Она подняла голову. Лицо закрывала прядь темно-каштановых волос, и когда Джессика отбросила ее, на щеках стали видны мокрые дорожки слез.

– Я всегда ревновала тебя к Марии, – мягко проговорила она. – Ты был с ней счастлив – не то что со мной, правда?

Тео почти физически ощутил исходившую от нее боль. Наклонившись, он взял Джессику за руку:

– Мы с тобой очень похожи. Оба родились под знаком Скорпиона. Оба слишком впечатлительны.

– Но все же мы остаемся друзьями?

– Навсегда.

Обеими ладонями она стиснула руку Тео, вспомнив прикосновения, которые он дарил ей в Бостоне. Затем подняла эту руку к лицу и нежно коснулась губами покрытой шрамами кожи.

– Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что подобрал, когда Торп вышвырнул меня на улицу. За то, что поверил в меня, не пошел на поводу у тех, кто утверждал, будто я не справлюсь с работой.

– Они ведь не знали тебя так, как я. К тому же не составляет особого труда настоять на своем, когда являешься владельцем компании.

– По крайней мере сорока пяти ее процентов, – заставила себя улыбнуться Джессика.

– Хотя бы.

Где-то вдалеке послышался гул возвращавшегося после заправки вертолета.

– Ты уверен, что захочешь пойти до конца, Тео? Еще не поздно передумать.

– Уверен.

Склонившись, Гилкренски нежно поцеловал Джессику. Затем подхватил «Минерву» и вышел, оставив ее одиноко сидеть во главе стола.

Перед глазами Джессики всплыла сцена их прощания в аэропорту Бостона.

– Что я наделала? – прошептала она.

За ходом совещания совета директоров Юкико следила по экрану монитора. Когда телеконференция закончилась, она закрыла верхнюю панель небольшого черного ноутбука и подошла к окну. Над Токийским заливом вот-вот должно было подняться солнце. Юкико ждала звонка.

Ожидание оказалось недолгим. Когда небо окрасилось первыми сполохами зарниц, из динамика интеркома послышался мягкий голос мисс Дэсимару. Не прошло и минуты, как объятая противоречивыми чувствами Юкико уже стояла перед мужчиной, который был для нее наставником и ангелом-хранителем.

– Доброе утро, дядя. Вы хотели меня видеть? Гитин Фунакоси ответил на ее поклон:

– Хай, Юкико-тян. Ты наблюдала за переговорами?

– Да, из своего кабинета.

– Что ты можешь сказать?

Юкико задумалась. Она хорошо представляла, насколько необычное положение занимает в структуре кобун, и знала, как дорожит дядя ее мнением во всем, что касалось их западных конкурентов.

Она ощущала тяжкий груз лежавших на ней обязательств – гири – и никак не могла позволить себе разочаровать Фунакоси.

– При всем моем уважении, дядя, вы удивили меня, согласившись с тем, чтобы доктор Гилкренски вылетел в Каир. Мне казалось, кризис в «РКГ» и падение курса акций корпорации выгодны «Маваси-Сайто».

– Акции не имеют никакого значения, – улыбнулся Фунакоси. – Они лишь средство поставить точку. Но был ли я прав относительно проекта «Минерва»? Думаешь, доктор Гилкренски уже закончил работу?

– Да, дядя.

– Ты уверена?

Юкико достала из кармана и положила на стол новехонький черный «Смартмэйт».

– Эту модель я получила несколько дней назад от своего лондонского курьера. Когда доктор Гилкренски говорил о проблемах с программным обеспечением, он лгал. Готовый прототип «Минервы» был у него с собой на совещании, достаточно миниатюрный, чтобы поместиться в небольшом чемоданчике. С его помощью доктор не только управлял всей аппаратурой, но и анализировал складывавшуюся ситуацию.

Фунакоси склонил голову, перебирая в памяти происходившее.

– Твой источник заслуживает доверия?

– Безусловного. В высоких сферах, где он общается…

– Ошибки исключены? Мне бы не хотелось повторения весьма досадного инцидента, что произошел тогда в Ирландии.

– На этот раз никаких ошибок, дядя.

Фунакоси кивнул:

– Значит, я был прав, настояв на вылете доктора Гилкренски в Египет. Если «Минерва» работает, если это портативный компьютер, он обязательно возьмет его с собой. Ведь это единственная возможность обработать снятую с «Дедала» информацию в максимально сжатые сроки и спасти корпорацию. Представляешь ли ты, Юкико, что для нас означает «Минерва»?

