— Ветер позвала, — призналась, наконец, она и бросила опасливый взгляд на женщину, — давно, не специально, а Манга сказала, что так нельзя — мужчинам не понравится и они не возьмут меня в хижину.

Она помолчала, наблюдая за реакцией Марии, но увидев лишь интерес, без негатива, приободрилась.

— Я долго смотрела за шаманом, а потом сама сидела с закрытыми глазами. Я тоже хотела воду позвать, но пришел сильный ветер и испортил хижину. А потом пришла Манга и ругала меня, — она всхлипнула и с опаской посмотрела на Марию, — я не буду больше ветер звать, — жалостливо пообещала она, а женщина только возмущенно фыркнула.

— Ну, вот еще! — Возмутилась она, — конечно будешь! Мы вместе будем медитировать — сидеть с закрытыми глазами, — исправилась она быстро, — и вместе будем учиться призывать магию.

Кора с недоумением посмотрела на Марию Александровну и та, чертыхнувшись быстро пояснила, — магия это то, что мы умеем делать не руками. Я буду звать огонь, а ты будешь звать ветер.

— А вдруг я опять сломаю хижину, или дерево, — несмело уточнила Кора.

— Ну и ладно, — беспечно махнула рукой Мария, — хижины у нас пока нет, а деревьев много — ломай на здоровье.

Потом подумала и уже серьезнее обратилась к девочке, — Магия это очень важно и полезно, — начала объяснять она, — вот мы тащили ветки в пещеру, а если бы ты умела, то могла бы ветром закинуть их. Или я…. Сама видела как я разожгла огонь и мы грелись. А без этого мы не смогли бы пожарить змею и сидели бы в темноте.

Кора задумчиво кивнула, а Мария приободрилась.

— В общем, теперь мы будем сидеть и звать магию каждый день. Нам надо, что бы она появлялась всегда, когда мы сами захотим или она понадобиться быстро! Представляешь, с магией можно даже охотиться, или доставать плоды с деревьев… А еще, — она задумалась, как бы выразиться точнее, — в общем, не всегда нужно много огня или ветра — надо научится звать ее помаленьку, что бы она не ломала ничего, а наоборот, помогала нам!

Ошарашенная таким энтузиазмом Кора молчала, но задумалась.

— Я буду звать ветер, — наконец, согласилась она и присела рядышком.

— Вот и замечательно, — хмыкнула Мария Александровна и ободряюще приобняла девочку, — мы будем самые сильные и самые лучшие, а мужчины, которым это не нравится нам и самим не нужны. Зачем нам глупые и слабые самцы? Мы выберем себе других, самых смелых!

Коре слова женщины понравились и она воспаряла духом.

— Да! Сами выберем! — Подтвердила она и подвинувшись к выходу, где так и лил нескончаемый дождь, прикрыла глаза.

Следующие дни тянулись тоскливо. Дождь то лил как из ведра, то чуть приглушал, но не останавливался ни на минуту. Мария даже порадовалась, что они остановились в пещере, поскольку размытая почва в долине, вполне могла стать проблемой для проживания.

Пару раз, когда дождь чуть утихал, женщина, оставляя ребенка в пещере, все же выбиралась за дровами, а потом, практически на карачках, почти смываемая потоками несущейся вниз воды ползла обратно. Эти вылазки ее напрягали, но брошенные в угол, для просушки дрова все же радовали больше, поскольку означали, что без огня они ближайшее время не останутся.

В одной из такой вылазок ей повезло вдвойне. Крикливая, крупная птица, со сломанным как позже оказалось крылом и прижатая к земле огромной упавшей веткой, пыталась отбиваться, но куда ей против одной голодной попаданки, с ребенком на шее.

Ни сколько не сомневаясь, Мария быстренько добила ее камнем, а потом засунув подмышку и нещадно ругаясь — бросать уже собранный хворост было жаль, потащила в пещеру.

Кора мясу обрадовалось, что было и не удивительно, учитывая, что змея закончилась уже дня три назад и даже вызвалась сама разделать добычу, а Мария вышла под усилившийся дождь и попыталась отмыться после вылазки.

