– А какому  слою  в пирамиде осознания  соотвествует  уровень  патриотизма ? – спросил  молодой монах.

Старец  задумался и после  непродолжительной  паузы  ответил:

– Вообще патриотизм,  как  и    гражданская  мораль  и  социальная  отвественность  – это  довольно  широкое  поле  нравственного  совершенствования  рационального  ума  и мышления.  Это своего  рода  моральная  учебка  для  человеческого зверства, эгоизма и прагматизма, которая  простирается  на  три слоя осознания  с  пятого  по седьмой, включая  переходный  шестой  слой, как  слой  крещения  и  обращения  ума  к  вере.

– Ты  хочешь сказать, что патриотизм – это аналог крещения ? – переспросил  монах.

– Для видящего это именно так, поскольку и крещение  и патриотизм одинаково воздействуют  на  сознание  и  эго. Патриотизм – это по  сути    то же ограничение эгоизма  моралью и  нравственностью и  это  то  же самое  обращение  ума,  только не  ко Христу  и к  Логосу, а  к  гражданской морали  и  нравственности  через  жертвенное  служение  государству и обществу.

Государство и власть в  этом  вопросе просто подменяют религию и  церковь и  используют  потребность  сознания  в сакральной  идее и служении ей.  Проще  говоря,  на  определённом  этапе  душевного  развития  сознанию  нужна  высокая сакральная  идея  и  не  важно в  какой  форме – религиозной  или светской.

Когда  нейросеть  достигает  некоторой  зрелости,  нейронам,  отвечающим  за  сакральное,  важно просто подсунуть  в  нужный момент какую-то высокую  идею и  она  будет  автоматически  ими схвачена  и встроена в  структуру ценностей сети  сознания.  При  этом  подчёркиваю, совершенно не  важно то, какая  это будет идея – патриотизма, Христа  или макаронного монстра.

Принятая  сетью сознания  и встроенная в  её структуру,  эта  идея  начинает  рост и плождение своих  смыслов, целей  и  задач, т.е. малых логосов.  Так  устроено сознание  и на этом принципе  работает любая идеология и  пропаганда, как светская, так  и  религиозная.  Поэтому патриотизм – это извращённая форма сакральной  идеи о самопожертвовании и служении, только не Богу, а государству и обществу.

– Но  это  же  манипулирование сознанием ? –  возмутился молодой монах.

– Вся жизнь  – это  одна  большая прелесть мира  сего и  большая манипуляция сознанием и восприятием человека, – ответил  старец,  – поэтому какая  разница в  том  кто именно осуществляет  эту  манипуляцию –  государство или  церковь.

Патриотизм, как  и  победобесие,  уже  давно взяты  на  вооружение  государством и    сергианской  церковью, создавшей  из  учения  Христа  и  отцов  постсоветскую  гражданскую  лжерелигию.  Идея русского мира – это и есть  квазирелигия    голого  патриотизма и национального превосходства, подменившая учение Христа.

Вот почему я  могу  тебе  уверенно сказать, что  если  бы  я даже был  вынужден  говорить не  о патриотизме  и  советской  идейности, а  сугубо  о православии  и Христе, мне пришлось  бы  тоже  говорить только  о морали,  нравственности  и социальном  служении, поскольку так сегодня понимается православие.

– Боже  мой,  какая  жуткая  религиозная  метаморфоза,  –  заметил  молодой монах.  – А почему  это  вообще  стало  возможно в  церкви, почему  никто не стал  бить тревогу, видя    что  церковь  Христова превращается  в  инструмент идеологии  и  светской морали ?

– Об этом  говорили и очень  многие, но их просто не слышали. Ты не  забывай  что  сергианская  церковь – это  государственная  до  мозга костей церковь,  где  большинство  наиболее  возрастного духовенства – это  не  схимники и  не  исихасты,  а бывшие фронтовики, словики,  офицеры или участники боевых действий, для которых  высшей  духовностью  является  не  отречение  от мира, а    именно патриотизм,  идейность,  гражданская  мораль  и  зашита  Родины.

Я их не  виню  в  незнании  отцов  и  учения  Христа,  поскольку  осознаю, что  именно  такая  ложная  духовность им  была привита  в своё время  сергианской    церковью. Всё  постсоветское православие – это  сплошное  сергианство  или  идеология  патриотизма и  социализма  только  под  церковным  прикрытием.

Вот почему военная  доктрина  церкви  и  одобрение патриархом  спецоперации  на  Украине – это государственная доктрина  и  идеология, а  не церковная и не  христианская.

– Какая  жуткая подмена, – с  горечью  заметил  молодой монах. – Неужели и Путин  жертва  этой  лжецерковной  патриотичной  идеологии?

Старец внимательно  посмотрел на молодого монаха и  как-то отрешённо сказал точно в  пустоту:

– Об  этом сегодня нельзя  говорить  вслух  в  приличном  обществе, время  сейчас такое, когда  ложь  и подмены  заполнили умы  людей.    Да,  это  жуткая  подмена  Христа,  учения  отцов  и принципа  полного отречения  от мира  сего.

Фактически  ключевое звено  православной  аскетики  и    учения Христа  об  отречении  подменено  доблестным  служением власти  и  государству.  Но я  повторяю  – священноначалие  и верующие  в  своей  массе  искренне  верят в  эту  подмену  и  не  виноваты  в  том, что  всем  им в  ум  внедрили  эту  установку  в  сергианской  церкви.

Будучи аскетом  по  сути,  мой  учитель  на  дух  не  переносил  сергианства. Он говорил, что  благодаря  победе  над  фашизмом,  подмена  духовности  патриотизмом так  основательно и  глубоко  укоренилась в церкви, что  её  уже не  изменить пока  полностью  не  сменится всё  постсоветское  поколение верующих.    Я просто сознаю  это и не вижу  способа  как-то менять  эту ситуацию.  Это  бесполезно сегодня.

В  этот момент из  кухни вышла  Марта с  подносом в  руках на  котором  стояли  две  чашки с  блюдцами и  заварник, накрытый вафельным полотенцем.

– Вот ваш  чай, братья,    я  наверно  пойду, а  вы  тут  беседуйте  уже  без  меня. Тушеные овощи стоят  в  духовке, если что, картошка  и каша  на плите.

– Спасибо тебе,  дорогая, –  ответил  старец,  изобразив  в  улыбке  губами  воздушный  поцелуй.

Марта  только  ехидно улыбнулась и  ничего  не  ответила, а    молча забрала  пальто,  косынку и  небольшую  чёрную сумку.  Как  только  Марта  ушла, молодой монах обратился к  старцу с  вопросом:

– У тебя  есть  женщина,  отче ?

– Ну  есть,  а  что тебя в  этом так  удивило, я  что инвалид  какой-то  или  изгой  чтобы  не  иметь  возможности общаться  и поддерживать  отношения  с женщиной, а  тем  более такой прекрасной и снаружи и изнутри, как Марта ?

– Я просто  думал, что…    – в    этот момент молодой монах запнулся, поскольку  не  смог  подобрать  нужных  слов  чтобы сформулировать  мысль.

Старец  засмеялся  и  ответил:

– Ты  просто  подумал, что  я  старый пердун, которому 70  лет и который  уже не  может иметь высоких  чувств  и поддерживать  близких и  даже  интимных  отношений с  женщиной ? Ты  ведь именно  это подумал, не  так  ли?

Молодой монах стыдливо опустил  глаза  и тихо произнёс: