– Нам, похоже, по пути. Идем, – улыбчивый сделал жест рукой, вроде как, они разрешают идти за ними. Это вызвало у меня улыбку. Я бы и так пошла в ту же сторону, только незаметно. Хотя, если они охотники, вряд ли бы этого не заметили.

– Алекс, – представился тот, что был чуть пониже и постоянно улыбался, – А это Влад, – кивнул он на своего приятеля.

– Алиса. Можно Ли́са.

– Так ты хитрая лиса?

– Нет. Не лиса, а Ли́са, – сказала я, отчетливо ставя ударение на первый слог.

Солнце поднялось уже высоко над головой. Жаркий летний полдень, вокруг чистый лесной воздух, на поляне, где хорошо было видно небо, я остановилась. Дрожащие струйки воздуха, отчетливо поднимались вверх.

Среди деревьев, почти сливаясь с ними, стоял деревянный домик. Я потерла глаза от неожиданности, долго разглядывала его. За домиком обнаружился небольшой огород с грядками морковки, капусты, лука, базилика, укропа, петрушки, свеклы и еще разных других овощей. Мои спутники постучали в деревянную некрашеную дверь. Внутри по краям небольшого окна висели светлые занавески. Маленькая чистенькая старушка с доброй улыбкой на лице бесшумно открыла перед нами дверь. Петли хорошо смазаны, вероятно, кто-то заботится о ней и ее жилище.

– Бабушка Лиза! Встречай гостей! – весело и громко сказал один из моих спутников, разговорчивый Алекс.

– Проходите, ребятки. С охоты никак? А кто это с вами?

– В лесу нашли! – засмеялся он в ответ, – на дереве сидела.

– От волков, – смущенно сказала я.

– Да, волков нынче много развелось. Я рядом с деревней и то опасаюсь, воют где-то недалеко по ночам.

– Ничего, бабуль, разберемся, – пообещал неразговорчивый Влад, я даже удивилась, что он заговорил.

– Ты, девонька, чья будешь? – спросила бабушка Лиза, накрывая на стол.

– Меня Алиса зовут, можно Лиса. Я с побережья, где завод рыбный, – ответила я.

– А что это за заводь такая? – удивилась бабушка.

– Завод. Мы там с рыбой работаем, – сказала я.

– Заводи теперь заводами называют?

Она смеется. А мне не до смеха. Как я узнаю, куда мне идти и где искать моих новых друзей. Хотя, теперь, наверно, уже старых. Новые спутники, кажется, не прочь подружиться, по крайней мере, Алекс.

– Я шла по берегу, да как-то время не рассчитала, пока гуляла, стемнело быстро, а я в лес зашла. Вроде недалеко, но как выйти не сориентировалась. Ночью еще гроза была, вот переночевала, да пошла.

– Я бабушка Лиза. А ребята друзья Тая. Это внучок мой, с отцом в селении живут, – она обводит рукой комнату в домике с большой печью, посередине деревянный стол с такими же табуретами, на которых сидим мы, у стены за печкой диванчик, – Вот так я и живу, там у меня еще маленькая комнатка есть с кроватью, – машет вглубь дома.

Чисто вымытое окно со светлыми занавесками, на полу цветные домотканые дорожки, старенькая, но добротная мебель. Чего-то не хватает, не могу понять чего, но вдруг меня осеняет мысль, что нет источников освещения. Нигде. На потолке пусто, настольной лампы не видно, только в углу на маленьком столике с вязанием стоит в подсвечнике неиспользованная лучина, видимо, она и являлась источником освещения по вечерам. «Ну и дела», – подумала я.

– Ну, мы пойдем, – начал прощаться Алекс.

Влад кивнул головой, и они ушли.

– Ты отдохни, Лиса. Потом сходи в Тинию. Расспроси там, может, в селении люди подскажут что, – советовала бабушка Лиза.

Настроение было не очень. Как это возможно, что пожилая женщина ничего не знала о том, что находилось на побережье, ведь она, скорее всего, прожила на острове всю жизнь. И парни тоже ничего не знали.

У меня гудели ноги, после ночи в дупле чувствовала я себя не очень хорошо, голова болела, отвар из трав, который предложила бабушка Лиза, пришелся очень кстати.

