– Какие, например?

Орион резко втянул в себя воздух и отвел взгляд.

– Да какие угодно, – неопределенно ответил он. – Я не знал, что по-прежнему могу испытывать что-то к живым. После того как выбрался из чистилища и нашел Таммуза, он тут же начал дурить мне голову. Он точно знал, что сказать, потому что на протяжении веков я твердил то же самое, словно мантру. Все это время знал о том, что я пережил с Мортаной, но не пошевелил и пальцем, чтобы положить этому конец, потому что хаос приводит его в восторг. Тебе не кажется, что Таммуз играл с нами обоими? Он просто хотел, чтобы его развлекли.

– Что он тебе сказал? – спросила я.

Орион остановился и повернулся ко мне.

– Буквально следующее: «Неужели ты до сих пор не понял, как глупо надеяться?» Он знал, что именно этот урок преподала мне Мортана. Позволяя себе надеяться, я медленно погибал в том подземелье. Мортана не раз сулила освобождение, но стоило поверить ей, как она смеялась мне в лицо. Похоже, пришло время перестать брать у нее уроки.

– Значит ли это, что ты больше не хочешь мстить? – Едва вопрос слетел с моих губ, и я задумалась, не попала ли в расставленную Орионом соблазнительную ловушку вновь?

Вместо ответа он увлек меня в следующий переулок, который вывел нас в округлый двор, где цвели миртовые деревья, рассыпая по камням похожие на капли крови пунцовые лепестки. Воздух здесь пах солью и лимонами. Для меня это был запах дома.

В дальнем конце двора возвышалось некое здание, и я решила, что это и есть тот самый «дворец», о котором говорил Орион: трехэтажный, с башенками и узкими светящимися окнами. С крыши поднималось несколько дымоходов, а над огромными дубовыми дверями была выгравирована звезда Люцифера. По периметру двора располагались каменные домики, увенчанные покатыми кровлями с фронтонами. У некоторых из них под окнами имелись балконы. Милое местечко.

Орион повернулся ко мне.

– Я пообещал Ашуру отомстить, но не уточнил, как именно. Считаю, однако, что демонов следует освободить, в противном случае прошлое может повториться.

– Если освободить демонов, начнется война.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Ты имеешь в виду, что ее развяжут смертные. Но мы в любом случае победим. Моя обязанность – защищать демонов, а не смертных. Если людям вздумается затеять самоубийственную бойню только потому, что мы больше не заперты в стенах города, это их и только их проблемы.

Я покачала головой.

– Сдается мне, ты просто хочешь выдать свою месть за свободу.

Орион выгнул бровь.

– Демоны из Города Шипов должны стать свободными. Такова миссия Светоносца. «Lucifer urbem spinarum libarabit» – Светоносец освободит Город Шипов. Это наша судьба, осознаешь ты это или нет.

– Демоны должны стать свободными, чтобы снова питаться смертными? – уточнила я. – Как когда-то делал ты?

– Да, мне нравится идея вернуть мир в те условия, в которых он пребывал в древности. Ты ведь и сама чувствуешь, что чего-то не хватает, верно? Мы – творения леса, дикой природы, не предназначенные для жизни в каменных джунглях. – Он потянулся к моей щеке, но в последний момент отдернул руку и сжал пальцы в кулак. – Нам нужно охотиться, и да, иногда это означает охоту на смертных. Такова наша сущность, милая: наводить ужас.

Прищурившись, я шагнула к Ориону.

– Демоны тут кажутся счастливыми. Город Шипов – чертовски удивительное место.

Прядь серебристых волос мягко упала ему на скулу.

– Но этого недостаточно, не так ли? Здесь тюрьма для цивилизации. – В его тоне сквозило презрение. Он склонился к моему лицу, согревая дыханием щеку, и прошептал: – Почему бы тебе не поддаться своему желанию? Я знаю, что тобой тоже овладевает страсть.

От источаемого его мускулистым телом тепла у меня перехватило дыхание, а пульс стучал как ненормальный. Возможно, магия вожделения Ориона еще не перестала действовать.

– Не хочу, чтобы люди умирали, – объявила я, напомнив, скорее, самой себе.

– Тем не менее я слышал, как при мысли о свободе у тебя колотится сердце.

Я отстранилась от него и направилась к деревянным дверям своего дворца. Конечно, не стоило ожидать, что Орион изменится, ведь он был таким на протяжении веков.

«Неужели ты до сих пор не поняла, как глупо надеяться?» — перефразировала я слова Таммуза, нацелив их на себя.

Я поднялась по лестнице и у самой двери обернулась:

– Я иду спать, Орион. Дам знать, когда приму решение о следующем испытании.

– Не доверяй тем демонам, что были с тобой! – выкрикнул он.

– Я никому не доверяю, – криво усмехнувшись, отозвалась я. – А тебе меньше всего.

Я потягивал виски, сидя у себя в библиотеке за письменным столом, на котором громоздились книги и свечи. Из окна открывался прекрасный вид на усыпанный красными лепестками двор Абраксаса и расположенный с другой стороны дворец Роуэн. Окна ее нового дома светились теплым светом.

Я лично проследил за тем, чтобы она вошла в тяжелые дубовые двери – и чтобы те закрылись за ней.

Поднявшись с кресла, зашагал к выходу из библиотеки, ероша рукой волосы. Я перебрался в это здание три недели назад, когда стал королем. Питая ненависть к показушному великолепию башни Баала, я ни при каких обстоятельствах не собирался там жить, поскольку, в отличие от Камбриэля и Нергала, не стремился находиться в центре внимания. Теперь необходимость притворяться герцогом отпала, а вместе с ней и потребность в роскошной квартире на берегу океана. Вполне достаточно и маленького коттеджа на отшибе.

Но мне было грех жаловаться, ведь тут имелся балкон, а также богатая библиотека, да и стены спальни от пола до потолка были заставлены книжными полками. Организация отменная, так что любой томик всегда оказывался под рукой.

По вечерам я ужинал в обществе своего повара, Амона, в столовой, где разжигали огонь. Он служил моей семье еще до расправы над лилит и вернулся ко мне, как только узнал, кто я на самом деле. В Городе Шипов он был единственным, кто охотно разговаривал о моем народе и при этом не считал меня безумцем.

Каждый вечер во время трапезы два его черных лабрадора сворачивались калачиком у наших ног в надежде получить объедки. Их звали Кастор и Поллукс – в честь звезд из созвездия Близнецов.

Я вошел в свою спальню. Дом был очень древним, построенным примерно в то время, когда я родился. Стены были обшиты панелями из темного дерева, а в центре высились две резные красные колонны. Проникающий через раскрытые балконные двери ветерок заставлял плясать огонь, разожженный в камине. На стене висела одна-единственная картина: рыжеволосая Лилит с ползущей по оголенной ноге змеей.

Со стаканом виски в руке я вышел на балкон и устроился в плетеном кресле с видом на двор Абраксаса, уставившись на мерцающие над головой звезды.

Свободной рукой провел по горлу. Хоть и исцелился, но я до сих пор чувствовал, где именно Роуэн полоснула меня когтями. Причем делала она это, как мне показалось, с огромным наслаждением. Порочность воистину была ей к лицу.

Проблема состояла в том, что она не собиралась поддаваться своей истинной природе.

Заслышав постукивание когтей по кафельному полу, я обернулся и увидел семенящего ко мне Кастора, чья черная шерсть отливала серебром. Пес поднял голову и бросил на меня виноватый взгляд, отчего в его темных глазах отразился лунный свет. Заметив, что его морда перепачкана сливочным маслом, я все понял.

– Какой же ты, Кастор, обжора, – пожурил его.

Лабрадор понурил голову и тут же устроился у моих ног, уютно свернувшись калачиком. Налетевший порыв соленого ветра взъерошил ему шерсть.

Позади раздался звук шагов, эхом разносящийся в деревянных стенах. Я снова повернулся и увидел Амона со стаканом виски в руке. Его темно-каштановые волосы свисали на широкие плечи.