В Италии капитан и его ненаглядная возлюбленная провели почти три земных месяца, и были так счастливы, что не заметили, как пролетели дни. Скорее всего, в тот единственный раз Питер упорхнул из Нетландии в поисках новых членов команды сразу после того, как пиратский бриг отчалил, и остров, покрытый толстой коркой льда, не позвал Джеймса и Венди через привычные одну-две недели.

– Надеюсь, мы с тобой никогда такими не станем, – смеялась Венди, кивая головой в сторону уже четвёртой неаполитанской семейной пары, без стеснения скандалящей посреди улицы, – о чём, хотя бы, у них спор?

– Сеньора, её зовут, не поверишь, Джульетта, высказывает крайнее недовольство поведением своего мужа, он, вроде бы, уделил какое-то не такое внимание другой донье… А муж… секунду…

В это время Джульетта с пронзительным криком кинула в бородатого мужчину вазу с цветами, которую схватила тут же, со столика уличного кафе, в ответ на что сеньор обозвал её такими явственно красочными словами, для понимания которых углубленное знание языка не требовалось. Ругань продолжилась.

– Муж говорит, что донья Суарес старая корова, а его жена… э-э, в общем, это не для твоих ушек, милая. Он считает её недостаточно умственно развитой, чтобы понять, что иногда ему необходимо улыбаться людям, в том числе женщинам, в связи со спецификой его работы.

– Ха-ха! Итальянцы такие вспыльчивые! Прямо-таки, страна с характером!

– Может, в моём роду тоже были итальянцы? – хохотнул озорными усами капитан, и Венди любовно погладила его крюк: в тот раз Джеймс держался за её локоть правой рукой, как обычно она сама за него цеплялась, а леди теребила время от времени смертельно опасное лезвие, чем приводила своего кавалера в полный восторг.

Погода стояла прекрасная, красавица Венди в лавандовом платье и капитанском сюртуке цвета индиго, накинутом поверх её хрупких плечей, улыбалась итальянскому солнышку, обращала внимание на всевозможные цветы в горшочках, украшающие балкончики, умилялась при виде гоняющих мяч мальчишек и иногда просила капитана угостить её какой-нибудь местной сладостью, которую съедала с особым рвением. Вместе с Джеймсом она почти час просидела на лавочке, когда устала бродить, и с удовольствием подставляла капитану свои щёчки для поцелуев, а на обратном пути даже пустила слезу умиления, заметив уже знакомую нам колоритную Джульетту за столиком того самого уличного кафе. Сеньора держала мужа за руку и глядела на него глазами влюблённой школьницы, хотя на вид ей можно было бы дать лет сорок пять, а её муж болтал ей на ухо всякие не то нежности, не то непристойности, и выглядел очень довольным собой.

– Гляди, – растроганно шепнула Венди Джеймсу, – кажется, это они стали такими, как мы!

– Надолго ли? – ухмыльнулся капитан.

Большое итальянское путешествие капитана и леди Крюк к тому моменту уже подходило к завершению, им оставался последний город – Палермо, в котором Венди предложила задержаться подольше, так как её утомил длинный морской путь вниз от самой Генуи: ещё ни разу она не находилась на судне в движении так долго, хоть и с перерывами на Флоренцию, Рим и Неаполь; ей даже показалось, что из-за качки она приболела, но длительное времяпрепровождения в живописном Палермо на твёрдой земле быстро излечило её от кратковременной хвори. Капитан с обожанием издевался над ней и отпускал смешные колкости на тему того, что леди, которая зовётся душой корабля и миссис Капитан Крюк, надо бы постойче сносить прелести мореплавания, и Венди, точно кошечка, напрашивалась в объятия и ластилась к нему в ответ.

Сицилия впечатлила Венди едва ли не больше, чем вся остальная Италия! Даже лично Джеймс подтвердил, что это, наверное, самая красивая береговая линия в мире, а уж он-то их видел множество. На подходе к острову со стороны материка можно разглядеть, как на горизонте виднеется Этна, второй действующий вулкан после Везувия, который посчастливилось увидеть Венди, не считая того, игрушечного, в Нетландии; вода в бухте пляжа Монделло голубая-голубая, такая прозрачная, что с лёгкостью разглядишь дно и разноцветные плавнички подводных жителей; на суше толпятся полукругом беленькие домики с оранжевыми крышами, уютно вписанные в местный горно-зелёный ландшафт… Красота!

