Дипломат сильнее потянул за рукав и чуть не кричал, с завидной скоростью осыпая Лориана неизвестными ему словами. Лориан лишь взял его руку за запястье и ловким движением освободился из захвата.

— Та снаи шамаут, — обречённо проговорил дипломат. — Тахэ-о.

Он ударил Лориана ладонью, снова приложил её ко лбу и скрылся в сумраке коридоров. А Лориан направился вслед за белой фигурой, скрывшейся за поворотом.

***

Агмаил стоял на краю решётчатой платформы, под которой шумел чёрный океан. Холодный ветер трепал его волосы и гудел в переплетениях рам и труб технических уровней Кубуса, словно прогоняя Бога поверхности из мира, который ему чужд. Но Агмаил не обращал внимания на ветер. В его руке была небольшая коробочка, которая по воле мысли издала серию протяжных мелодичных свистков и щелчков.

Лориан выглянул из-за угла коридора, чтобы увидеть, как перед Агмаилом из пучины океана поднимается длинное щупальце, у конца которого, разбросанные где-то на метр друг от друга, располагались три пары суставчатых конечностей. Щупальце пропело свистом в ответ Агмаилу, сопровождая пение неритмичной комбинацией щелчков.

Они общались так несколько минут — Бог Разума и представитель цивилизации Леноринов. Лориан завороженно слушал эти мелодичные переливы, и вскоре щелчки уже не казались чем-то чуждым — они были частью гармонии, частью этого языка, который не преподавался в Академии и о котором почти не было упоминаний в архивах Системы. Щупальце покачивалось, плавно шевеля конечностями — похоже, оно сопровождало свою речь жестикуляцией. И вот, наконец, Ленорин — точнее, часть, которую видел Лориан — скрылось под водой, оставив Агмаила наедине с холодным влажным ветром.

— Выходи, Лориан, — раздался голос Бога Разума. — Для тебя здесь опасности нет.

Смущённый тем, что его раскрыли, Лориан подошёл к Агмаилу и молча встал чуть позади него.

— Как вы меня заметили? — спросил он спустя несколько долгих секунд свиста морского ветра. — Здесь ведь нет Системы, вы не могли чувствовать мою нейру.

— Ленорин сказал мне, что мы не одни, — Агмаил тихо засмеялся. — А я лишь заверил его, что нет на Кубусе иных ушей, кроме моих, которые бы поняли наш скромный диалог. Прекрасное создание, правда?

— О Леноринах мне известно немного, — ответил Лориан. — Я бы очень хотел знать больше, я пытался, но… почему-то нигде нет никакой полезной информации об их виде.

— Не «Ленорины», друг мой, — поправил Агмаил. — А «Ленорин». Это одно великое существо, органическая сеть, обволакивающая планету. Ленорин настолько большой, что даже отдельным его частям, чтобы обменяться информацией, порой требуется далеко не пара мгновений. Но тем и полнится его великая мудрость. Он полог загадок даже спустя три тысячелетия нашей с ним дружбы — например, я до сих пор не знаю, зачем ему нужен этот прекрасный мелодичный язык, если ему не было собеседника вплоть до моего появления.

— Рискну предположить, что вы рассказали ему об Атексетах, — сказал Лориан. — Я не промахнулся?

— Всё верно, — Агмаил кивнул. — Ленорин не может покинуть планету и сражаться в космосе, он её часть — но он способен на великое множество изумительных чудес, которые могут послужить нам подмогой. Пойдём же, нам стоит поторопиться на поверхность — некоторые события в этом мире случаются лишь единожды в истории.

***

Люди Кубуса безмолвно стояли на террасах, обратив свои взоры в океан, из пучин которого величественно поднималась бесчисленная армада огромных отливающих красным металлом сфер. Впервые почти за восемь сотен лет Ленорин проявил себя перед людьми — проявил монументальным парадом без труб и возгласов, безликим и молчаливым манифестом войны Атексетской угрозе. Люди смотрели на всплывающие сквозь атмосферу в космос сферы с надеждой — и со сжимающим сердце осознанием того, что Война действительно началась.

