- Угу. А между тем именно это - самое сложное. Построить машину при наличии станков и знании технологического процесса - вообще пустяк...

   - Пустяк? - ахнула Наталь.

   - Ага. Ну, требует времени и материалов. Однако даже самая сложная машина - это нечто осязаемое. В отличие от мозгов, которые нужны, чтобы она включилась, заработала и отправилась куда нужно, а не в тартарары.

   Наталь подумала.

   - То есть, ты не собирался никуда лететь? - сказала она обиженно.

   - Таки-собирался. Я просто давным-давно знаю, как управлять космическим челноком. Когда Рябинка прилетала к нам второй раз, первым, кого она захотела увидеть, был я. И мы с ней часика три проболтали. Я включил все свое обаяние - и мы с ней прекрасно провели время... Не так, как ты сейчас подумала - извини, но ты женщина и мысли твои побежали по вполне определенному руслу. Я просто постарался выудить из своей гостьи все сведения, необходимые для того, чтобы попавший в руки этой кучке любознательных тупиц агрегат мог быть запущен. И не затерялся в просторах Вселенной, а, наоборот, прибыл туда, куда я захотел. В общем, у меня есть все, что необходимо для того, чтобы запрограммировать корабельный мозг, и даже маршрутный атлас и коды к каждому маршруту.

   - Думаешь, этого всего хватит? Нужна же практика!

   - А у меня и практика есть. Вечером накануне отлета Рябинки на Лиску она взяла меня в рейс по просторам над морем и теми пейзажами, где нет населенных пунктов. Естественно, мы не поднимались слишком высоко, но взлеты и посадки и пару маневров в воздухе я под ее руководством отработал. Достаточно, чтобы не разбиться. Кроме того, я же не собирался покидать нашу планету немедленно - пару рейдов бы точно за барьер сделал, чтобы испытать челнок на прочность и управляемость. Я же тебе все время твержу: я не романтик, я технарь. У меня все продумано - каждая мелочь.

   Слова Эльмара Наталь нисколько не убедили.

   Прежде всего, она знала, что звездолёт очень хорошо охранялся, и, потом, она не признавала тайных действий. Тем не менее она разыскала Вольда и передала ему просьбу Эльмара. Вольд сказал "хорошо", а она полетела в Первыгорд, к себе на телестудию. Она вовсе не собиралась отказываться от собственного плана, просто слегка его подкорректировала. То есть она согласилась, что нельзя озвучивать народу, кто такой Кен Эльмаров и призывать толпу к силовым действиям, и текст с обращением требовался совершенно другой.

   Подготовка задуманного заняла ровно столько времени, сколько потребовалось, чтобы подняться в дикторскую, сказать диспетчеру, что его ждут внизу и запереться. И Рубикон был перейдён.

   Настроив аппаратуру на прямую передачу, Наталь Ивеновна блокировала приёмник, дающий возможность любому телезрителю включиться в передачу и помешать ей высказаться. По первому каналу шла третья серия захватывающего исторического фильма, который смотрело большинство свободного от работы населения. Очень просто могло случиться, что чья-то злая воля или каприз навяжет нежелательную дискуссию насчет сомнительного права дикторов портить общественный отдых.

   Наталь села за стол, включила микрофон и, чуть только её изображение явилось на экране, сказала с улыбкой:

   - Уважаемые телезрители! Передаём важное правительственное сообщение. Один молодой человек нашёл способ преодолеть рубеж биосферы. Способ этот доступен всем, и для нашей земельной авиации раскрываются неограниченные возможности. Кроме того, этот человек, не надеясь на поддержку правительства, собственными силами, на свой страх и риск, титаническим трудом построил космический корабль. К сожалению, при этом он был вынужден пользоваться не совсем законными средствами. Мы просим вас, - Наталь Ивеновна постаралась улыбнуться как можно обаятельней, - помочь решить проблему: как следует поступить с таким человеком? Поощрить его, простить или наказать? Решается не просто судьба одного человека. Нужны ли нам, земельцам, иные миры? Каждый, кто считает себя гражданином, пусть пришлёт телеграмму по адресу: "г. Открытый, ул. Главная, Дом Советов." "Повторяем...".

   Она говорила спокойно и приветливо. И вера в людскую справедливость звучала в её сердце, отражаясь в глазах, в улыбке, голосе.

   Ах, Эльмар! Он был так уверен, что все против него, с таким упорством он грёб против течения! Но ведь он был не прав. В одиночку не выгребешь. Этого-то и не понимал наш смешной человек.

<p>

 </p>

<p>

 </p>

<p>

Финал</p>

   После сообщения Наталь Ивеновны по центральному телевидению ни о какой возможности сохранить в секрете судьбу звездолёта и его создателя не могло быт и речи. Телеграммы в адрес Совета Безопасности начали поступать через пятнадцать минут после окончания передачи.

   Таиров был в гневе /или изображал, что это так/. Уничтожать звездолёт, а Эльмара засовывать куда-либо на поселение теперь не имело смысла. Оставалось единственное: запрограммировать звездолёт на плавный спуск после исчезновения платформы, на которой его собирались поднимать, затем поставить его под охрану и подчиниться необходимости провести всепланетное обсуждение проблемы.

   Вокруг пещеры со звездолётом и членов Совета Безопасности завертелось множество репортеров всех мастей. Таиров поручил Гусеву разработать программу и объявил об испытаниях, которые должны были состояться на следующий день.

   Вольд не сразу узнал обо всех этих событиях. Пока он отпрашивался с работы, и, забрав дома водолазное снаряжение, добирался до провалившегося крана, пока пробирался подземными переходами до водопада со сталактитовым дворцом, - прошло достаточно времени. И когда Вольд, наконец, добрался до верхней пещеры, шумиха вокруг звездолёта была в самом разгаре.

   Подойти к двери звездолёта и тем более забраться внутрь оказалось невозможным. Это Вольд сразу понял, чуть только увидел репортеров и охрану. К тому же, он уловил из разговора охранников, что звездолёту ничего не угрожает, поэтому не стал нарываться на бессмысленный риск.