Ненавистное ощущение застало Джеймса в момент, когда запыхавшаяся от долгой прогулки Венди уснула у него на плече вечером на скамейке в парке Джулии. Капитан хотел ещё пройтись по набережной, выход на которую был тут же, через дорогу, но извечная жажда мести стала скрести гаденькими когтями его грудь изнутри, и он осторожно разбудил свою умаявшуюся леди.

– Малышка..? – он несколько раз чмокнул русую макушку, – М-м, конфетка моя..? Просыпайся..?

– М-м-м-хм, да? Я разве уснула? Ой! Случайно! Прости, мой капитан, я что-то уморилась. Уже стемнело… Ты проголодался?

– Сколько в тебе заботы, ласковая моя девочка? Мы поужинаем на корабле. Я чувствую, что пора. Ночью отправимся в путь.

– О. Я уж надеялась, совсем капельку, что, может, про нас вовсе не вспомнят… Так было хорошо…

– Понимаю!.. Идём, – он встал, чтобы предложить локоть, и Венди поднялась вслед за ним, постояла с-секунду, и вдруг как-то неожиданно осела обратно, – Венди?

Джеймс озабоченно присел рядом с ней и пристально глянул в чуть побледневшее лицо.

– Ох! – хихикнула она, – Резко встала, не проснулась до конца. Всё в порядке, идём, Джеймс!

– Точно всё хорошо? Ты бледная… или, вроде, уже нет. Ладно. Цепляйся! Не рановато тебе для перепадов давления, красавица? – он с улыбкой помог ей встать, и девушка весело зашагала с ним рядом, как ни в чём не бывало.

– Это всё затянувшееся плавание! Похоже, мне и впрямь ещё надо привыкнуть к активным колебаниям волн… в Нетландии у нас ведь всегда штиль.

– Могу предложить тебе прокатиться до брига на руках у Капитана Крюка, хочешь, сладкая?

– Хочу, но не сейчас! У тебя на руках тоже качка, – засмеялась Венди и потёрлась щекой о любимое плечо.

– М-м… да, я бы устроил тебе качку пару раз, дорогая… продольную… Или вертикальную…

– Джеймс!..

Немного разбалованных длинным итальянским отпуском Джеймса и Венди Зов в тот раз помучил сильнее: капитану пришлось просить разрешения вслух и с присущей ему экспрессией (а также, с использованием таких слов, как «кишки», «мозги», и некоторых других подробностей) рассказывать Венди коварные планы по свершению возмездия над невыносимым Пеном, иначе он бы с ума сошёл от лихорадочного зуда; а Венди, когда Зов достал и её, уже на корабле вернула в мир обед, полдник, завтрак и все сладости, которыми угощал её капитан, слава богу, хоть поужинать не успела. Разрываемому на части от желания мстить капитану пришлось оставить свою возлюбленную до утра, чтобы случайно не сболтнуть при ней ещё каких-нибудь идей о том, как он планирует использовать в жутких пытках детали строения человеческого организма, чтобы не вызвать у Венди бóльших колик.

– ВТОРАЯ ЗВЕЗДА ПРАВО НА БОРТ!!! – заорал он пиратам, хотя, как всегда, лично стоял у штурвала.

Судно накренилось, легло, кто-то неуклюже прокатился по палубе, одна бочка выскочила и плюхнулась в море, прозвучало дружное: «Хо-хо!», радостно провозгласившее всеобщее ликование по поводу возвращения в домашние воды, и Весёлый Роджер на всех парусах направился прямо к ясной, как само лето, точке, над которой сияли огненные лучи-стрелки. Зов немного – совсем чуть-чуть – отпустил.

– Рулевой! Взять штурвал!

– Есть взять штурвал!

– Так держать!

– Есть так держать!

– Сми!!!

– Тут, капитан!

– Кальвадос!!!

– Есть кальвадос!

Крюку плеснули, он отсалютовал кубком своим псам с извечным «за будущий триумф!», выпил и со зверским оскалом выкинул кубок за борт. Пираты сразу же затянули свою обычную песню, капитан поддержал её, сплюнул, силясь стряхнуть с себя неподконтрольное наваждение, подышал нетландским воздухом и вернулся в каюту с рассветом.

– Джеймс?..

Голос у Венди был слабоват, но звучал более или менее уверенно.