Надо сказать, что помыться таким способом женщина пыталась уже не раз, хотя и не слишком то успешно. Если кожа более менее еще отмывалась — она кстати действительно оказалась намного светлее чем у той же Коры, то волосы так и висели спутанной слипшейся массой. Не помогало даже то, что Мария Александровна каждый день пыталась расчесать их пальцами. Не промытые и слипшиеся они все больше и больше запутывались, образуя колтуны и раздражая до дрожи.

В какой-то момент женщина не выдержала и даже попыталась отрезать их имеющимся ножом, но тут вмешалась Кора, почти повиснув на женщине, и отобрала орудие производства.

— Нельзя, — строго заявила она и спрятала нож за спину, — мало волос — мужчины в хижину не возьмут.

Мария только рассмеялась такой логике.

— Тут нет мужчин, — посетовала она, продолжая улыбаться, — а волосы надо отрезать, помыть и они снова вырастут.

Кора отрицательно помотала головой и даже сделала шаг назад.

— Мало волос — плохая женщина, — упрямо заявила она и сдвинула брови.

— Плохая женщина, это когда она плохая, — уже сердито нахмурилась Мария, — а когда женщина хорошая, то не важно сколько у нее волос. Ты наверно хотела сказать не красивая? Не нравится мужчинам?

Девочка обиженно кивнула, а Мария лишь вздохнула обреченно.

— Иди сюда, я не буду много отрезать, — пообещала она, и поскольку девочка лишь отрицательно замотала головой, рассердилась, — Давай сюда нож, я все равно отрежу лишнее.

Кое как отвоевав единственный острый предмет, Мария с трудом отпиливала свалявшиеся пряди. Сначала она хотела отрезать совсем все, почти под мальчика, но посмотрев на похоронный вид Коры, отмела эту идею и отрезала аккуратно, стараясь сохранить минимальную длину хотя бы до плеч.

Когда все было окончено, она снова вышла под дождь и уже с большим энтузиазмом постаралась отмыть оставшиеся волосы. Теперь дело пошло веселее. Подождав, пока грязь уже не так явно будет стекать с новой прически, она уже смелее разобрала волосы на пряди, заплела их в короткую не тугую косичку и завязав тут же отрезанной от набедренной шкуры тонкой полоской кожи, вернулась в пещеру.

Кора рассматривала новую прическу подруги с удивлением.

— Хочешь, и тебе так сделаем, — улыбнулась Мария.

— Нет. Не знаю. Потом, — нахмурилась девочка и отобрав нож ушла разделывать ощипанную к тому времени птицу.

Мария только улыбнулась понимающе — трудно менять устои, на которых ты вырос. Решив оставить вопрос на самотек, она махнула рукой и пошла перебирать перья, отделяя мелкие для наполнения чего-нибудь (из чего можно будет сделать подушки она пока не решила), и более крупные из хвоста и крыльев. Что делать с последними придумать она пока тоже не смогла, но поскольку те оказались красивыми, то выкидывать такое добро было жаль.

— А! Потом приспособлю подо что-нибудь, — махнула она рукой и перевязав красоту в пучок, сложила в дальний угол, который негласно превратился в кладовку с хранящимися там подсушенными финиками, изредка появлявшегося мяса, шкуркой змеи, а теперь еще и непонятных перьев.

На новую прическу Кора решилась только через два дня. Протянув Марии нож, она молча ткнула в запутанные пряди и тяжело вздохнула.

Дразнить девочку Мария не стала, хотя смотреть на мысленные метания ребенка было смешно. Поэтому она лишь посадила ту спиной к себе и принялась за дело.

Возиться пришлось долго. Сначала она отрезала те свалявшиеся комки, разобрать которые не получилось бы в любом случае, потом разобрала оставшееся на пряди, расчесала пальцами и подровняла получившееся.

— А теперь мыться, — воскликнула она как можно более беззаботно и подтолкнула недовольную девочку к выходу их пещеры.

В общем, через час, почти отмытый ребенок с такой же косичкой как у Марии, сидел у костра и недоверчиво ощупывал то волосы на голове, то еще влажную гладкую кожу на лице и о чем-то усиленно думал.

Решив не вмешиваться — все-таки некоторые вещи человек должен осознать и принять сам, Мария вздохнула и присела на привычное место у костра. Как бы то ни было, но занятия в магии еще никто не отменял — тем более, что за это время и у нее и у Коры только- только что то стало получаться.