти Реннера.— Мы нашли несколько продуктов, в которых уверены, и продолжаем поиски. Вы сами можете принять в них участие.— Соус уничтожал кислый вкус дынь и делал их восхитительными.

— Это можно использовать как предмет для торговли,— сказал Бари.— Только нам удобнее перевозить семена, а не сами дыни. Их трудно выращивать?

— Совсем нет, но это требует обработки,— сказал Моти Бари.— Мы дадим вам возможность изучить почву. Можете вы указать другие предметы, которыми стоит торговать?