Чистка одежды – одно из самых простых заклинаний с довольно неприятным для окружающих эффектом: вся грязь (в этом случае вода) отталкивается от одежды заклинателя на расстояние метра.

Послышались негодующие голоса проходивших мимо людей. Эльф, за которого успела спрятаться Кира, крайне недовольно посмотрел сначала на меня, затем на Киру, но быстро оттаял под ее милейшим взглядом, сопровождаемым легким хихиканьем. Он что-то буркнул в мою сторону, оглядывая свою частично мокрую одежду, затем еще раз встретился взглядом с Кирой и ушел по своим делам.

Кира бегло оглядела себя, убедилась, что вода не задела ее, выпрямилась, посмотрела на меня и показательно закатила глаза. Я лишь молча пожал плечами, мол, не вижу ничего страшного.

– Ты не мог хотя бы до офиса потерпеть? – спросила она.

– Надуманные манеры только занимают лишнее время, – я постарался сумничать настолько, насколько это было возможно.

– Ты это им объясни, – с улыбкой на лице сказала Кира, взглядом указывая на проклинающих меня людей.

Я поглядел по сторонам и, уже порядком устав спорить и в целом разговаривать, выдавил из себя:

– И тебе доброе утро!

Ее разноцветные глаза самодовольно засверкали.

Зажмурившись, я вдохнул полной грудью и ощутил духи Киры, которые переплетались с еще не рассеявшимся запахом петрикора – небольшой шлейф от моего последнего заклинания. Мысли сразу же стали приходить в норму, и я наконец ощутил нотку спокойствия. Открыв глаза, я увидел застывшую в ожидании Киру со скрещенными на груди руками и одной поднятой бровью. Начав взглядом сканировать ее снизу вверх, я попытался найти хотя бы один внешний недостаток Киры, чтобы хоть как-то уколоть ее в финале нашего диалога. Строгие брюки, подтяжки поверх белой блузки, собранные в пучок волосы – все это создавало идеальный деловой образ, в каком обычно представал перед нами и Люксен. Похоже, мозги я себе однозначно сегодня отморозил, ибо слова Хифа до меня дошли только сейчас. Не найдя ничего такого, за что можно было бы уцепиться, я встретился взглядом с Кирой. Выражение ее глаз (один бирюзовый, второй розово-кварцевый) стремительно менялось с выжидательного на недоумевающее. Я быстро опустил глаза. Кира явно считала гетерохромию своим самым большим недостатком и крайне остро реагировала, когда кто-то засматривался на ее глаза слишком долго. К тому же это самое «долго» также имело изменчивый характер и зависело от слишком многих параметров. Я же, напротив, считал глаза самым великолепным, что может быть в человеке, тем более такой уникальный случай, когда тебе достались сразу два цвета. Однако если Кира и полагалась на мои знания и экспертизу в работе, то в этом вопросе никто ее убедить не мог. И после того раза, когда на моей голове чуть не оказалось мусорное ведро, я перестал пытаться доказать ей то, во что она сама не верит.

– Очнись, надо идти, нас ждет уйма работы, – прервала молчание Кира, повернувшись лицом к волшебным лифтам в ожидании возможности попасть на свой этаж.

Сегодняшней прической Кира обнажила свой затылок, невольно позволив мне рассмотреть ее татуировку, которую до этого момента я мог только вскользь замечать. Это было высохшее дерево, вписанное в треугольник, один угол которого был направлен вниз. Верхние же ветки дерева скрывались под русыми волосами Киры. Изображение было сделано удивительно красиво и четко, хотя сам выбор его и вызывал у меня уйму вопросов.

Дождавшись характерных щелчков, после которых из фиолетового облачка «лифта» вышли люди, мы заступили за оградительную линию на полу. «Лифт-портал» забрал нас сразу же, как только мы подумали о необходимом этаже, в мгновении ока доставив нас на сто первый.

