На галаглаза Гербу Кельвину попалось имя: Лорд Родерик Блейн, председатель Имперской Чрезвычайной Комиссии. Кельвин глянул на переборку и увидел знакомое пятно пластыря, поставленного после сражения с "Макартуром”. Это сделала призовая команда Блейна, задав нам немало работы. Он знающий человек, неохотно признал Кельвин, но наследственность не лучший способ выбирать предводителя. Мятежная Демократия Нью-Чикаго тоже действовала не слишком хорошо. Он снова вернулся к письму Грейс.

У Лорда Блейна появился второй наследник, а Грейс помогала в Институте, основанном леди Блейн. Она часто говорила с Леди Сэлли и даже была приглашена в их поместье взглянуть на детей...

Письмо продолжалось, и Кельвин покорно читал его. Неужели ей никогда не надоест рассуждать об аристократии? Мы никогда не сойдемся в политике, подумал он и ласково посмотрел на ее снимок. Боже мой, я теряю тебя...

По кораблю пронесся звон колоколов, и Герб сунул письмо в стол. Нужно было заниматься работой: завтра командор Каргилл прибудет на борт для осмотра. Герб в предвкушении потер руки. На этот раз он покажет Имперцам каким должен быть корабль. Победитель смотра получит дополнительное время к очередному запуску, и он хотел заполучить его для своей команды.

Когда он встал, в иллюминаторе мелькнуло маленькое желто-белое пятно. Однажды мы войдем туда, подумал Герб. Со всеми талантами Империи, работающими над этой проблемой, мы найдем способ управлять моти.

И как мы тогда будем называть себя? Империя Человека и Моти? Он усмехнулся и отправился осматривать свой корабль.

Блейн Мэнор было большим поместьем, и деревья в саду защищали их глаза от яркого света. Их комнаты были очень удобны, и Посредники начали привыкать даже к присутствию морских пехотинцев. Иван, как обычно, относился к ним как к своим собственным Воинам.

У них была работа. Они ежедневно встречались с учеными Института, и Посредниками при этом служили дети Блейна. Старший мог говорить несколько слов на Языке и читал жесты так же хорошо, как молодой Мастер.

Они жили с удобствами, но все-таки это была клетка, и по ночам они смотрели на ярко-красный Глаз и его крошечную Мошку. Угольный Мешок висел в ночном небе, похожий на Мастера в капюшоне, закрывавшего один глаз.

— Я боюсь,— сказала Джек.— За мою семью, мою цивилизацию, мои виды и мой мир.

— Хорошо думать большими мыслями,— сказал Чарли.— Почему же вы растрачиваете свои способности на мелкие? Смотрите...— Ее голос и поза изменились — она заговорила о серьезных вещах.— Мы сделали, что могли. Этот Институт Сэлли — обычное фиаско, но мы продолжаем сотрудничать, показывая, насколько мы дружелюбны, безвредны и искренни. Тем временем блокада действует и будет действовать всегда. В ней нет ни одного отверстия.

— Есть,— сказал Джек.— Похоже, ни один человек не подумал о том, что Мастера могут достичь Империи через обычное пространство.

— В ней нет отверстий,— повторил Чарли, выразительно сложив руки.— Ни одной бреши до очередного коллапса. Проклятье! Кто сможет построить другой зонд Безумного Эдди, прежде чем начнется голод? И куда они могут послать его? Сюда, к этому флоту?— Она выразила презрение.— Или в Угольный Мешок, к сердцу Империи? Вы думаете, запускающие лазеры достаточно мощны, чтобы преодолеть пыль Угольного Мешка? Нет. Мы сделали, что могли, и Циклы начнутся снова

— Тогда как нам предупредить их?— Правые руки Джек были изогнуты, левая вытянута и открыта: готовность к нападениюи риторическая безжалостность.— Может, они безуспешно пытаются постичь эту блокаду. Напрасные усилия, которые ускорят коллапс. Начнется длительный период, когда Империя может почти забыть о нашем существовании.