Бабушка дала мне юбку, а то жители не поняли бы моего наряда по ее словам. Я вчера перед прогулкой надела джинсы и футболку, что помогло мне не замерзнуть ночью до смерти. Что за дремучесть такая? Ну да ладно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Я прыгала по мшистым камням в мелком месте быстрой, но неглубокой речки. Чтобы попасть в деревню, нужно было перейти ее. Она неширокая, можно прыгать по крупным камням, даже не замочив ноги, кто-то выложил их один за другим, вроде мостика. Чувствовала я себя прямо каким-то пещерным человеком среди дикой природы.

Перебралась на другой берег, обнаружила едва заметную тропинку, которая шла чуть в сторону от берега, но почти вдоль реки, затем она круто поворачивала влево.

Что это, что за поселение странное? Избы, какие-то низкие, приземистые. Кое-где шел слабый дымок, словно топилась печь. Здесь же нет электричества, поэтому летом и топят печи, наверно, чтобы готовить еду. Я нигде не видела столбов с проводами. Ну и дела, как такое возможно в конце двадцатого века?

В деревне я разговорилась с женщинами, стоявшими у колодца. Никто из них ничего не слышал о заводе на берегу. Это вызвало у меня недоумение, скорее даже шок. Вскоре я была уже вся взбудоражена, и паника охватила меня. Почему при упоминании слова «телефон» на меня смотрят, как на неандертальца? У меня что, рога выросли?

Сидевшие у одного из домов на скамейке несколько женщин мне говорили, что я перепутала что-то. Подошли двое мужчин, они подтвердили слова женщин. Я уже перестала спрашивать, просто опустилась на скамейку, уши, словно, кто-то заложил ватой, люди открывали рты, что-то говорили, а я сидела и смотрела на них. В голове было только одно: «Нет! Не может быть! Этого не может быть».

Я побрела обратно. У бабушки хоть не будет любопытных глаз, наблюдающих за мной, ведь я своими вопросами вызвала такой интерес. Меня всегда смущало внимание чужих людей, а в такой ситуации особенно. Они же не поймут меня, у них-то все хорошо, это я попала непонятно как сюда, мне и выкручиваться.

«Почему я? Отчего это случилось со мной? Это несправедливо!»

Страх сковал меня. «Я останусь здесь навсегда! Моя жизнь кончена».

Я вернулась в избушку на излучине реки. Бабушка Лиза встретила меня с распростертыми объятиями. На мои слова о том, что я теперь не знаю, как мне вернуться домой, она улыбнулась и сказала:

– Теперь мне не будет одиноко долгими зимними вечерами.

Что? Долгими зимними вечерами? Нет! Мне нужно вернуться к тому времени не просто в поселок рыбаков, но и сесть на теплоход, то есть уплыть с острова, а потом еще и на самолете лететь. А уплыть я могу только до начала сезона штормов. Даже страшно было представить, что Новый год я встречу здесь, хотя оказаться в заснеженном лесу с высоченными кедрами и елями было как минимум интересно, но лучше не здесь и не сейчас. О том, что мой мир не здесь, я не стала говорить, просто сказала, что ехала издалека, потом шла и вот так вышло.

И я осталась у бабушки Лизы. С ней мы разговаривали о текущих проблемах и делах, она многое умела в быту и научила меня. Я заваривала такой же вкусный напиток, как и у нее из зверобоя, душицы, чабреца и разных ягод. Травы бабушка насобирала сама еще до моего появления, некоторые, для которых наступил сезон сбора, мы собирали вместе.

Я не была одинока, мы много разговаривали. Говорила в основном она, я пока еще не совсем освоилась, часто пыталась восстановить в памяти каждую минуту последних двух дней, понять, что же произошло.

Старушка рассказала мне об этом странном острове. Несколько веков назад все жители были объединены под началом одного правителя, но соседние селения все равно воевали между собой. Тогда люди избрали в каждом селении главу и заключили мирный договор между селениями кальширов и тарийцев. Она тарийка, ее селение расположено за речкой, куда я ходила. Кальширы же живут в паре дней пути отсюда, это, если пешком идти. Теперь в каждом селении есть главный, который управляет поселением. В общем, бабушка Лиза оказалась очень доброй и приятной женщиной.

Недалеко от места, где мы жили, я нашла большое озеро с чистой прозрачной водой. Мне понравилось подолгу сидеть на берегу, свесив ноги в прохладную воду, и смотреть на закат. Иногда я купалась, и это помогало отвлечься от ненужных грустных мыслей.