***

Солнце, немного склонившись к западу, рассекало своим холодным лучом шахматную доску ровно посередине, и деревянные фигуры отливали странным сиянием в этом свете. Дориан сидел в кресле с ногами, и его затянутые туманом красные глаза безжизненно наблюдали за тем, как Альфер здоровой рукой ставит на доску срубленную несколько ходов назад фигуру.

— Ты ведь понимаешь, что, если возвращать фигуры на поле, партия может никогда и не закончиться? — апатично проговорил Дориан.

— Никому из нас не было приказано выиграть, — ответил Альфер. — Нам следует лишь играть.

Эвелин улыбнулась — впервые за столько времени она начала что-то понимать.

***Четыре часа до битвы***

Тишину небольшой каюты орбитальной станции Эмингон-17 нарушало лишь едва слышимое дыхание Персиваля. Он сидел, скрестив ноги, на своей кровати, с закрытыми глазами, и казалось, что всё вокруг застыло, остановив свой путь из прошлого в будущее. Однако мозг Персиваля активно работал — а вместе с ним работала и система, которую Агмаил встроил в организм Рыцаря. Персиваль проводил эксперимент.

Отворилась дверь, и вошёл Борс. Послав нейрой сигнал, он включил в каюте свет, и обнаружил на себе пристальный взгляд своего капитана.

— Прошу прощения, если отвлёк, — сказал Борс. — Адмирал Рутил прибыл на Эмингон и ждёт Рыцарей за столом через полчаса.

— Спасибо, — коротко ответил Персиваль. Снова закрыв глаза, он сказал: — Семьсот четырнадцать метров — максимальная дальность работы зормильтоновского модуля. Примерно на шести сотнях метров начинает теряться способность к трансформации, но остаётся контроль движения. Это почти на сто метров больше заявленной характеристики модуля.

— Ты занимался тем, что проверял его дальность действия? — спросил Борс, приподнял бровь. — И как долго?

— Я проверил все возможности, перечисленные в документации, — ответил Персиваль. — Надо сказать, её авторы значительно скромничали в процессе её написания. Например, максимальный масштаб охватываемого объекта оказался почти в полтора раза превосходящим ожидания — и это при том, что мне не пришлось прикладывать для этого никаких сверхъестественных усилий.

— Неужели ты планируешь применить модуль в первом же бою? Практически без тренировок?

Персиваль приподнял уголки рта.

— Смелые слова, — ответил он. — Я тренировался с модулем всё своё свободное время с той минуты, когда я его получил. Ты понимаешь, Борс? — он открыл глаза и посмотрел на свои ладони. — Этот модуль — оружие куда более могучее, чем все пушки, которыми обладает целая эскадрилья истребителей. Мастерство в обращении с ним выведет войну на совершенно новый уровень. Агмаил точно знает об этом, я осознаю в его действиях знание, с которым он подходит к модулю — более того, с получением этой силы я ещё больше уверовал в то, что наш Бог Разума и правда мог возвести Кубус в одиночку за пять дней. Это сила, Борс. Сила, с которой однажды будет считаться вся Вселенная.

— Перекуси, о Ужас Вселенной, — добродушно усмехнулся Борс, и свёрток бумаги легко полетел по воздуху в сторону Персиваля.

— Спасибо, Борс, — улыбнувшись, прикрыв глаза, Персиваль охватил ладонью еду. — Это от Гидеона, так?

Борс лишь развёл руками, признавая победу Капитана.

***

— Добрый день, — сказал Лориан, обернувшись на шаги.

Они стояли у широкого окна с видом на Левен: Лориан и незнакомец, одетый в изящную офицерскую униформу. Лориан бросил взгляд на его нагрудный карман, но вместо ожидаемой эмблемы воинского звания увидел лишь поблёскивающий в темноте треугольник Наблы. Незнакомое лицо источало спокойствие, но наблюдательному взгляду янтарно-жёлтых глаз хватило секунды, чтобы изучить Лориана с головы до ног.

— Прошу простить за иллюзорную праздность, — сказал незнакомец, подойдя ближе к окну. Со спины Лориан заметил, что волосы его заплетены на затылке в аккуратную косичку. — Но ведь вы тоже не зря тратите время, верно?

Незнакомец коснулся пальцами стекла, за которым плавно поворачивался космос, и обернулся с вопросом: