Вся квартира была около шестидесяти квадратных метров, на кухне был холодильник, плита и стол со стулом, пара шкафов, а вот посуды почти не было, но были легкие шторы, а основная комната вообще была с одной вешалкой, надувным матрасом и кучей коробок. А еще балкон, именно в него она влюбилась сразу, угловой и аккуратный, там не было ничего, но как же он ей нравился, помимо цены за квартиру.

На улице было темно, и видно весь город, не такой большой и суетливый, во дворе было тихо, за исключением шелеста шин, приезжающих автомобилей, иногда цоканье каблуков. По звуку шагов можно много рассказать о человеке. Твердые и уверенные шаги, четкий звук – это человек уверенный в себе, или старающийся казаться таковым, шаркающий звук – это старость, или нежелание идти, будто к ногам гири привязали, а если шагов почти не слышно – то иногда и человека почти не видно.

Ксения прошла на кухню и стала распаковывать коробки. Чайник она всё—таки купила, новый утюг занял своё весьма почетное место на столе, покрытом простынею, а старый она засунула в коробку, тоже самое проделала с феном.

Странное ощущение, поглощающая тишина. Кого—то тишина заставляет напрягаться, кого—то наоборот, ей же было всё равно. Девушка достала видавший виды кальян, аккуратно его заправила и вышла на балкон с ноутбуком.

Вы знаете, как много одиноких людей? По—настоящему одиноких. Они приходят в пустые квартиры, едят вчерашний ужин и смотрят телевизор, иногда играют в компьютерные игры, иногда зависают в социальных сетях.

Вся проблема одиночества современного человека – это социальные сети и всевозможные мессенджеры, они создают иллюзию дружбы, общения, даже любви. В социальных сетях ты можешь примерить любую маску. Девушки притворяются – роковыми женщинами, или отличными хозяйками, парни строят из себя крутых, особенно если таковыми не являются. Создаются фейковые страницы, и за ними скрывается в лучшем случае кто—то старше пятнадцати лет, хотя возраст не показатель ума. Люди играют в игры. Не только в реальной жизни, но и в сети. Они играют не себя, а того, кем хотели бы стать хоть на пару часов. И вот доходит количество друзей до метки тысяча, и все знают его какого—то другого. Мы все не общительные и замкнутые, спасибо тем, кто придумал соцсети, мы можем немного расслабиться. Немного. Потому что утром люди надевают на себя уже другие маски.

Ксения из той категории людей, которых в сети мало. У неё её реальная фотография, но со спины, всего двенадцать человек в друзьях, она подписана на две или три группы, ей социальная сеть нужна для музыки, соцсеть она же использовал чаще чтобы находить каких то мастеров, за 5 лет его использования, она сделала порядка 20 постов, не то чтобы ей не было чем поделиться, дело в том, что делиться иногда не хочется.

Молодой человек, вышедший этажом выше, тоже не был жертвой сети. По—своему характеру он не был замкнутый, но ему сложно было найти общий язык с кем—то, все его контакты ограничивались коллегами и партнёрами, и парочкой друзей, еще со школы, точнее одной.

Всего несколько дней назад ситуация изменилась, и изменился он сам. Это как новый перелом, чтобы кости срослись как надо, ибо в прошлый раз они срослись не так как надо. И это больно, но необходимо. На самом деле все друг друга ломают, всегда. Сильные ломают слабых, но больнее всех ломают слабые, которых до этого переломали.

 Парень налил себе коньяк в стакан и вышел на балкон, закурив сигарету, и да, то что курение успокаивает не иллюзия, это факт. Глубокий вдох и выдох, так же мы делаем, когда волнуемся перед чем—то важным.

Вдох. Выдох. И мы опять играем в любимых. 

Пропадаем и тонем в нежности заливах. 

Не боясь и не тая этих чувств сильных 

Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах…. 

Где—то зазвучала старая песня, и первая строчка, как удар под дых, ОНА никогда не играла, притворялась, но не играла. Он знал на что идёт, любил ли он? Да, как наваждение, которой прошло, но осталось желание ее спасать, прибегать на помощь по первому зову, защищать. Спустя годы, он понял, что его юношеское к ней чувство было как наркотик, слишком красивая, вызывающая, яркая. Эти чувства изначально были рассчитаны на провал.

Это липко и грязно, мерзко и больно, всё то, что произошло, мерзко. Мелодию прервал какой—то звонок, и она стала тише. Теперь были шуршали голоса, один немного искажен, другой четкий. Сам того не желая, он прислушался, и всего лишь одно слово заставило его усмехнуться, с легкой полуулыбкой.

– Мне тут нравится, особенно балкон, и я купила чайник.

– Ты живешь среди коробок, – говорил голос, явно беседовали по скайп. – И ты куришь кальян, что ты сегодня ела?

– Вчерашнюю пиццу, и она же будет на завтрак.

– Отлично.

– Да, и знаешь я очень рада, что уехала.

– Может ты купишь квартиру, денег то у тебя хватит.

– Не хочу, это ответственность, это значит, что я могу тут осесть, а я не уверена, что хочу тут осесть. А еще мне нравится смотреть семизначные циферки на счете. Это греет душу.

– И тут нет никого?

– Никого. И скоро я преступаю к новой работе, в красивой офисном здании, с красивыми людьми, с хорошими людьми, с добрыми и милыми людьми. – уверенно продолжали «коробки».

– Ты с ними не поладишь, добрые люди тебя раздражают.

– И тебя. – засмеялась девушка. Алексей попытался ее разглядеть, не то, чтобы он заинтересовался ей, скорее это было любопытство, сложно понять что—то среди этих обрывок фраз, которые явно понятны только двум собеседникам. Он подошел к правому краю балкона, который как раз давал хороший обзор единственному незастекленному угловому балкону этажом ниже, но всё, что он увидел – это был свет ноутбука, тускловатый огонёк уголька кальяна и светильник со свечкой внутри, очертания самой девушки были скрыты.

– Чайник…– уголок его рта дёрнулся. Её действительно радовала покупка чайника. Насколько это важно? Будто для неё это какой—то важный шаг, как первый поцелуй, она говорила о чайнике с гордостью. Как давно он радовался таким мелочам?

Беседа длилась, но он решил не слушать до конца, уважая право личной жизни.

Устало Леша прошёл в спальню и лёг на кровать, аккуратно убранную, в его квартире было чисто, всегда, ни пылинки, ни лишнего мусора, в холодильнике всегда была еда, вкусно приготовленная, он никогда не жил среди коробок, и не покупал чайников. С этими мыслями молодой человек уснул.

А этажом ниже, в квартире с коробками, на надувном матрасе лежала девушка, в пижаме с единорогами, она читала статью при тусклом свете лампы, и пила горячий чай. Новый чайник, это всегда тёплый чай.

– И тут я буду работать…. – Ксения внимательно посмотрела на большое стеклянное офисное здание. Это было современное произведение урбанистического стиля архитектуры, холодное и стеклянное. Находилось оно практически в самом центре города, с хорошими транспортными развязками, но отвратительным количеством парковок, представляло собой некий архитектурный ансамбль из зданий, разной высоты, но одинаковой формы, видимо попытка воссоздать Москва—сити, но в провинциальном стиле.

Ксения подошла к одному из них, подняв голову, поняла, что оно не самое высокое из всех, и накинув сумку на плечо, она поправила пиджак и пошла к входным крутящимся дверям. Внутри стояли металлоискатели, а также небольшой стол администрации, за которым сидело несколько человек, полукруглой формы, слева от которого располагались диваны, кресла, столы, вендинги, цветы. Очень много цветов на всем первом этаже. Ксюшу это удивило, как мини сад. Ей очень захотелось цветы к себе в квартиру.

«Новая жизнь, в новом городе, на новой работе, с новыми людьми. Это же хорошо? Это хорошо. Главное найти что—то хорошее. Лифт, вот лифт красивый, хороший лифт, с большим зеркалом. Такое чистое зеркало…Чем они его моют? Или вот люди, в костюмах, с кофе, все улыбаются, это хорошо. Всё хорошо. Или вот офис, красивый, чистый, как больнице, и так тихо….»