– Да, дядя. Ее нейронная сеть состоит из биологических компонентов, которые наделяют компьютер способностью мыслить по-человечески, выстраивать ассоциативные ряды и оценивать суждения так, как не в состоянии делать ни одна из существующих систем.

– Совершенно верно. Она положит начало производству компьютеров нового поколения и потому бесценна. «РКГ» еще никогда не представляла нам само логическое устройство и отказывалась от постороннего участия в его разработке, не-смотря на наше энергичное давление. Более того, предпринятая прошлой весной идиотская попытка промышленного шпионажа вынудила доктора Гилкренски полностью изменить систему охраны и перенести лабораторию на остров. А это сделало сбор дальнейшей информации – увы! – невозможным.

– Понимаю, дядя.

– Ты так и не можешь объяснить, что в тот день произошло?

– Нет. Неудачный подбор агентуры. Похоже, мои люди руководствовались собственными соображениями. Больше такого не случится.

– Надеюсь, Юкико. В память о твоей матери я по мере возможности помогал тебе освоиться в «Маваси-Сайто», да и отец твой, как ты знаешь, долгие годы был моим лучшим другом.

– Да, дядя.

– После его смерти я начал замечать, что в тебе происходят перемены. О чем ты думаешь, Юкико? Могу ли я доверять тебе, как прежде?

– Не сомневайтесь.

Гитин Фунакоси окинул племянницу испытующим взглядом.

– В таком случае давай вместе изучим положение дел и решим, каким будет наш следующий шаг. Благодаря мисс Райт мы получили исключительную возможность. Доктор Гилкренски выйдет за пределы своей крепости, причем не один, а с «Минервой». Он направляется в Каир – город, где в последние годы отмечается всплеск активности террористов.

– У нас есть там связи.

– Да, есть. Уже несколько лет представители египетской компании, которая занимается электроникой и является прикрытием одной из фундаменталистских группировок, умоляют меня продать им технологии спутниковой связи. Эти люди хотят, чтобы их услышал весь мир. Мы могли бы эффективно действовать через них.

Юкико заколебалась:

– Стоит ли с ними иметь дело, дядя? Я хорошо знаю, какими ненадежными бывают подобные партнеры. Почему бы мне самой не выкрасть биочип у доктора Гилкренски?

Какое-то время Фунакоси взвешивал предложение племянницы.

– Нет, Юкико. Не хочу, чтобы ты принимала в этом непосредственное участие. В случае промаха ниточка от тебя протянется прямо в кобун. Это недопустимо. Ты сделаешь вот что: свяжешься с группировкой и поручишь ей добыть компьютер. Справишься?

– Думаю, да. Но мне нужно будет отправиться в Каир и встретиться с руководителями группировки лично.

– Так ты и поступишь. Полагаю, в данный момент тебя очень устраивает выезд из страны. Этот маленький выскочка Окуда из Сэкигуси-рю звонил мне вчера вечером. Он назвал случившееся досадным недоразумением. Гордость не позволила Окуда признать, что его лучший ученик потерпел поражение от женщины. Его смерть он приписывает колдовству, которому ты обучилась в… не совсем традиционной школе в Киото. Почему ты не рассказала мне о своих занятиях раньше?

– Простите, что не сделала этого, дядя. Мне просто хотелось повысить свой уровень, чтобы эффективнее защищать ваши интересы.

Не сводя с нее глаз, Фунакоси кивнул:

– Понимаю. В любом случае будет лучше, если тебе не придется отвечать на чьи-либо вопросы. Мисс Дэсимару позаботится о билете на самолет.

– Хорошо, дядя.

Фунакоси подался вперед.

– Доктор Гилкренски не должен пострадать ни при каких условиях, – четко, едва ли не по слогам произнес он. – Ясно? Честно говоря, я не удовлетворен твоими объяснениями относительно событий в Ирландии. Успех приходит тогда, когда ты ставишь гири над ниндзя, Юкико. Во всем! Без доктора Гилкренски его корпорация, а также наше будущее в век новых технологий лишены всякого смысла. В этом ты не нарушишь мою волю. Гилкренски неприкосновенен – даже если придется пожертвовать «Минервой». Ты поняла?