- Ты хочешь заменить меня? - прервал своего начальника мистер Алфесси.
- Ты знаешь, какие про тебя ходят слухи.
- А ты знаешь, что это всего лишь пустые разговоры.
Беседа двух друзей зашла в тупик. Джеронимо Алфесси при всех своих положительных качествах главного следователя был категоричен и упрям, предпочитая не держать мысли в голове, а высказывать их прямо в лицо. И откровенно говоря, если бы не благосклонность самого министра, который достаточно часто прикрывал своего резкого в словах сотрудника, то того бы уже давно уволили.
- Ладно, хватит на сегодня. - Леон поставил бокал с коньяком на стол. - Жду твой отчёт о мадридском деле завтра к обеду.
- Не раньше чем вечером. - улыбнулся Джеронимо. Ему нравилось подтрунивать над начальником и другом, хоть он и не собирался задерживаться с поручениями. Допив последний глоток коньяка, он попрощался и вышел из кабинета.
"Литэя" - весь этот разговор это имя не шло у него из ума.
Тем временем Леон де'Круаже перелил содержимое своего бокала обратно в бутылку.
- Purify. - под воздействием магии хрусталь стал чистым, словно в него ничего и не наливали.
Министр встал из-за стола и вернул бутылку с заготовленным любовным зельем в шкаф... Хм, а мисс де'Эльвейс так и не поняла сегодня, для какой цели он взял ее волос, пока она дремала в его кабинете.
Леон стоял у окна и смотрел на пасмурное небо. Правильно ли он поступил? В закоулках разума, сразу же возник Артур Лингсли. Этот англичанин мог использовать привязанность Литэи к Джеронимо в своих целях. Леон ещё раз подумал, что помедли он с решением, Артур бы превратил её любовь в ненависть... А так, теперь чувства этих двоих будут взаимны.
Сегодня он должен был встретиться с Клаудеттой Пэррик в театре La Huchette. Наверное, стоило ей рассказать о вмешательстве мистера Лингсли в это дело. А еще в последнее время Леон начал все чаще замечать, что за ним следят люди отца. Это раздражало. Казалось, что отец подозревает его в нечестных делах, ну или в этой авантюре с маховиком времени. Хотя откуда он мог знать о таком могущественном артефакте?
Глава 3.
Велюнь, Польша. Сентябрь 1939 года.
Матиас де'Круаже стоял на груде мусора и битого кирпича и провожал глазами, уходящий вдаль немецкий бомбардировщик.
Его глаза были широко распахнуты, но в них не отражалось абсолютно ничего. Ни один мускул не дрожал на его лице, лишь ветер трепал непослушные волосы, ранее выбившиеся из-под шляпы цилиндра, которую совсем недавно сорвало ударной волной взрыва.
- Смотри, кого я нашел среди развалин.
Артур Лингсли держал за руку перепачканного грязью и сажей мальчонку лет четырех. Малыш не плакал. Он стоял уверенно на расставленных в стороны маленьких босых ножках и смотрел на двоих мужчин без страха. Штанишки и рубашка были сильно порваны, а на плече у ребенка была большая ссадина.
- Ты хочешь взять его с собой? - голос Матиаса был холоден. Лишняя обуза в лице ребенка им сейчас была ни к чему. Предстояло выбраться из объятой войной страны к себе на родину.
- Это сынишка Валецких. - Артур присел рядом с малышом и с помощью носового платка принялся оттирать грязь с лица ребенка. - Я нашел его в их разрушенном доме. Они не пережили бомбежки.
Матиас брезгливо отвел глаза. Ему не понравилось ни то, что пара магов не смогла отразить немецкий снаряд, ни то, что оружие маглов в принципе способно убить волшебников. Он был приверженцем магии, хоть и держал у себя в доме над камином винтовку "Ли-Энфилд" в качестве украшения; и не чурался технических новинок из мира обычных людей. Но сама мысль, что пороховое оружие способно принести столько разрушений...
- Ему с нами не по пути. - Матиас был зол. Все их планы по налаживанию торговли между польской шляхтой и французским королевским двором горели в огне, словно спичечный домик в лесном пожаре. Вдобавок смерть Валецких и предательство Заржицкого в пользу рейхсвера ставили крест на карьере де'Круаже. В министерство магии Франции можно было не возвращаться. Задание провалено.
- Нужно вернуться на вокзал. - Матиас де'Круаже достал карманные часы и посмотрел время. - Может быть, ещё успеем на поезд до Кракова.
- Ты думаешь, поезда ещё ходят? - Артур был более прагматичен. - Нужно переместиться как можно дальше отсюда. Сможешь трансгрессировать в Лилль?
- Одним прыжком? Почти тысяча километров, у меня нет столько сил.
- Тогда придется возвращаться во Францию дольше. - Артур подхватил ребенка на руки. - Заскочим в одно место?
Деваться было некуда. Матиас крепко взял друга под локоть и аппарировал в Вену.
Генуя, Италия. Сентябрь 1939 года, двумя днями позже.
На кухне вновь пахло гарью. Вместо того что бы свариться, паста пригорела ко дну кастрюльки, чадя на весь дом дымом и копотью.
- Ну как можно было забыть налить в кастрюлю воду?! - сокрушался над молодой женой Фредерико Алфесси. Тем временем Доминика не стояла сложив руки. В ответ на крики мужа летела вся кухонная утварь, до которой она могла дотянуться: тарелки, вилки, чашки, половники и столовые ножи. От гнева Фредерико кипел словно чайник на плите, круша с помощью магии, летящие в него предметы.
- Если не нравится моя стряпня, проваливай! - успела высказать мужу свое мнение женщина, прежде чем в дверь постучали. - Опять твоя мама припёрлась?!
- Не втягивай во все свои проблемы мою маму! - это были его последние слова, прежде чем Доминика сорвалась с места и рванула открывать дверь своей надоедливой свекрови. Но вместо тучной женщины, на пороге оказалась пара незнакомцев с маленьким мальчиком.