— Возникнут новые технологии, воинственные, как все развивающиеся технологии. Они должны знать о человечестве. Может, даже им удастся сохранить или заново изобрести Поле. Когда они достигнут вершины своей моши, они выведут Воинов и двинутся вперед, завоевывая все: Мошку-1, астероиды, все. И Империю.

Чарли искоса взглянула на Мастера. Иван бесстрастно лежал, слушая щебет Посредников, как часто делали Мастера, и невозможно было понять, о чем он думает.

— Завоевание,— сказала Джек.— Но чем большего прогресса они достигнут по сравнению с Империей, тем более окончательным будет ее ответ. Они многочисленны. При всех их разговорах об ограничении популяции, сами они многочисленны. Они заперли нас в бутылке, ожидая пока мы слишком размножимся и произойдет коллапс. А с очередным коллапсом — уничтожение!

Колени Чарли были прижаты к животу, правые руки — к груди, а левая защищая голову. Новорожденный родившийся в этом жестоком мире. Голос ее звучал глухо.

— Если у вас есть лучшие идеи, можете развивать их.

— Нет. У меня нет лучших идей.

— Мы выиграли время — сотни лет времени. Сэлли и ее глупый Институт имеют сотни лет для изучения проблемы, которую мы поставили перед людьми. Кто знает, может лошадь научится петь гимны.

— Вы уверены в этом?

Чарли взглянула на изгиб ее руки.

— При таких шансах? Конечно!

— Безумный Эдди!

— Да. Решение Безумного Эдди. А что еще осталось? Так или иначе, а Циклам конец. Безумный Эдди выиграл свою внутреннюю войну против Циклов.

Джек взглянула на Ивана и увидела, что тот пожал плечами. Чарли стала Безумным Эдди. Впрочем, это мало значило теперь, к тому же это было милое и безобидное безумие — эта вера, что на все вопросы есть ответы, и ничто не лежит за пределами досягаемости сильной левой руки.

Они никогда не узнают результата: им не прожить так долго. Но они выиграли время. Блейны знают, что они должны найти, а их дети растут, зная моти не только по легендам. Два рода из многих не питают ненависти к моти.

Если кто-то и может научить лошадь петь гимны, то только Посредник.

1. Как я и предполагал, мы вынуждены сократить тираж данной номерной книги до 10 000 экземпляров. С "Десятыми звездными войнами" нам повезло —  их удалось отпечатать на Смоленском полиграфкомбинате тиражом 20 000 экз. по старым расценкам. Но и тогда полиграфуслуги обошлись нам около десяти миллионов рублей, не считая стоимости текстовой бумаги, которая перевалила за 500 000 рублей за одну тонну, плотных сортов бумаги, одна тонна которых обходится около миллиона, стоимости картона порядка 500 000 руб. за I тонну и пленки, 1000 кг которой стоит более 8-ми миллионов рублей. С 11-ого апреля 1994-ого года стоимость полиграфических услуг на Смоленском полиграфкомбинате возросла на 52%. Таким образом, дорогие читатели, Вы сами легко можете подсчитать баснословную стоимость книги, которую Вы держите в руках. Я понимаю и разделяю негодование некоторых поклонников серии, вынужденных отказываться от "Звездных войн" из-за их дороговизны, но Вы поймите и нас. Мы не можем больше позволить себе роскошь "работать на склад". Деньги должны быть в обороте, иначе нам вообще придется отказаться от издания книг. А вообще, мне кажется, что положение в издательском деле у нас приближается к западному и вскоре и у нас тираж в 10 000 экземпляров будет считаться большим.

2. Дорогие читатели! В ближайшем будущем мы порадуем Вас "Двенадцатыми звездными войнами", которые будут представлены пятью боевиками продолжающими знакомить Вас с творчеством Мак-Anna, Бертрама Чандлера и других "корифеев боевой фантастики". И пока в похудевшем издательском кошельке еще будет слышен затихающий звон крон, мы не намерены отказываться от дальнейшего продолжения нашего суперсериала "Звездные войны".

Еще раз прошу извинить нас за высокую стоимость данной книги!

С уважением...

А. САЯПИН.