Знакомый коридор встретил нас необычной суетой людей, толпящихся возле соседнего с нашим офисом отдела распределения артефактов – здесь можно было увидеть и эльфов с самых верхних этажей, и полудемонов из соседних офисов, и даже угрюмых орков с нижних уровней. Сбитый с толку, я остановился и немного отстал от Киры. Она же, в свою очередь, была в курсе дела и, не услышав мои шаги за спиной, обернулась и как ни в чем не бывало кивком поторопила меня. А когда я подошел уже достаточно близко, чтобы услышать ее, сказала:

– Ночью опять что-то украли. Бедный Йен! Всю вину, похоже, свалят на него. Это так несправедливо, он точно этого не делал, я убеждена. Когда эти тупоголовые увальни Нимруила начнут уже выполнять свою работу и находить настоящих виновников?! – рассуждала вслух Кира, совсем позабыв о людях вокруг. Пара темных эльфов обернулась в нашу сторону, до чего Кире не было никакого дела. – Бедный, бедный Йен, – повторяла она. – Он же такой хороший.

Я не мог сказать о Йене того же. Честно говоря, я даже сейчас слабо мог представить его лицо. С «распредами», как мы их называли, общалась исключительно Кира. Я же делал то, чем должен заниматься наш отдел изучения и анализа – день и ночь корпел над порой изрядно странными безделушками, амулетами и магическими камнями, которые удавалось найти нашим старателям с нижних уровней, включая Хифа.

Наконец пробравшись через толпу в наш отдел, я закрыл за нами дверь, а Кира на своих неудобных каблуках засеменила к стеклянной лаборатории. Дойдя до многослойного стекла, она обернулась и, как маленькое дитя, начала улыбаться, хлопать в ладоши и подпрыгивать настолько, насколько позволяла ее обувь. Не могу вспомнить, когда еще я ее видел настолько радостной и восторженной. Я улыбнулся в ответ на эти тюленьи похлопывания и подошел к ней.

– Смотри! – не убавляя своего восторга, сказала она, указав на пьедестал за стеклом.

На постаменте я увидел серый камень неправильной формы, размером чуть больше моей головы. Понимая, что к нам ничего просто так не попадает и вряд ли за стеклом лежит обычный булыжник, я все же решил дать возможность Кире рассказать о нем самой.

– Ты меня камнем решила удивить? – якобы возмутился я.

– Глупенький Вири, это далеко не простой камень, – с детской наивностью убеждала меня Кира. – Я, конечно, вначале и сама так подумала, но ты посмотри, – и она повернула пьедестал, нажав на специальную кнопку. – Видишь, внутри виднеется золотой орнамент, и вот еще, – она нажала на другую кнопку, выведя на экраны общий фон магии внутри лаборатории. – Датчики просто с ума сходят, я такого никогда еще не видела, – каждая фраза давалась ей все труднее – казалось, она начинала захлебываться от восторга.

Объективно говоря, я тоже никогда подобного не видел и уже стал обдумывать методы анализа данного «камня», как послышались звуки открывающейся двери и грузных шагов позади нас.

– О, наконец-то, вот он, мой лучший специалист, – загремел знакомый, не менее восторженный, чем у Киры, голос Люксена. На что я улыбнулся, краем глаза взглянул на Киру и стал разглаживать складки на своей рубашке. В ответ она лишь многозначительно закатила глаза.

В отличие от Киры, приподнятое настроение Люксена не было необычным явлением. Тяжело было представить себе более жизнерадостного полудемона. Но, к сожалению, на этом его положительные черты заканчивались. Точнее сказать, кроме этого мы о нем больше ничего и не знали, во всяком случае я. Когда я поднимался на наш этаж, они с Кирой уже могли что-то бурно обсуждать и о чем-то спорить.

– Итак, доложить обстановку! С чем имеем дело? – с военной важностью Люксен подошел к нам с Кирой.

– Мы только…

– Не знаю почему, но я предчувствую что-то грандиозное, – не дал мне закончить мой «отчет» Люксен.

Неожиданно для нас с Кирой правой рукой он приобнял ее, левой меня и, глядя через стекло, продолжил.

– Вы не поверите, но я всем сердцем чувствую, что в этой вещице скрыто очень много интересного. Кира рассказала, что двое рабочих ослепли, когда нашли это? – переведя взгляд с артефакта на меня, спросил Люксен.

– Не успела, – ответил я, посмотрев на Киру. Та была в оцепенении и смотрела перед собой с выражением неприязни на лице.

– Что же, у вас еще будет достаточно времени на это, – разжимая свои объятия, сказал Люксен. – Но не слишком много, – добавил он, подмигнул нам, развернулся и направился к своему кабинету. – Кира, расскажи ему все, что знаешь. И не забывайте…